Королевы и монстры. Яд

Я останавливаюсь перевести дух, но не могу. Легкие горят. Только в этот момент я понимаю, что мое лицо скривилось, а щеки стали мокрыми от слез.

Я плачу.

Глубокий голос у меня из-за спины произносит:

– Я никогда не играл с тобой, детка. Я любил тебя с первого дня.

Я резко разворачиваюсь. Дэвид вскакивает на ноги.

Мы оба в ужасе смотрим на Кейджа, выплывающего из тени в дверях.

У него каменное лицо, убийственный взгляд и оружие в руках. Оно направлено на Дэвида.

42 Нат

У меня внутри все обрывается. Руки начинают дрожать. На одно долгое, невыносимое мгновение царящей тишины я останавливаю взгляд на Кейдже – таком прекрасном и опасном, – и мое сердце вновь разрывается.

Я люблю его, люблю мужчину, который воспламеняет мое тело и говорит самую сладкую ложь, – и ненавижу себя за это.

– Как ты меня нашел? – тихо спрашиваю я с дрожью в голосе.

Кейдж отвечает, не отрывая своего смертоносного взгляда от Дэвида.

– Нет места на земле, где ты спряталась бы от меня.

В разговор вступает Дэвид:

– Ты всегда хорошо искал людей, Казимир. Полагаю, у тебя до сих пор есть контакт в Федеральной администрации авиации, который за взятку может предоставить тебе все бортовые журналы и списки пассажиров?

По голосу слышно, что у него поджилки трясутся, но он пытается храбриться. Кейдж игнорирует его слова и рычит:

– Мне стоит убить тебя за то, через что ты заставил ее пройти.

Я шепчу:

– Кейдж, нет. Не трогай его. Пожалуйста.

Когда он смотрит на меня, его взгляд смягчается.

– Не трону, детка. Обещаю. Но только потому, что ты этого не хочешь. – Он снова поворачивается к Дэвиду, и вся мягкость обращается в лед. – Просто к сведению – до прошлого года мы понятия не имели, что ты отправился в Тахо. У нас тогда еще не было своего человека в Бюро. Так что либо твой контакт в защите свидетелей соврал, что мы к тебе подбираемся, либо соврал ты. Я бы поставил на тебя. Ты всегда был полон дерьма.

Я хочу повернуться, чтобы увидеть выражение лица Дэвида, но не могу – Кейдж притягивает мой взгляд, а в моих вставших набекрень мозгах крутятся, как обезумевшие белки в колесе, разные вопросы.

Если он не собирается убивать Дэвида, то зачем поехал сюда за мной?

Почему он по-прежнему называет меня «детка», если знает, что я его раскусила?

Он должен был понимать, что его босс не потерпит неподчинения. Должен был знать, что его голову насадят на кол, если этот козел Могдонович не получит новости о моем немедленном устранении. Но вместо того, чтобы сразу меня убить, он развлекался со мной месяцами, даже не пытаясь ничего выяснить про Дэвида…

Или, может, этот звонок от Макса был частью хитроумного плана, чтобы испугать меня до смерти и толкнуть на отчаянные действия? Они не могли ничего из меня выудить, так что разыграли драматическую сцену противостояния, которая бы точно заставила меня заговорить, если бы мне было что-то известно?

И они знали, что Кейдж застрелит Виктора? И это тоже было частью плана?

Не знаю. Я не знаю! А-а-а!

Но он все равно лжец, несмотря ни на что. Он скрыл от меня, что был знаком с Дэвидом. Он знал, что Дэвид работал на синдикат, был женат, украл деньги, сумел скрыться и все остальное. Он знал все это, пока трахал меня до потери сознания.

Но действительно ли это была ложь или все-таки что-то другое? Что-то похожее на… секрет? А на них я согласилась на 100 %.

О господи.

Вырывая меня из водоворота мыслей, Дэвид произносит:

– Тебе понадобятся деньги. Я могу вернуть все, что взял у Макса…

– Мне не нужны твои вонючие деньги, Дэймон.

Дэвид громко сглатывает.

– Тогда что тебе нужно?

Кейдж снова смотрит на меня, и теперь его глаза пылают. Два раскаленных темных уголька любви.

– Моя девочка.

Мы снова замолкаем. Я чувствую взгляд Дэвида на своей спине, но не могу повернуться. Я просто утонула в глазах Кейджа.

Наконец Дэвид заявляет:

– Если Макс узнает, что ты его ослушался, и ты не вернешь деньги…

– Я труп. Знаю.

По тону Кейджа понятно, что ему на это предельно наплевать.

– Вы оба трупы.

– Он ее не тронет. Я все устрою.

Я шепчу:

– Если только…

В один и тот же момент Кейдж и Дэвид повторяют:

– Если только?

Я облизываю губы, дрожа всем телом.

– Мы не спрячемся.

Глаза Кейджа пылают огнем. Он опускает пистолет и нежно повторяет:

– Мы?

Я закрываю глаза и делаю вдох, собираясь с силами. Потом снова открываю глаза и смотрю на него.

– Не думай, что я тебя простила. Это не так. Мне просто нужно где-то жить. Я больше не могу оставаться в том доме, зная, что где-то рядом бродит призрак Виктора.

Полным любви голосом Кейдж отвечает:

– Вранье.

– Не тебе меня судить, гангстер.

Откуда-то из глубины дома раздается женский голос:

– Милый? Где ты? Я дома!

Я на секунду пораженно замираю, а потом смотрю на Дэвида. Его лицу невероятным образом удалось побелеть еще сильнее. Оно теперь цвета бумаги для принтера.

Из-за угла за его спиной появляется привлекательная брюнетка. Она молодая, фигуристая и заходит в комнату с широкой улыбкой… но тут же перестает улыбаться, когда замечает нас троих и пистолет в руках у Кейджа.

Девушка замирает. Переводит с одного на другого взгляд округлившихся глаз.

– Никки? – спрашивает она высоким напряженным голосом. – Что происходит?

Она испуганно прижимает руку к груди. Огромный бриллиант на левом безымянном пальце вспыхивает так, что я чуть не слепну.

Ждал он меня, ну да, конечно. Господи, как же мужчины разочаровывают.

Глядя на Дэвида, я тихо спрашиваю:

– Сколько ты на самом деле меня ждал?

Он сглатывает и облизывает губы. Переминается с ноги на ногу.