Кольцо Небулона

Она начала снимать броню. Сначала наручи — шипы звякнули о пол, оставив вмятины. Потом нагрудник, с глухим стуком упавший рядом. Я замер, глядя, как она оголяет тело — не броню, а кожу, покрытую шрамами. Глубокие, рваные, они пересекали её грудь, плечи, руки, как карта старых битв. Бледная, почти серая кожа была испещрена этими метками — некоторые старые, выцветшие, другие свежие, красноватые. Она стояла передо мной, без маски силы, просто гора плоти и шрамов, и я почувствовал, как злость смешивается с чем-то другим — с шоком, может, или с чем-то, что я не хотел называть.

— Кучу таких идиотов повидала, — сказала она наконец, её голос был тише, но резче, как лезвие, вынутое из ножен. — Верят тому, что им вбивают в голову, и не хотят думать дальше своего носа. Да, я убийца. Много существ сдохло от моих рук. Сотни, тысячи — считай, если хочешь. Может, мне и дать этот титул, потому что я ни об одном из тех, кто пал в рядах Небулонцев, не жалела. Никогда.

Она сделала паузу, её взгляд — даже без маски, просто огоньки в глазницах — стал острым, как клинок. Я смотрел на неё, и злость во мне боролась с чем-то новым. Она не оправдывалась, не врала — просто говорила, как есть. Но потом её голос стал ниже, опаснее.

— Но за оскорбления моих союзников я наваляю, — добавила она. — Так что готовься, мясо.

Я не успел даже рта открыть. Она рванулась ко мне — без брони, без оружия, только с голыми кулаками и этой чёртовой физической силой, что могла стены ломать. Два метра ярости неслись на меня, как грузовой шаттл на полном ходу, и я понял: это не шутка. Злость вспыхнула снова, но интуиция взвыла: «Двигайся, или тебе конец!» Я стиснул зубы, сердце заколотилось, как после боя, и СИСТЕМА загудела громче, заполняя голову шумом. Времени не было — ни думать, ни бежать. Я активировал Ускоренное мышление.

Мир замедлился — не совсем, но достаточно, чтобы её кулак, летящий мне в лицо, стал не размытым пятном, а чёткой угрозой. Я успел отклониться, чувствуя, как воздух свистит у щеки, и ноги сами подогнулись, уводя меня в сторону. Она была быстрая, даже без брони — слишком быстрая для такой туши. Её второй удар пошёл следом, ниже, в рёбра, и я еле увернулся, споткнувшись о собственные ботинки. Злость кричала: «Дерись!», но я знал — без СИСТЕМЫ она бы уже размолола меня в фарш. Даже так, с голыми кулаками, она была как буря, и я понял: это не просто бой. Это проверка. И я не собирался её провалить.

Она не останавливалась. Её кулаки летели один за другим, каждый удар — как молот, и я крутился, как чёртов танцор, лишь бы не попасть под них. Злость кипела, но я держал её в узде — пока. Надо было выстоять, понять, где её слабость. Если она вообще у неё есть.

Я крутился, как чёртов акробат, лишь бы не попасть под её кулаки. Рагна двигалась, как и положено Крушителю — даже без брони, без шипов, она была машиной смерти. Её удары гудели в воздухе, каждый — как выстрел из пушки, и я только и мог, что уворачиваться. Пот заливал глаза, дыхание сбивалось, а злость кипела внутри, но я держал её в узде. Один раз — всего на секунду — я активировал

Озарение. Вспышка в голове, как молния, и я увидел её движение: шаг, замах, поворот. Проскочил за спину, вмазал кулаком в бок — с силой, на какую только был способен. И пожалел. Боль прострелила руку, будто я ударил стальную плиту. Кости затрещали, но не сломались — пока. У неё вместо мышц что, металл? Я выругался про себя, отскакивая назад.

Она развернулась, её лицо с красными шрамами наклонилась, огоньки в глазницах мигнули. Рагна фыркнула — не злобно, а будто ей было смешно.

— Слабак, — прогудела она, её голос резанул, как удар молота. — Неподходящий ты соперник, мясо. Но раз начал, давай условия: не выйдешь с арены, пока одно из двух не случится. Либо повалишь меня, либо получишь от меня прямо. Выбирай.

Я выдохнул сквозь зубы, стряхивая пот с лица. Второй вариант отмёл сразу. Получить от неё? Да даже косой удар мне рёбра переломает, а прямой — руку оторвёт, если не хуже. Я видел, как она андроидов в лепёшки превращала — мне такого не надо. Значит, повалить. Легко сказать! Она — гора, два метра мышц и шрамов, а я уже задыхаюсь, уворачиваясь от её кулаков. Злость кричала: «Бей!», но разум орал: «Думай, или тебе конец!»

Она рванулась снова, и я понял — без СИСТЕМЫ я уже был бы мёртв.

Активировал Поток — время не замедлилось, но движения стали чётче, я видел её удары, как в ускоренной съёмке.

Добавил Планировщик — мозг заработал быстрее, выстраивая пути: уклониться влево, шаг назад, пригнуться. Она ускорилась, её кулаки замелькали, как молоты, и даже с этой комбинацией я едва поспевал. В бою с андроидами я хоть дистанцию держал, а тут — метр отскочу, и она уже рядом, догоняет моментально. Злость кипела, но я чувствовал: выносливость тает. У неё — как у машины, бесконечная, а я уже хриплю, ноги дрожат.

Пять минут прошло, и я начал понимать: её стиль — не просто хаос. Сначала казалось — безумная ярость, удары наугад, чистая сила. Но нет. Чем дольше я уворачивался, тем яснее видел: либо у неё инстинкты, как у зверя, либо эта берсеркерская суть— показуха. Она контролировала себя. Точно, чётко, как чёртов мастер. Не вкладывала слишком много силы, не открывалась, не давала ни одной дыры в защите. Каждый удар — выверенный, каждый шаг — продуманный. Это не просто груда мышц, а боец, которого я не знал, как одолеть.

Я отскочил в очередной раз, её кулак прошёл в сантиметре от плеча, и я чуть не рухнул — ноги подкосились от усталости. Злость гнала вперёд, но я понимал: так я долго не протяну. Надо было найти способ повалить её, хоть какой-то. Бить бесполезно — кулаки об неё ломаются. Уклоняться? Она не устаёт, а я уже на пределе. Я стиснул зубы, чувствуя, как СИСТЕМА гудит в голове, и пытался думать. Может, сбить её с ног? Использовать её вес против неё? Но как, чёрт возьми, если она двигается, как танк, и бьёт, как молот?

Она шагнула ближе, её лицо наклонилась, и я увидел, как её кулак снова пошёл вперёд — не быстро, а с расчётом, чтобы я не успел отпрыгнуть. Я дёрнулся в сторону, но понял: она загоняет меня. Арена была круглой, стенки близко, и я уже задыхался. Злость кричала: «Сделай что-нибудь!», но я не знал что. Она была слишком хороша — слишком сильна, слишком умна. И я, мать её, был на грани.

Я задыхался, ноги дрожали, как после марафона на выживание, а Рагна всё наступала. Её кулаки мелькали, каждый удар — как молния, и я еле уворачивался, цепляясь за Поток и Планировщик, как за спасательный круг. Но она не просто била — она играла со мной, загоняла, как зверя в угол. Злость кипела, но я чувствовал: конец близко. Выносливость на нуле, руки тяжелели, а она — эта берсеркерша — даже не вспотела. И тут она решила добить.