Кольцо Небулона

Я смотрел, и внутри всё сжалось. Злость кипела, но теперь она была другой — не на Шестерню, а на… на кого? Я не мог отвести глаз. Запись кончилась, и голограмма погасла, оставив тишину, что давила хуже взрыва.

— Это был не мы, — сказал Шестерня, его линза сузилась. — На Ксавир-3 мы раздавали еду. Помогали с агрокультурой — восстанавливали поля после засухи. А потом пришла Федерация. Планетка мелкая, ресурсов почти нет, держать её — одни расходы. Они решили, что проще сжечь, чем тратиться. Освободили финансы, как видишь.

Я молчал. Слова застряли в горле, как ком. Я видел отчёты — чёртовы официальные бумаги, где писали: «Небулонцы уничтожили Ксавир-3». Я верил этому. Жил с этим. А теперь эта запись… Крики всё ещё звенели в ушах, и я стиснул кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Злость была, но теперь она путалась — на кого орать? На Шестерню? На себя? На Федерацию?

— Это фальшивка, — выдавил я наконец, но голос дрогнул. — Вы подделали. Не может быть…

— Думай, что хочешь, — перебил он, откидываясь в кресле. — У меня таких записей сотни. Назови ещё планету, покажу ещё. Или просто смотри дальше.

Он включил терминал снова, и новая голограмма вспыхнула — другая планета, те же лучи, те же крики. Я отвернулся, не выдержав. Злость боролась с чем-то новым — с сомнением, что жгло хуже огня. Всё, что я знал, всё, во что верил… Это что, ложь? Федерация — не защитники, а мясники? А Небулонцы… кто они тогда?

Я стоял, глядя на погасшую голограмму, а в голове был бардак. Крики с Ксавир-3 всё ещё звенели в ушах, и я не знал, куда деть эту злость — на Шестерню, на Федерацию или на себя за то, что верил всей этой лжи. Он сидел в своём кресле, линза в маске мигала красным, и я чувствовал, как он меня разглядывает. Потом он встал, его плащ с шестерёнками зашуршал, и подошёл ко мне. Металлическая рука хлопнула меня по плечу — не сильно, но я всё равно дёрнулся, потому что боль от боя с Рагной никуда не делась.

— Единственное, в чём Федерация обогнала нас, Небулонцев, — сказал он, его голос скрипел, как старый механизм, — это манипулирование информацией. Ложь у них — искусство. Вбили тебе в голову, что мы монстры, и ты проглотил, не жуя.

Я стиснул зубы, глядя на него. Злость кипела, но теперь она была мутной, как вода в старом порту. Скверна — Тэна — тоже говорила что-то такое, что я их человек, что я «тот самый». Я не верил ей тогда, не верил и сейчас. Это бред, чушь, подстава. Но Шестерня продолжал, его линза сузилась, будто он видел меня насквозь.

— Может, Скверна и права, — прогудел он. — Может, ты и есть тот, кого мы ищем. Не знаю. Но голова на плечах у тебя есть. СИСТЕМА не ошибается — раз дала тебе бонус «гений», значит, не идиот. Посиди тут, посмотри записи, подумай. А мне пора по делам.

Он махнул рукой на терминал, где голограммы всё ещё ждали, и пошёл к выходу. Я смотрел ему в спину, и злость боролась с чем-то новым — с этим чёртовым сомнением, что жгло внутри.

Я плюхнулся в кресло, где он сидел, и стукнул кулаком по столу — не сильно, просто чтобы почувствовать хоть что-то кроме этой пустоты. Злость тлела, но теперь она была не на них, а на всё сразу. Федерация жгла города, убивала людей, а я верил, что это Небулонцы. Скверна предала меня, но, может, не врала? И Шестерня все же был прав в одном — думать надо. Я потёр лицо, выдохнул и включил терминал. Голограмма вспыхнула снова — другая планета, те же лучи, те же крики. Я смотрел, и каждый кадр резал, как нож.

Минуты текли, а я сидел, переключая записи одну за другой. Планета за планетой — разруха, огонь, мёртвые города. И везде — флот Федерации. Небулонцы мелькали редко — раздавали еду, чинили генераторы, уходили. А потом приходили «защитники» и сжигали всё к чёрту. Я видел это, но верить не хотел. Злость кипела, но теперь она была на себя — за то, что был слепым. Сколько я дрался за эту ложь? Сколько людей потерял? Грейс, «Кронос», вся команда — ради чего?

