Король и Дева
Шрифт:
Что она наделала? Она подвела Торина.
— Жанна, ты, видно, безумна, — произнес Бард, не дождавшись ответа. Он говорил очень медленно, словно думая о другом. — Принести сюда Сердце Горы. Впрочем, как все твои гномы. Четырнадцать против армии эльфов… Нет выбора!
Аркенстон, словно живое сердце, трепетал на его ладони. При свете дня, забрезжившего за полотняной стеной шатра, на него невозможно было смотреть — он полыхал огнем, он ослеплял, он был ярок, как все звезды мироздания… И невероятно притягателен.
— Он слишком хорош для Трандуила — он может принадлежать лишь одному… — а вот глаза Барда в отблесках света казались совсем черными. — Ты не понимаешь, нет. Этот камень дорогого стоит. Это мечта.
Жанна опустила голову, закрыла глаза в ожидании удара… Прикосновения к плечу заметила не сразу.
— Забери свою побрякушку. Хватит с меня проклятий.
Далеко отсюда, на берегу Долгого Озера Ингрид, вздохнув, открыла глаза.
— Говори, если тебе есть, что сказать, — хмуро продолжил Бард. — А Сердце Горы принадлежит только гномам и твоему королю, как альбом моего отца — людям Эсгарота. Надеюсь, я не пожалею о своем решении. Хотя мне уже все равно.
«Все-таки — друг», — улыбнувшись, подумала Жанна.
— Я хотела предложить тебе вот что…
========== Часть 39. Переговоры. Эльфы, гном и люди ==========
Король лесных эльфов сразу откликнулся на вежливое приглашение, которое передал ему пожилой гондорец — даром, что оно было весьма ранним. Одним плавным движением он вошел, почти втек, в шатер к Барду, и, гордо откинув голову, увенчанную костяной короной, окинул присутствующих ледяным взглядом.
В углу шатра замер кряжистый, несмотря на немаленький для своей расы рост, светловолосый гном, опираясь на двуручную секиру. Его огненно-рыжая борода заплетена была в две толстые косы, с запасом засунутые под широкий, расшитый бисером кожаный пояс. Вьющиеся светлые пряди, как и две косы у висков, отливающие на концах закатным пламенем, спускались далеко ниже плеч и для удобства кое-где были перехвачены заколками. Все это напоминало эльфу прическу Подгорного короля и изрядно раздражало его этим напоминанием. Гном, обликом и статью напоминавший барельеф воителя древности, стоял, нахмурив широкие брови цвета спелой пшеницы, и зыркал вокруг голубыми глазами.
Трандуил невольно бросил взгляд на его оружие. Секира из красного металла, покрытая сложным геометрическим узором, за годы активного использования обрела особый, хищный блеск. Острый широкоугольный обух и само изогнутое, чуть удлиненное лезвие с трапециевидными зазорами были настолько совершенной формы, что у знатока, каким считал себя король лесных эльфов, просто дух захватило. Витой орнамент с отделкой из золота и серебра перекликался с красной рукоятью. Большая редкость, сразу видно, вещь, единственная в своем роде. Трандуил замечал такое и сразу возжелал обладать подобным. Возможно, и в этот раз…
Темноволосый гондорец, войдя за ним следом, встал у входа и положил руку на рукоять меча.
— Я вижу здесь Даина Железностопа? — удивленно протянул лесной король и, с поворотом, медленно наклонил голову к плечу, будто прислушиваясь к чему-то отдаленному и интересному только ему. — Похоже, вы договорились? Наши требования удовлетворены?
— Требования выполнены, — негромко выдал потомок Гириона.
— Не думал я, что этот упрямец-гном так быстро согласится, — поразился Трандуил. — Мой дорогой Бард, я рад иметь с тобой дело!
“Дорогой Бард” никак не отреагировал. Сидел за столом, заваленным документами, картами схемами, и выглядел как-то по-иному, хоть эльфу и не хотелось присматриваться. Внимательно посмотрел на союзника светлыми карими глазами, в которых совсем не было черноты. Тихо договорил:
— Требования выполнены. Поскольку я отказался от своей награды. И от своей доли
золота.Бард встал, опершись о стол. Ростом он ненамного уступал лесному королю.
