«Книга Всезнания»

— С кем не бывает, — рассмеялся Такеши, и напряжение из его взгляда мгновенно исчезло. Гокудера облегченно вздохнул и улыбнулся, а Рёхей, похлопав Саваду по плечу, показал ему знак «победа». Вот только Савада на это не отреагировал, потому что интуиция всё громче кричала о том, что иллюзионист в опасности.

— Ребята, мне кажется с Мукуро что-то не так, на этот раз это на самом деле интуиция. Давайте найдем его, я боюсь, что с ним что-то случится. Пожалуйста.

Парни переглянулись. На секунду в их глазах промелькнуло недоверие, но тут же исчезло, и, кивнув, они поспешили разделить территорию на четыре части. Рёхей отправился на юг, Ямамото — на север, Гокудера — на запад, а Тсуна — на восток. Когда квадрат прочесывали в поисках воды, никто не подумал осмотреть его более тщательно, а потому с местностью парни были знакомы довольно плохо и не только не представляли, куда мог направиться иллюзионист, но и не знали, какая именно часть леса может таить в себе наибольшую угрозу. Но ведь интуиция Вонголы и впрямь очень сильна, хотя мало кто догадывается насколько, а потому Савада даже не подозревал, что выбрал верное направление.

Вот только он не подозревал еще и о том, какое испытание ждет его на восточной окраине тренировочной площадки, у горной реки, в этом месте набиравшей максимальную скорость. У камней, обрывов и того, что называют «одной из главных опасностей гор»…

========== 10) Когда глаза открыты ==========

Тсуна бежал со всех ног, ища взглядом в сером, затопленном стеной дождя мире фигуру иллюзиониста. Вот только не находил ее. Сердце билось где-то в горле, дыхание перехватывало, интуиция кричала об опасности, и паника медленно, но верно охватывала десятого босса Вонголы. Но он продолжал бежать вперед, а из-под насквозь промокших джинсовых кед взлетали брызги грязной, мутной воды, не впитавшейся в землю. Ливень становился всё сильнее, траву медленно, но верно пытались скрыть излишки мутной влаги, а раскаты грома вторили вспышкам молний.

Страшно.

Бежать вперед, не останавливаясь, задыхаться, но продолжать надеяться на лучшее. Прорываться сквозь дождь, ветер и отчаяние. Мечтать лишь о том, чтобы интуиция ошиблась, и товарищ не был в смертельной опасности.

Ужасно.

А где-то вдалеке падали деревья, выкорчеванные поднявшимся ураганным ветром, срывались с обрывов тяжелые камни, уносила река в бушующем потоке отломанные ветви. И каждый из них мог уничтожить иллюзиониста, так некстати решившего остаться в одиночестве. А виноват в этом был Савада Тсунаёши, чье огненное дыхание срывалось с губ вместе со всхлипами.

Кошмарно.

Вдалеке мерцнули блики молний, гром предсмертным воем титана прошелся по барабанным перепонкам. Сердце гулко ударилось о ребра, и Савада замер. В белой вспышке он увидел фигуру, которую бы не спутал ни с одной другой. Вот только прическа, обычно напоминавшая шипы, сейчас растрепалась, гордая осанка сгинула в небытие… А в следующую секунду Тсуна уже мчался со всех ног к обрыву, у которого стоял Рокудо Мукуро.

Нет, он не собирался прыгать в бурную, разлившуюся от дождя горную реку. Нет, он не был отрезан от берега. Нет, он не оказался случайной жертвой разбушевавшейся стихии. Он просто только что перебрался через хрупкий подвесной мост на другую сторону скалы и заметил в камнях нечто блестящее. Случайно. А потому спустился вниз по течению на пару шагов и раздумывал, достать подсказку из скалистого берега или не стоит: рисковать Рокудо Мукуро не любил. Тем более, своей жизнью.

Вот только интуиция Вонголы буквально взорвалась от паники, когда Тсуна увидел стоявшего неподалеку от двухметрового обрыва иллюзиониста. И потому Савада со всех ног помчался к товарищу. Подвесной мост вызвал у него лавину ужаса и кошмарных воспоминаний о другом таком же приспособлении, но парень собрал волю в кулак и осторожно двинулся по скользким деревяшкам на другой берег. Вода билась о клетку из скал, вспенивалась, с гулким шумом рвалась вниз, а редкие брызги, долетавшие до моста, оседали на раскисшем, прогнившем дереве. Но Савада брел вперед, не задумываясь о том, что может рухнуть вниз, — просто потому, что его друг был в беде.

Мост остался позади, и Тсуна со всех ног кинулся к товарищу, но… вспышка осветила страшную картину. Молния, ударившая неподалеку от иллюзиониста, заставила того отступить, а в следующую секунду камни под его ногами исчезли в небытии. Просто дождь размыл землю. Просто оползень, одна из главных опасностей гор, в этом месте решил проявиться совсем не масштабно, но очень метко. Просто кусок берега вдруг полетел в бездну, вместе со стоявшим на нем иллюзионистом…

Удар.