Я откинулся в кресле, глядя в потолок. Шестерня сказал «подумай», и я думал, но мысли путались. Если Федерация — мясники, то кто тогда Небулонцы? Защитники? Или просто другие игроки? И я — кто я в этом всём? СИСТЕМА гудела слабо, как будто ждала, пока я разберусь, но я не знал, с чего начать. Злость утихала, оставляя только вопросы, на которые у меня не было ответов.

Глава 16

[Система: Тауран — 1]

[Космическо-планетарная станция: Эдем]

Зал Совета на «Эдеме» встретил их стерильной тишиной. Белые стены, пронизанные светящимися прожилками, отражали холодный свет панелей, а за иллюминаторами кольца станции вращались с механической точностью. В центре зала стол из прозрачного композита окружали голограммы — карты, схемы, данные, что мерцали в воздухе, как звёзды в искусственном небе. Вектор Кайл стоял у стола, его белый костюм из чёрного и серебра переливался, подстраиваясь под движения. Серебристо-металлические глаза следили за новой голограммой — отчётом Грейс Лоренс, только что поступившим с «Кроноса». Лицо его, гладкое и симметричное, оставалось непроницаемым, но в глубине взгляда тлела сталь.

Аркана Вейл стояла напротив, её длинные волосы, тёмные, с отблесками фиолетового, шевельнулись, когда она склонилась над терминалом. Янтарные глаза с искрами света пробежались по данным, а костюм из живого материала переливался, отражая её интерес. Полупрозрачный кейп струился за спиной, готовый стать бронёй, а браслеты-змеи на запястьях тихо мигали. Она выпрямилась, её голос был холодным, но с лёгким триумфом:

— Грейс подтвердила. «Кронос» нашёл базу — ключевой узел их сети перемещений. Уничтожим её, и вся логистика Небулонцев рухнет, как карточный домик. Куб — лишь часть системы.

Вектор кивнул, его пальцы коснулись стола, увеличивая карту. Голограмма развернулась — красная точка в секторе Зета-12, окружённая линиями маршрутов, что тянулись через десятки систем.

— Это не просто база, — сказал он, его голос был ровным, как поверхность его костюма. — Это их артерия. Перережем её — и «Кольцо Небулона» ослепнет. Но есть проблема. Евергрин.

Аркана чуть наклонила голову, её кейп стал плотнее.

— Захвачен Небулонцами, — подтвердила она, вызывая отчёт Грейс. — Последние данные с маяка: он на базе. Они его держат. Живой, пока что.

Вектор стиснул пальцы за спиной, его серебристые глаза сузились.

— Живой или нет, он теперь их, — отрезал он. — Если смотреть на него имея новые данные, он угроза. Возможно произошедший перенос изза куба не просто так. Допускаю, что это могла быть реакция на его СИСТЕМУ. А если так, то «Кольцо Небулона» может подозревать или даже знать кто он. Мы не можем рисковать. Уничтожим базу и его вместе с ней.

Аркана шагнула ближе, её янтарные глаза блеснули, и голос стал твёрже:

— Уничтожить? И потерять шанс? Вектор, технологии Небулона — это головоломка, которую мы не можем собрать из обломков. Сколько складов их хлама мы находили? Десятки. И ни разу не восстановили ничего толкового. Разрушенное — бесполезно. А живой Евергрин — ключ. Захватим его, захватим эту базу и имея под рукой слабачка и готовые технологии все изучим. Это наш единственный шанс понять, как они работают.

Вектор повернулся к ней, его костюм мигнул серебром, отражая холодную решимость.

— Захватить? — переспросил он, его тон стал ледяным. — Ты видела данные. Я был спокоен пока Дарен не входил в плотный контакт с Небулонццами, даже когда эта девчонка к нему подсела я видел перспективы, но все это было, пока он был в поле нашего контроля. Сейчас все изменилось, будучи в руках не просто мелкой чертовки, но и еще целой группы Небулонцов они имеют шанс вернуть ЕГО. Ликвидация — единственный выход.