Как перехитрить дракона

Камикадза

нашла

в

шкатулке рядом с Картошкой. Он сунул руку

за пазуху и вытащил ее.

«ТИК-ТАК, ТИК-ТАК, ТИК-ТАК», — посту-

кивала Штуковина.

Вещица была диковинная и очень краси-

вая,

величиной

чуть

поменьше

Картошки.

Спереди ее прикрывало что-то прозрачное и

твердое, как лед, а под ним в несколько кру-

гов были написаны цифры и вертелось штук

семь разноцветных стрелок. Приглядевшись,

Иккинг заметил, что стрелки движутся очень

медленно, но вполне самостоятельно.

Он открыл заднюю крышку, чтобы посмо-

треть, кто же это там шумит — может быть, ми-

кродракон? Но внутри обнаружилось только

множество мелких железных колесиков, и все

они двигались. Наверно, они тоже замерзли

во льду, а теперь, когда пригрело солнце, сно-

ва пробудились …

— УХ TЫ, — вздохнула Камикадза, загляды-

вая Иккингу через плечо, — Как думаешь, что

этотакое?

— Понятия не имею, — сказал Иккинг и за-

сунул Штуковину обратно в карман. О ней он

подумает позже. — Наверное, какое-то изо-

бретение Истериков. Хоть они и чокнутые,

зато хорошие изобретатели.

«Пожалуйста, Тор, прошу тебя, — молил про

себя Иккинг, — сделай так, чтобы всё кончи-

лось хорошо…»

Начался дождь, он перемешивался с синим

снегом и капал, как слезы, с рогов Иккин-

гова шлема, собираясь в голубые лужицы на

палубе <<Решительного пингвина». В середи-

не одной из таких Лужиц лежала, наполовину

погрузившись в воду, американская стрела.

Иккинг поднял ее и осторожно убрал в кол-

чан.

Через пять минут снег растаял, и у Ками-

кадзы, Иккинга, Беззубика и Одноглаза стал

такой вид, будто кто-то нечаянно забрызгал

их синей краской — волосы, одежда, шлемы и

рожки

окрасились

нежно-голубыми

потека-

ми цвета безоблачного неба.

“Тик-так, тик-так, тик-так», — постукивала

Железная Штуковина в кармане у Иккинга.

«Тик-так, тик-так, тик- так »,— стучало серд-

це Иккинга, несмотря ни на что исполненное

надежды.

А над Истерией, если хорошенько вгля-

деться сквозь пелену дождя, можно было раз-

личить яркое пламя пожара и столб дыма,

поднимавшийся над Парадным Залом.

Норбертов папа наконец дождался достой-

ных Викинговских Похорон.

18. РЫБЬЕНОГ

Стоик Обширный ждал их на Длинном Пля-

же, под проливным дождем.

Он был ЗОЛ КАК ЧЕРТ.

Стоик только что обнаружил, что Иккинг

не ночевал у Сопляка, и Сопляк сообщил ему,

что видел, как Иккинг и Камикадза тайком

ускользнули

с

праздника

Пятой

Пятницы

и на санках отправились по просторам за-

мерзшего моря.

А когда Стоик поинтересовался, почему Со-

пляк не сообщил ему этого сразу,тот не смог

подыскать достойного ответа.

Не мог же Сопляк открыть Вождю настоя-

щую причину— что он, Сопляк, только о том

и мечтал, чтобы Иккинг выкинул какую-

нибудь ОПАСНУЮ ГЛУПОСТЬ, а Стоик не

успел прийти к нему на помощь.

Но Стоик Обширный прочитал настоящую

причинув глазах Сопляка, увидел ее в том вос-

торженном взгляде, каким мальчишка обозре-

вал ледоход в Гавани. Сопляк был бы ОЧЕНЬ

РАД, если бы Иккинг утонул где-нибудь в этом

сером, мрачном море.

И Стоику впервые пришло в голову, что, мо-

жет быть, Сопляк не такой уж подходящий

друг для его Единственного Сына и Наслед-

ника.

И, признаюсь, Стоик Обширный задал Со-

пляку добрую трепку.

Как-никак дело-то происходило в Темные

Века…

Потом Стоик выскочил на Длинный Пляж

посмотреть, что творится на море, и, к его К0~

ЛОССАЛЬНОМУ облегчению, первым, на что

упал его царственный взгляд, пробившийся

сквозь айсберги к открытому морю, была по-

трепанная и круглая, как корытце, лодочка

его сына — «Решительный пингвин».

Через несколько минут нос «Решительного

пингвина» уткнулся в песок. Первым из лод-

ки выбрался Иккинг, окрашенный в какой-то

странный синеватый цвет.

— ДА ЧТО ТЫ ТАКОН ЗАТЕЯЛ, РАЗРАЗИ

ТЕБЯ ТОР? — возопил Стоик Обширный. Ик-

кинг храбро заглянул в глаза разъяренному

отцу.

— Я был на Истерии, хотел раздобыть Кар-

тошку и спасти Рыбьенога. — ответил он.

Стоик взвился до небес.

— Я ЖЕ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕТИЛ ТЕБЕ

ПОДОБНЫЕ ВЫХОДКИ! — взревел он, — КАК

ТЫ ПОСМЕЛ ОСЛУШАТЬСЯ МЕНЯ, СВОЕГО

ВОЖДЯ, И РИСКОВАТЬ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ

РАДИ

ОВОЩА, КОТОРОГО ВООБЩЕ НЕ

БЫВАЕТ НА СБЕТЕ! ЗАТЕЯТЬ ТАКОЙ ПО-

ХОД — И НЕИЗВЕСТНО РАДИ ЧЕГО!

По лицу Иккинга потекли слезы.

— Картошка существует, — перевил он

отца. — Она бывает на свете, потому что мы

стащили ее, и за это Норберт Сумасброд

чуть не оторвал нам головы, но ты прав, это и

вправду было зря, потому что Картошку со-

жрал Злокоготь, и теперь Рыбье ног УМРЕТ.

Стоик Обширный не мог долго злиться, видя

в глазах сына столь глубокое горе. Его гнев

развеялся, как растаял снег пол струями до-