Конечно, это не любовь

— Я спас себя сам, а ты стоял и наблюдал, как меня избивают.

Ненадолго Шерлоку показалось, будто Майкрофт хочет попросить прощение, но, конечно, это был самообман. Брат сказал:

— Я не мог себя выдать раньше времени. Знаешь, никогда не любил эту работу под прикрытием. Много беготни.

— Не знал, что ты говоришь по-сербски, — сменил тему Шерлок.

— Выучил. Простой язык, славянские корни, много заимствований из турецкого. Хватило полутора часов.

В детстве Майкрофт хвастался, что может выучить язык за час.

— Теряешь форму, — заметил Шерлок.

— Возраст, — с насмешкой сказал Майкрофт. — Все мы не молодеем.

Шерлок бросил короткий взгляд в зеркало, которое использовал парикмахер, и не без удовольствия заметил, что слова Майкрофта к нему не относятся. Во всяком случае, за прошедшие два года он ничуть не изменился.

Некоторое время они оба молчали, и только когда посторонние покинули кабинет, а неизменная помощница Майкрофта принесла новый костюм и тоже удалилась, Шерлок спросил:

— Как он? — на самом деле, этот вопрос волновал его на протяжении последних двух лет, но в целях безопасности он закрыл его в одной из комнат Чертогов.

— О ком ты? — с холодной улыбкой спросил Майкрофт.

— О Джоне, конечно. Вы видитесь?

— В «Макдоналдс» ходим каждую неделю.

Шерлок пожал плечами и протянул руку за папкой с досье. Узнать, что Джон больше не живет на Бейкер-стрит, было неприятно — Шерлок не сомневался, что Джон будет его ждать. А уж новый имидж друга и вовсе вызвал приступ естественного изумления — что за дурацкие усы?

Шерлок вернул Майкрофту бумаги и улыбнулся — он не сомневался, что Джону пойдет на пользу небольшая встряска. Конечно, он будет зол и, вероятно, захочет выпустить пар, но быстро отойдет.

— Где оно? — спросил он, не отвлекаясь от планирования встречи с Джоном.

— О чем ты?

Шерлок поднял глаза к потолку и пояснил медленно:

— Ты знаешь, о чем я. Ну же!

Он собирался напомнить брату об угрозе Гермионы, но это не понадобилось — помощница принесла пальто. Шерлок набросил его на плечи, приподнял воротник и наконец взглянул на себя в ростовое зеркало.

Шерлок Холмс вернулся.

Конечно, это не любовь. Глава 33.2

Шерлок дышал и никак не мог надышаться лондонским воздухом. Он вернулся, он снова может ходить по улицам любимого, знакомого до последнего тупика и заворота города. На протяжении двух лет Шерлок не допускал даже мысли о том, что будет делать, когда вернется, что почувствует при этом. По оптимистичным прогнозам, вероятность благополучного исхода его игры составляла не более пятидесяти трех процентов, по реальным — менее пятидесяти одного. Достаточно много, чтобы рискнуть, но слишком мало, чтобы строить планы на будущее. И теперь, неспешно идя по направлению к Мерильборн-роуд, Шерлок едва сдерживал довольную улыбку.

Кроме того, он предвкушал встречу с Джоном. Тому пришлось нелегко: наверное, хоронить друзей — это очень неприятное занятие. Несколько раз за время своей экспедиции Шерлок думал о том, что стоит дать Джону знак. Какой угодно: отправить открытку без подписи с другого конца света, скинуть СМС со словами: «Ватиканские камеи», — или сделать еще что-нибудь настолько же глупое. Но всякий раз он себя останавливал — пока существовали люди Мориарти, существовала вероятность того, что Джона могут убить, а подвергать опасности его жизнь Шерлок не собирался. Даже удивительно, как и когда он успел стать настолько сентиментальным. Он долгое время был уверен, что в некотором роде привязан только к одному человеку — к Гермионе. Майкрофта он воспринимал как неизбежное зло, о родителях вспоминал редко, а остальные люди задерживались в его сознании только в связи с преступлениями. Однако Джону Ватсону удалось стать еще одним его другом. Ему Шерлок об этом говорить не собирался, но себе готов был признаться — он скучал по Джону.

