Кукловод: Реквием по Потрошителю

Упомянутый знаменитый наемный убийца-мечник оскалил ровный ряд выточенных клыков: особая примета группировки 7 мечников — независимых киллеров.

В тучной черной куртке и кожаных перчатках он примирительно поднял руки, пройдя за свободное место.

— Это Кисаме передал мне чертежи замка Мастера, — заносчивым тоном, теряющим терпение, объяснил Учиха, жеманно взмахнув рукой в сторону присевшего мечника. — А я передал Суйгецу, чтобы он отдал тебе.

— Но… но какой в этом смысл? Разве 7 мечников не поддерживают Мастера?

— Боже упаси! — едва не перекрестился Кисаме, театрально передернув плечами. — Этот напыщенный индюк, конечно, заманил нас на свою сторону, но когда я познакомился с ним лично, то понял, что он нас всех загонит либо в могилы, либо за решетку, что просто не допустимо! – и, щелкнув пальцами, поднял указательный вверх. — Суйгецу, работающий на Мадару, нашептал мне на ухо, что есть один человек, люто желающий Мастеру смерти. И, честно говоря, я до последнего не знал, что этот человек — находящийся в розыске коп. Но, как видите, в отличие от некоторых я свои эмоции держу при себе. Мы здесь все сейчас в одной лодке.

Рейко прикусила губу, укол в свою сторону она стоически стерпела, потупив взгляд.

— И не только, — едко добавил Мадара. — Как видите, известный серийный убийца, бальзамирующий людей в куклы, тоже не питает симпатию к нашей проблеме.

— Ооо, — Кисаме выпрямил плечи так, будто Мадара заявил, что на их тайной вечере присутствует сам святой дух. И, бросив косой взгляд на молодого человека, так же искоса поглядывающего, неловко улыбнулся. — О, вы и правда тот самый Кукловод? По правде говоря, я удивлен. Я представлял вас, — и неоднозначно покачав головой от плеча к плечу в поисках нужного слова, оскалился фирменной акульей улыбкой, — старше.

— Возраст — всего лишь цифра, подвластная времени, но не идее, — беспристрастно отчеканил Акасуна.

— Кстати, позвольте мне дерзость задать вам вопрос? Всегда было интересно. Почему вы бальзамируете именно девушек? В этом есть какой-то скрытый посыл?

— Если бы я позвал вас на чай в загородный дом, вы бы согласились?

— Нет, конечно, — нервно прыснул мечник.

— Вот именно поэтому, — небрежно пожал плечами маэстро, поставив точку на разговоре.

— Ха. — Кисаме вытянулся, прочистив горло, и расстегнул куртку. Становилось по-настоящему жарко в накаляющейся обстановке. Рейко съехала по спинке стула, съежившись. А все это время жующий сухарики Суйгецу тихо посетовал гнусавым голосом:

— Мне тут как-то неловко в компании серийного убийцы, его не добальзамированной жертвы, наемного убийцы и бывшего плохого копа. Чувствую себя настоящим девственником в клубе анонимных оргий.

Хозуки понял, что звук его хрустящих сухарей стал слишком громким, а виной тому воцарившееся молчание. Парнишка растерянно пробежался по вперенным в него взглядам «союзников», смотрящих то ли как на идиота, то ли как на смельчака, готового бросить перчатку в лицо даже самым отпетым преступникам.

— Что же, раз мы закончили прелюдии к нашим «оргиям», может, перейдем непосредственно к делу? — кашлянув в кулак, Мадара призвал внимание к себе. — Не будем греха таить, не все мы здесь люто ненавидим Мастера, но всем нам он так или иначе мешает. Но проблема состоит не только в нем, но и в его приближенных, а именно Орочимару, Какудзу и ставшей слишком к нему близкой Кагуе.

— Себя вы забыли приписать, — страшно спокойным тоном отчеканил Акасуна, с вызовом смотря на Мадару, держащегося с вышколенным апломбом.

— О, как я и думал, вы прекрасно осведомлены о деле «Потрошителя». Не отрицаю, что имел дело к этой шайке в виду не зависящих от меня обстоятельств, но, как видите, я все-таки здесь, а не с ними, — нервно забарабанив пальцами по столу, вопросительно изогнул бровь, — продолжить позволите?

В глубине глаз Акасуны заплескался таившийся долгие годы гнев, но он сдержался, шутливо взмахнув рукой, давая добро продолжить. К чему Учиха немедленно приступил:

— После одного неприятного диалога мне стало известно, что Ооцуцуки потеряла контроль над нашим злым гением.

— Верно, Мастер решил отбиться от прежней шайки и пуститься во все тяжкие на новом уровне — он захватил один местный элитный бордель, — продолжил Кисаме.

— Бордель? На кой черт ему бордель? — Рейко нахмурила брови, все еще скептически относясь к их двойному агенту-перебежчику.

— Это был простой бордель, но Мастер же всему самому простому и заурядному придаст изюминку. В этом борделе подают особых шлюх с недавнего времени. Вы ведь знаете о бабочках-однодневках?

— Живут лишь один день, слишком короткий по нашим меркам, но слишком долгий в ожидании смерти для них, — цинично промолвил Акасуна, отстранённо смотря в сторону.

— Вот такие бабочки теперь водятся в борделе Мастера. Девственницы-однодневки.

— Не поняла, — Акияма все прекрасно поняла, но не хотела осознавать смысл услышанного.

— Клиент трахает недотрогу, развлекается с ней как хочет, может даже убить. А если не убьет он, объект просто утилизируют.

— Какудзу бы повесился от таких убытков, — едва сдержал смех Мадара.

— Шайка Мастера больше не с ним, они сами уже думают, как от него избавиться.

— Так может, нам всем тогда объединиться? — с наивной простодушностью предложил Хозуки. — Типа мир, дружба, любовь как в знаменитом журнале манги.*

— Шайка Мастера вместе с ним — мои, — встрепенулся Акасуна. — Я на ваши игры не подписывался, мне нужны их жизни, а не сотрудничество.

— Ну, они и так бы вряд ли согласились сотрудничать, — попытался продолжить Кисаме, но его перебил пробасивший Мадара:

— Жизнь Мастера — моя.

— Ой-ей, — Суйгецу отодвинул стул от стола, впечатавшись в спинку. Атмосфера накалялась не на шутку.

Мадара, сжавший руку в кулак, и Сасори, безразличный и холодный, смотрящий с такой отстранённостью, будто перед ним сидело пустое место, издающее человеческие звуки.

— У меня с Мастером личные счеты, — спокойно выплюнул Акасуна.

— Не только у тебя, и, поверь, мое дело, куда важнее твоей дохлой шлюхи-сектантки.

Больше всего неловко было Рейко и Суйгецу, непривыкшим к переговорам, да и вообще такой колоритной компании, где драка на кулаках может закончиться искусным кровопролитием.

— Ты ведь знаешь, что Учиха Обито и есть Мастер? — взгляд Мадары заволокло как у неистовство агонизирующего зверя — такой вонзится клыками в глотку, пока не испустит последний вдох.