Крид – Пир костей

— Будь очень осторожен, — предупредил Мефодий. — Хозяин Даров хитёр и коварен. Его влияние может распространяться на людей, даже если они не осознают этого. Князь может уже быть под его частичным контролем.

— А что с моим… состоянием? — спросил Виктор. — Ты сказал, что, возможно, сможешь помочь мне.

Мефодий вздохнул.

— Я не забыл об этом. Но, боюсь, сейчас у нас есть более насущная проблема. Если Рюрик успешно проведёт ритуал и призовёт Хозяина Даров в этот мир, твоё бессмертие будет наименьшей из наших забот.

— Я понимаю, — согласился Виктор. — Сначала мы должны предотвратить катастрофу. А потом… потом ты поможешь мне?

— Обещаю, — серьёзно сказал монах. — Если мы преуспеем, я сделаю всё возможное, чтобы освободить тебя от проклятия Дара Теней. У меня есть некоторые… методы, ритуалы, основанные на древних знаниях, собранных за годы странствий. Не могу гарантировать успех, но я приложу все усилия.

— Больше я ни о чём не прошу, — кивнул Виктор.

Они договорились встречаться тайно каждую ночь, чтобы обмениваться информацией и разрабатывать план действий. Мефодий также обещал продолжить изучение природы Дара Теней, чтобы лучше понять, как освободить Виктора, когда придёт время.

Покинув келью монаха, Виктор направился в тренировочный двор. Ему нужно было обдумать всё услышанное, а физические упражнения всегда помогали ему сосредоточиться.

Во дворе он встретил Велимира, который тренировался с деревянным мечом, отрабатывая удары на тренировочном столбе. Увидев Виктора, юноша просиял и поклонился.

— Господин Клык! Я рад видеть тебя!

— И я рад видеть тебя, Велимир, — ответил Виктор, и эти слова не были простой вежливостью. Он действительно испытывал тёплые чувства к молодому дружиннику — одно из немногих настоящих эмоциональных переживаний, всё ещё доступных ему.

— Ты выглядишь озабоченным, господин, — заметил Велимир, внимательно глядя на Виктора. — Что-то случилось?

Виктор колебался. Довериться Велимиру означало подвергнуть его опасности. Но, с другой стороны, ему нужен был союзник среди дружинников, кто-то, кто мог бы помочь в случае неожиданных осложнений.

— Пойдём, — сказал он, кивая в сторону стены, где было меньше ушей. — Мне нужно поговорить с тобой.

Они отошли к дальней части двора, где никто не мог их подслушать. Виктор кратко рассказал Велимиру о своих подозрениях относительно Рюрика и о разговоре с Мефодием, опуская самые невероятные детали, но давая понять серьёзность ситуации.

— Князь занимается чем-то тёмным и опасным в подземельях, — закончил он. — И мы с монахом пытаемся понять, что именно и как это остановить.

Глава 5

Велимир выслушал его с серьёзностью, которая казалась не по годам зрелой для такого молодого воина. Его лицо было задумчивым, но не испуганным.

— Я слышал разговоры среди слуг, — тихо сказал он. — Они боятся спускаться в подземелья даже днём. Говорят, оттуда доносятся странные звуки по ночам, а иногда пропадают люди — в основном рабы или пленники, о которых никто не станет спрашивать.

— Ты веришь этим слухам? — спросил Виктор.

— Я не верил, — признался Велимир. — Думал, это просто байки для устрашения новичков. Но теперь, когда ты говоришь об этом… — он нахмурился. — Что ты хочешь, чтобы я сделал, господин?

— Просто держи глаза и уши открытыми, — ответил Виктор. — Замечай любые необычные события, особенно связанные с князем или подземельями. И будь готов действовать, если возникнет необходимость.

— Я с тобой, господин, — твёрдо сказал Велимир. — Что бы ни случилось.

— Это может быть опасно, — предупредил Виктор. — Если Рюрик узнает, что мы следим за ним или пытаемся помешать его планам, он не пощадит никого, даже своих верных дружинников.

— Я не боюсь опасности, — ответил юноша с той решительностью, которую могут себе позволить только очень молодые или очень храбрые. — И я верю, что ты поступаешь правильно. Если князь действительно занимается тёмной магией, использует человеческие жертвы… это против всех законов богов и людей. Даже князь не должен стоять выше таких законов.

Виктор положил руку на плечо Велимира, и этот жест значил больше, чем любые слова благодарности.

— Будь осторожен, — сказал он. — И никому не говори о нашем разговоре. Даже Радиму или другим дружинникам, с которыми мы ходили к Всеславу.

— Конечно, господин, — кивнул Велимир. — Я буду нем как могила.

Они продолжили тренировку, делая вид, что просто отрабатывают приёмы боя с мечом. Но теперь между ними установилась новая связь — связь соучастников в потенциально опасном предприятии.

Остаток дня Виктор провёл, внимательно наблюдая за происходящим в тереме. Он заметил, что Рюрик действительно изменился с тех пор, как он видел его в последний раз перед поездкой к Всеславу. Князь стал более раздражительным, его движения были нервными, а взгляд часто становился отсутствующим, словно он слушал голоса, которые никто, кроме него, не слышал.

Ещё одним тревожным знаком было то, что Рюрик почти не снимал новый амулет, который носил на шее, — странный предмет из тёмного металла, который он прятал под одеждой, но иногда доставал и рассматривал с почти болезненной одержимостью.

Когда спустились сумерки, в тереме начался вечерний пир. Рюрик сидел во главе стола, пил вино и смеялся, но его веселье казалось натянутым, а глаза оставались холодными и настороженными. Виктор, сидевший ниже по столу вместе с другими дружинниками, наблюдал за князем, стараясь не привлекать внимания.

Мефодий тоже присутствовал на пиру, но, как и обещал держаться отдельно от Виктора, чтобы не вызывать подозрений. Монах мало ел и не притрагивался к вину, что вызывало шутки со стороны пирующих, но он принимал их с добродушной улыбкой.

Посреди пира Рюрик вдруг поднялся и объявил:

— Друзья мои! Через три дня, в ночь полнолуния, мы проведём великое празднество в честь победы над Всеславом Волхвичем и обретения новых данников на севере! Будут особые ритуалы, посвящённые Перуну и нашим предкам, чтобы они даровали нам силу для новых завоеваний!

Дружинники встретили это объявление радостными возгласами — повод для праздника и выпивки был всегда желанным. Виктор же обменялся быстрым взглядом с Мефодием через стол. Оба поняли, что «великое празднество» могло быть лишь прикрытием для чего-то более зловещего.