Кровь в его жилах

— Мишенька… Держись… Все наладится… — голос её прервался — она сама не верила своим словам: если не найдут яд в воде, то первым, кого обвинят в убийстве княгини, будет как раз Миша. Магдетектор на улице взревел раньше смерти княгини. Знать бы еще, какого уровня вспышку эфирного напряжения он зафиксировал: Миша, спасая мать, не скупился на эфир — эффект от его плетений легко может перекрыть изначальную вспышку. — Мишенька, соберись, слезами делу не поможешь.

А Волков так и сидел на полу, прогоняя прочь своего лакея. Голос князя был невозмутим — ни капли гнева не прорвалось прочь:

— Мишаня, если это ты… Беги далеко — я не буду тебя прикрывать перед законом. Если не ты — я из-под земли зайду ту сволочь, что убила Сонечку…

Светлана с трудом сдержала рвущиеся с языка слова. Мужчину, как легко расправившегося с женой и подставившего сына, ей было не жаль, только не время показывать свою осведомленность. Его надо ловить на горячем, чтобы не смог отвертеться за все, что сотворил.

Первыми примчались жандармы.

Спешно приехавший Аксенов утащил Светлану в приватный кабинет ресторана. Плотно закрыв дверь и еще и подперев её собой, он прямо спросил Светлану:

— Кто вы такая?

Светлана молчала. У неё не было ответа для Аксенова. Тот вытянул губы в ледяной улыбке:

— Мне за пять минут успели телефонировать Завьялов и Милютин с требованием не впутывать в дело вас. Мне телефонировал глава опричного сыска, сообщая, что вас там не было и быть не могло. Мне высказала в лицо Екатерина Андреевна, что я обязан вас не заметить и тогда, если я скрою ваше присутствие тут, моя жизнь может круто измениться и превратиться в семейную. Так меня еще не покупали. Кто вы, Светлана Алексеевна?

— Я всего лишь друг Михаила Константиновича…

Аксенов зло оборвал её:

— И невеста его отца. Знаю. Слышал. Теперь точно — невеста. Черная.

Светлана вскинулась — хорошо еще, что кромеж молчал и не ехидничал:

— Не говорите ерунды, Максим Яковлевич. Лучше займитесь расследованием. Вы же понимаете, что Михаил Константинович не мог убить свою мать. Его подставили, как и Матвея с Сашей.

Он криво улыбнулся:

— Лучше предоставьте мне список ваших друзей. Будет проще приставить к ним охрану, чем потом пытаться доказать их невиновность.

— Список друзей? — Светлана сложила руки на груди. — Хорошо. Остались на свободе: вы, Екатерина Андреевна, Владимир Петров и Синица из Сыска. Все. Иных нет.

Хорошо, что Лариса и Герасим Кисель для всех слуги. Мало кто верит, что слуги могут быть друзьями.

— Что-то еще, Максим Яковлевич?

— Вы нашли Агриков меч?

— Нет, — вздохнула Светлана.

— А пытались?

Она лишь грустно улыбнулась, признавая очевидное: не пыталась. Даже Сашка был в Муроме, ища меч, а она пока плыла по течению, хоть и знала, что без меча ей никак.

Максим Яковлевич потер лицо, расправляя морщины от усталости:

— Вы боевой маг, а я всего лишь жандарм. Давайте каждый займется тем, что умеет, тем, что должен. Я займусь расследованием, а вы — поимкой и уничтожением огненного змея.

— Почему вы думаете, что дело в нем?

— А у вас еще остались друзья? Убирают именно ваших друзей.

Кромеж ожил, сообщая на ухо голосом Калины:

— Найти Кошку не представляется возможным. Его нет в кромеже и в Яви. Искать в Нави?

Змей и… Волков?… добрался и до Кошки. Аксенов был прав — бегать и дальше от поисков Агрикова меча нельзя.

Глава тридцатая Светлана находит меч

Одно плечо купалось в свете, другое утопало в темноте. Так видят кромеж кромешники. Как видят его обычные живые люди, Светлана никогда не задумывалась. Потом расспросит Дашкова — если выйдет живой из этой переделки. Уверенности в благополучном исходе не было — она уже чуть дважды не умерла из-за змея.

Абсолютно пустой, бесконечный коридор, ведущий куда захочешь — хоть к чужим звездам, как утверждал Дашков. Ей нужно, чтобы он привел её к Агрикову мечу. Калина и его парни куда-то благополучно спрятались — то ли от гнева Светланы, то ли боялись ей помешать. Саша же говорил, что свет не поймать. Свет не подчиняется кромешникам, так она и не кромешница — половина в ней живая. Ей только-то нужно, чтобы свет привел её к Агрикову мечу, потерянному где-то на Оке, если верить Аксенову.

Рука её купалась в свете. Он мягкими сияющими капельками задерживался на её ладони и все же стекал прочь, как вода. Кажется, он даже звенел колокольчиками, скатываясь с её кожи. Такой нужный ей свет, в котором где-то прячется рукоять меча.

Светлана помнила, как хотела привести сюда Мишку, чтобы он сам достал Агриков меч, возвращая его. Или создавая по новой из света. Не успела. Забылась, забегалась по другим делам, а теперь Миша арестован за убийство своей матери. Если опричники не найдут рыжего кудлатого пса, если это не домовой, а просто пес, то надежды понять, что же произошло в ресторанной зале мало. Почему домовой не подошел к Светлане?! Почему он там метался, но не подошел к ней. Он же кого-то ждал. Её? Но не подошел.

Светлана вытерла со лба проступившие от усилий поймать меч капельки пота. Как Волков убил свою жену? Светлана так глупо тогда отвернулась в сторону, а Миша… Миша утверждал, что он не видел вспышек эфира. Он же не лгал, выгораживая отца?

Свет в очередной раз скатился с её руки, сияющими каплями падая перед её ногами, а потом как ртуть серебряным ручейком утек в Явь. Мишка. Тут нужен Миша. Светлана для Агрикова меча не подходит, но он ей нужен! Иначе не оставить огненного змея. Она уже стольких потеряла из-за него.

Матвей.

Баюша.

Саша… Нет, не Саша — сперва был Кошка, чье исчезновение она даже не заметила, вот глупая свиристелка! Он же её отец…

Кошка, а уже потом…

Саша.

И вот теперь Мишка, чтобы не мешать Волкову идти к заветному трону.

Утешало одно — им, в отличие от Лапшиных, повезло: они живы, и надежда их вернуть есть. Так и хотелось заорать куда-то в кромеж, пугая Калину: «Что за игру ты ведешь, змей?!» — только нельзя. Глупо — не ответит же, хоть и слышит её. Точно слышит и знает, что она задумала. И как такого обхитрить?