К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер

Гермиона вернулась в палатку с тремя кроликами, которых поймала недалеко от щита. Палатка была совсем недалеко, так что девушка не спешила. Её мысли были заняты поисками крестражей. Изредка, троица сидела возле вредноскопа, который Гарри был подарен Гермионой.

Вечер никаких изменений не принес. В десять часов Гарри запалил свою палочку. Он решил сменить на посту у палатки Гермиону, стал вглядываться в пустынный пейзаж. Гарри испытывал голод и легкое головокружение. Когда Гермиона вернулась, то сразу же приготовила пойманную добычу, и дала друзьям на пробу. Еда оказалась очень даже вкусной, так что на дежурство Гарри отправился, более или менее сытым.

Утром, когда ещё не взошло солнце, Гермиона не обнаружила Гарри в кровати. Накинув куртку, девушка вышла из палатки, и увидела, что уже пошел снег. Она нашла друга недалеко от дерева, под которым они решили закопать глаз Аластара.

— Хватит думать о плохом, Гарри, — возмутилась Гермиона, приобняв друга за плечи, — все обойдется, я уверена.

— А вдруг уже что-то случилось, а мы не знаем?

— Ты только зря себя накручиваешь, вот и всё, — сказала Гермиона, — пойдем в палатку, ты уже достаточно провел на холоде.

Гарри и Гермиона считали, что слишком задерживаться здесь не стоит, и Рон согласился с ними при условии, что следующее перемещение доставит их поближе к сэндвичу с беконом. Гермиона сняла заклинания, которыми окружила палатку, а Гарри с Роном уничтожили все следы и вмятины в земле, способные показать, что они здесь побывали. Покончив с этим, все трое трансгрессировали в предместье небольшого рыночного городка. Как только они поставили в рощице палатку и окружили ее новым набором защитных заклинаний, Гарри набросил на себя мантию невидимку и отправился на поиски пищи. Но все пошло не так, как было задумано. Едва он успел войти в городок, как неестественный холод и опускавшийся с внезапно потемневшего неба туман заставили его замереть на месте.

— Но ты же умеешь делать отличного Патронуса! — протестующее воскликнул Рон, когда Гарри, запыхавшись, вернулся в палатку с пустыми руками. Он выговорил всего одно слово: «Дементоры».

— Я не смог… сделать его, — тяжело дыша и прижимая руку к сильно колющему боку, ответил Гарри. — Не… получилось.

— Что значит — не получилось?

— Вот так!

— Хватит орать, — возмутилась Гермиона, вовремя ставит между парнями, — лучше, давайте подумаем, где еду взять.

В конце концов, они решили остановиться на ночь посреди широкого поля, примыкавшего к одинокой ферме, на которой им удалось раздобыть яйца и хлеб.

— Я оставила деньги под клеткой кур. — спросила Гермиона, когда они уже уплетали тосты с омлетом.

Оказалось, что, досыта наевшись, расслабиться ничего не стоит — ссора из-за дементоров была со смехом забыта, и Гарри, повеселевший и даже исполнившийся надежд, вызвался нести ночную вахту первым. Это было их первое знакомство с тем фактом, что полный желудок равен хорошему настроению, а пустой — унынию и ссорам. Гарри, которому у Дурслей временами приходилось едва ли не голодать, был подвержен таким перепадам настроения меньше других. Гермиона в те вечера, когда им приходилось довольствоваться лишь ягодами да заплесневелым печеньем, тоже вела себя достаточно прилично, разве что становилась немного вспыльчивее или погружалась в мрачное молчание. Рона же, который благодаря матери и домовым эльфам Хогвартса всю жизнь получал наивкуснейшую еду три раза в день, голод обращал в человека неразумного и вздорного. А если при этом еще и наступал его черед носить крестраж, он становился попросту неприятным.