Камни с гулким грохотом упали в воду, и бушующий поток со всей силы ударил ими о берег. А мозолистые загорелые пальцы сжимали тонкие, бледные, с полупрозрачной кожей, так и не восстановившейся до конца после полугода в колбе с раствором жизнеобеспечения. Карие глаза смотрели в разноцветные, и в них горело лишь одно желание — желание защитить друга. Но ему не отвечали пониманием.

— С чего такая щедрость, Савада? — усмехнулся висевший над бездной иллюзионист. — Ты ведь, кажется, считаешь, что от меня можно ждать лишь неприятностей, так избавься от угрозы, что же ты медлишь?

— Мукуро, ты мой товарищ. Поэтому не говори ерунды…

Тсуна лежал на самом краю обрыва, едва удерживая друга, и пытался вытянуть его, но ничего не получалось. Мукуро усмехнулся и в следующую секунду сказал:

— Ты глуп, Савада. Я могу создать иллюзию и спасусь без твоей помощи. Но даже упав в реку, я не пострадаю. Тут всего два метра.

— Я тебя не отпущу.

— И не надо. Можешь упасть, я не против. А я выберусь сам.

Иероглиф «Ад» вдруг задрожал, словно Мукуро собирался призвать иллюзию, но крик Тсуны его остановил:

— Не надо! Ты ведь тогда не получишь информацию от Реборна!

Секунда. Всего одна секунда сомнений в разноцветных глазах иллюзиониста. А в следующий миг было уже поздно. С гулким грохотом в бездну посыпались новые осколки берега — камни, некогда связанные между собой вязкой глиной, так легко размываемой дождем. И Савада Тсунаёши полетел вниз, всё еще держа за руку своего товарища.

Удар о воду. Болезненный. Выбивающий из легких весь воздух, а из разума — сознание.

Темнота накрыла мир, а в следующую секунду вспыхнула мириадами огней, и, распахнув глаза, Тсуна увидел водяные брызги, пену и взволнованное, но отнюдь не испуганное лицо иллюзиониста. И почему-то в голове Савады промелькнула странная мысль: «Он слишком легкий». Рокудо Мукуро был гением и, используй он иллюзии, легко выбрался бы из бурной горной реки. А еще он был очень сильным бойцом и верил, что выбрался бы даже без помощи Пламени Предсмертной Воли. Вот только иллюзионист кое-чего не учел. Целых полгода он, побежденный Савадой Тсунаёши, провел в тюрьме для особо опасных преступников, в колбе с раствором жизнеобеспечения: без сознания, скованный цепями и неспособный даже пошевелиться. Кожа его истончилась, как и кости, мышцы начали атрофироваться, мышечная масса уменьшилась, а жировые запасы были быстро израсходованы. И вернувшись к нормальной жизни, пройдя реабилитацию и восстановив здоровье, Рокудо Мукуро не смог добиться лишь двух вещей: нарушенный обмен веществ не позволил ему набрать вес, а истончившиеся кости даже от приема кальция не желали становиться прочнее.

Он был слишком легким.

Резкий порыв ветра, и мощнейший водный поток рванул парней к берегу, чтобы ударить о скалы новым украшением разбушевавшейся реки. Камни с грохотом впечатались в преграду, не оказывая сопротивления, а люди пытались бороться со стихией, но… Мукуро всё же был слабее воды. Просто потому, что казался ей легким, как перышко. И его начало сносить. А в следующую секунду куда более успешно справлявшийся с потоком Савада увидел надвигавшуюся на них мощную волну и, не думая, что делает, схватил иллюзиониста за руку.

Рывок, и они были рядом, а вода холодной пеленой насмешливо царапала кожу, выжимая из нее алые капли. Волна накатила ужасающим монстром, сносящим всё на своем пути, и в разноцветных глазах иллюзиониста Тсуна на секунду увидел искреннее удивление и непонимание. А затем водяной вихрь поглотил их, но Савада не отпустил руку товарища — он продолжал бороться со стихией, и ему повезло: другой рукой он сумел вцепиться в толстую ветку, которая давала хоть какую-то опору. Мафиози вцепились в осколок мертвой древесины, и поток с бешеной скоростью понес их вниз по течению, но вдвоем парни сумели заставить бревно плыть по центру реки, не приближаясь к берегам. А еще они сумели спасти свои жизни, не используя Пламя Предсмертной Воли. И это было настоящим достижением для человека, не желавшего становиться боссом мафии и не верившего в свои силы. Ведь Тсуна верил лишь в то, что сделает всё возможное для спасения друзей, но не был уверен, что сумеет помочь, а вот сейчас — сумел. И это заставляло его улыбаться. Грести изо всех сил, судорожно пытаться дышать ровнее и не поддаваться панике, прислушиваться к интуиции, чтобы понять, не грозит ли им новая опасность, но… улыбаться.