Направляясь к ресторану, он прокручивал в голове различные варианты встречи, а пальцы его тем временем сжимали в кармане пузырек из темного стекла. Шерлок обнаружил его неожиданно. К горлышку была привязана записка почерком Гермионы: «Пригодится после встречи с Джоном».

Сначала Шерлок едва не вышвырнул зелье, подумав, что Гермиона решила подсунуть ему успокоительное, но потом понюхал и понял, что запах скорее напоминает восстанавливающее. Это значило, что Гермиона предполагала совершенно определенный исход их с Джоном первого разговора — болезненный для Шерлока. Однако Шерлок вовсе не собирался доводить дело до драки. Он сходу придумал четыре сценария — не идеальных, но вполне приемлемых. В первых двух Джон в итоге лез к нему с объятиями, в третьем — пытался скрыть слезы, а четвертый оканчивался пьянкой. Так что в восстанавливающем зелье не было необходимости.

Ресторан, в котором Джон заказал столик на этот вечер, уже показался из-за угла, и Шерлок замер посреди улицы, осененный внезапной догадкой.

Разумеется, Гермиона была права, а он едва не совершил непоправимую ошибку, позволив себе расслабиться. Во всех его четырех сценариях на следующий день Джон задавал резонный вопрос: «Каким образом, Шерлок, ты это провернул?».

Джон совмещал в себе несовместимое — был непроходимым тупицей в некоторых вопросах и въедливым умником — в других. Как только эйфория от возвращения друга из мира мертвых схлынет, он начнет искать ответы, сопоставлять факты и рано или поздно найдет что-то лишнее. Этого допускать было нельзя. Джон должен был возненавидеть саму мысль о способе, которым Шерлок спасся, прыгая с крыши, начать открещиваться от любой информации об этом, а значит, нужен пятый сценарий.

Шерлок остановился перед дверями ресторана, глянул на свое отражение в затемненном окне и вздохнул — стоило надеяться, что Джон не будет выбивать ему зубы. Он взлохматил волосы, которые ему укоротили до прежней длины, подмигнул себе и вошел в ресторан. Пальто вместе со спасительным пузырьком отправилось в гардероб, а Шерлок прошел в зал.

Джону, похоже, потребовалось немало мужества, чтобы заказать здесь столик — он побаивался дорогих заведений и чересчур любезных официантов, предпочитая забегаловки и кафешки средней руки, вкусные, но не блестящие. Важный повод должен был заставить его прийти в подобное заведение.

Шерлок усмехнулся своим мыслям — вот что бывает, если человек долго сидит без дела. Он размякает, поддается сантиментам и женится! К счастью для Джона, он пока не совершил ничего относительно непоправимого — Шерлок не сомневался, что успеет его спасти даже ценой парочки коренных зубов.

Джон уже сидел за столиком, вертел в пальцах бархатную коробочку и нервно пил воду. Он изменился не в лучшую сторону — набрал пару фунтов, отрастил чудовищные усы, похожие на обстриженную щетку для обуви и растерял последние остатки южного загара. Работает в клинике, живет скучной и банальной жизнью.

Незаметно двигаясь по залу, Шерлок постепенно доводил до блеска свой образ. Галстук-бабочка, очки, маленькие усики, подрисованные черным маркером — и к Джону наклонился почти достоверный француз-сомелье. Наблюдательностью Джон никогда не отличался, а сейчас, думая только о том, какой бы стороной вручить отсутствующей пока даме кольцо, он не обратил на сомелье никакого внимания.

Шерлок сделал несколько шагов назад и остановился в тени колонны — изначально он планировал показаться другу еще до прихода его невесты, но передумал. Ему стало любопытно, кого же Джон выбрал. До сих пор его попытки найти женщину оканчивались провалом — кажется, полгода было пределом длительности его отношений. Без ложной скромности Шерлок мог сказать, что как минимум в трех разрывах был виноват именно он.