— Ну и куда теперь? — таков был его постоянный припев. Собственных идей он, судя по всему, не имел и ожидал, что, пока он будет мрачно скорбеть по поводу скудости их рациона, Гарри с Гермионой соорудят какой-нибудь план. Они проводили бесплодные часы, решая, где следует искать другие крестражи и как уничтожить тот единственный, что у них имеется. Разговоры начинали все в большей мере ходить по кругу, поскольку новую информацию получить им было неоткуда. Дамблдор считал — и говорил об этом Гарри — что Волан-де-Морт спрятал крестражи в местах, чем-то для него важных, и Гарри с Гермионой перебирали, словно читая скучную молитву, те места, в которых он жил и которые навещал. Сиротский приют, где он родился и вырос, Хогвартс, где учился, магазин «Горбин и Бэркес», где работал по окончании школы, и Албания, где провел годы изгнания, — вот это и составляло основу для их рассуждений.

— Ага, поехали в Албанию. Страна маленькая, мы ее за полдня обшарим, — саркастически предложил как-то Рон.

— Прекрати язвить, Рон, — огрызнулась Гермиона. — Там может ничего не оказаться. Он еще до изгнания изготовил пять крестражей, а Дамблдор был уверен, что пятый — это змея, — ответила Гермиона. — Змея не в Албании, это мы знаем, она обычно состоит при Вол…

— Я же просил тебя не говорить так, разве нет?

— Хорошо! Змея обычно состоит при Сам-Знаешь-Ком, доволен?

— Не так чтобы очень.

— Я не представляю себе, как бы он мог спрятать что-нибудь в «Горбине и Бэркесе», — сказал Гарри, уже много раз, приводивший этот довод и сейчас повторивший его просто ради того, чтобы нарушить неприятное молчание.

— И Горбин, и Бэркес были знатоками Темных объектов, они узнали бы крестраж с первого взгляда. — сказала Гермиона. Рон демонстративно зевнул, подавив острое желание запустить в Гермиону чем-нибудь, Гарри продолжил за неё:

— И все же, по-моему, он мог спрятать что-то в Хогвартсе. Гермиона вздохнула: — Но Дамблдор нашел бы спрятанное, Гарри! — Гарри снова прибегнул к доводу, которым обычно подкреплял эту теорию: — Дамблдор сам сказал мне, что никогда и не думал, будто знает все тайны Хогвартса. Говорю вам, если и существует место, которое важно для Вол…

— Ой!

— Ладно, для САМИ-ЗНАЕТЕ-КОГО! — крикнул доведенный до бешенства Гарри. — Если и существует место, которое важно для Сами-Знаете-Кого, так это Хогвартс. — Да брось ты, — скривился Рон.

— Это школа-то?

— Да, его школа! — гаркнул Гарри. Гермиона попыталась его успокоить. — Первый его настоящий дом, место, в котором он понял, что отличается от других, а для него это самое главное. И даже после того, как он покинул…

— Мы тут о Сами-Знаете-Ком говорим, так? Не о тебе? — осведомился Рон. Он все подергивал цепочку висевшего на его шее крестража, и Гарри вдруг захотелось придушить его этой цепочкой.

— Ты говорил, что после окончания школы Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора дать ему в ней работу, — сказала Гермиона.

— Просил, — подтвердил Гарри.

— А Дамблдор думал, что он хочет вернуться в школу только для того, чтобы попытаться найти что-то, возможно, еще одну вещь, которая принадлежала одному из основателей, и сделать из нее новый крестраж, так?

— Так, — сказал Гарри.

— Однако работы он не получил, правильно? — продолжала Гермиона. — Значит, возможности отыскать эту вещь, и спрятать ее в школе у него не было.

— Ну, хорошо, ладно, — сказал, признавая свое поражение, Гарри. — Забудем о Хогвартсе.

Так ничего больше и, не придумав, они отправились в Лондон и под прикрытием мантии-невидимки попытались отыскать сиротский приют, в котором воспитывался Волан-де-Морт. Гермиона пробралась в библиотеку и, порывшись в документах, которые там хранились, выяснила, что здание приюта уже много лет как снесено. Они навестили место, где стоял приют, и обнаружили, что его занимает теперь набитая офисами башня.