— Что ты хочешь этим сказать? — прошептал король Лихолесья внезапно севшим голосом, словно не веря услышанному и пребывая в непривычном для него состоянии шока и растерянности.
— Мы заключили Соглашение о перемирии и подписали Договор о сотрудничестве. Гномы и люди будут восстанавливать Дэйл и Эребор вместе. И потратят на это ровно столько золота, сколько понадобится.
Изогнув бровь и откинув волосы со лба, Бард так же негромко продолжил:
— Ты сам просил меня подумать и сделать так, как будет лучше для моего народа. Я и воспользовался твоим советом в полной мере. Да, хочу тебя порадовать — Торин разрешил нам провести эту зиму в стенах своего королевства — холода наступают, а отстроиться мы не успеем. Мы им поможем разгрести мусор, а как потеплеет — вместе займемся Новым градом.
Вспомнить страшно, как они вчера целый день только этим и занимались. Как Торин не поверил ему вначале и чуть не убил потом, разглядев проступившие на шее у Жанны синяки. Как гном очень тихо и очень страшно спросил, куда это его мечница посмела пропасть без его на то разрешения, а потом так рявкнул за проявленное своеволие, что даже он, убийца дракона, слегка испугался за ее жизнь. А Жанна в ответ очень тихо озвучила предложение потомка Гириона (вообще-то свое, но Барду оно так понравилось, что девушка не стала мелочиться), не оскорблявшее гордость обоих королей пока без королевств и сразу остудившее бешенство гнома. Как Балин с важным видом писал Договор и Соглашение в двух экземплярах, сверяя каждое слово с утвержденному в этих делах мировому регламенту и просто со здравым смыслом. Потом заверил своей подписью, подписью хоббита и девушки — два свидетеля, никак не меньше! А Торин, несмотря на уговоры Жанны, буквально зашвырнул мистера Беггинса в его руки, сказав, что это подарок магу, «хоть на шапку, хоть на рукавички», иначе он за себя не отвечает… Поутру, не обнаружив Жанну в лагере (они опоздали на полдня), Торин все вытряс из Бильбо, чуть не сбросив его со стены. Как Бард сказал Королю-Под-Горой, что эльфы уйдут. И уже около лагеря наткнулся на подошедшего Даина с Роаком на плече — гномы Железных Холмов разбили лагерь невдалеке и теперь лениво переругивались и с лесными эльфами, и с людьми, пока соревнуясь только в остроумии, но и не скрывая оружие. Даин с Бардом как-то быстро договорились — особенно, когда Роак поприветствовал человека, как старого знакомого…
Железностоп улыбался в светлые усы, не спуская глаз ни с Трандуила, ни со второго, очень спокойного эльфа, стоявшего за спиной лесного короля, который его беспокоил куда больше. Бормотнул словно в бороду:
— Не слишком доволен, ушастик? Молодец, человек. А кто с ним не согласен, может валить обратно в свои леса, паукам в уши вливать, как жить и что делать!
И оперся о секиру, самую малость проскрежетав по полу.
— Ты не имеешь на это ни малейшего права, ты никто в Эсгароте! — шагнув вперед, выпалил Трандуил, решив не обращать внимания на дерзкого гнома.
Он мигом растерял свое спокойствие: все, к чему он шел и что так долго планировал, летело прахом, разбиваясь о твердокаменное упорство даже не гнома, а этого никчемного, маложивущего человека.
— А вот тут ты очень сильно ошибаешься, — Бард развернул очередные бумаги. — Наш дорогой… бургомистр, да продлятся вечно его мучения, снабдил меня всеми необходимыми для этого полномочиями. С ведома и полного одобрения своего дражайшего союзника, разумеется. Хотя, в твоем-то возрасте, ты должен помнить, что Эсгарот и так всегда был под крылом Дэйла. Но я не хочу заявлять свои права на эти земли — вплоть до Лихолесья, кстати. Кажется, какое-то время они принадлежали вашему величеству?