Леди и детектив, или Щепотка невезения

— С удовольствием, — обрадовался Гарельски и затянул свою шарманку.

— Да какая шарманка! — резко села графиня. — Это вы тот самый Серж Гарельски, с которым много лет назад крутила роман моя младшая сестра Эвелина!

— Я… — опешил Серж и посмотрел на мою бабулю в поисках поддержки.

Люси бессильно развела руками.

— И именно вы — отец её дочери, которую, как я узнала несколько дней назад, она отдала на удочерение! — добила она мистера Гарельски неожиданной информацией.

Серж растерянно опустился на краешек дивана. Теперь уже ему понадобился нашатырь.

— Вижу, она не сказала об этом и вам, — недовольно продолжила мадам Мардж.

— Эвелина, почему? — горестно спросил Серж, глядя прямо перед собой. — Если бы я только знал…Я бы никогда, никогда не позволил ей!

— Курва! — заявил Жофри и присвистнул. Словарный запас попугая в очередной раз поразил меня своим многообразием.

«Вот это мелодрама», — подумала я. Но представить только, какая подлость. Отправить дитя в приют, тогда как у ребенка был отец, готовый растить дочь самостоятельно.

От этой несправедливости у меня защемило сердце. От моей мамы тоже отказалась родительница, только в отличие от Эвелины, сдала её сразу в приют, не удосужившись подобрать приемную семью. Что если, она тоже не сказала отцу ребенка о своем решении? Как бы сложилась мамина судьба, если бы у неё был отец? Возможно, её здоровье не было бы подорвано приютскими условиями, и она смогла бы победить болезнь?

Слава Богу, что Мэгги попала туда значительно позже, когда сменилась старая настоятельница. После скандальной отставки прежней администрации за деятельностью приютов стали пристально следить во всей Республике. Подругу хотя бы сносно кормили.

— Леди, прошу вас, расскажите мне, где сейчас моя дочь? Кем она стала, замужем ли? Есть ли у неё собственные дети? — Серж схватил мадам за руки.

— Ах, дорогой мой сэр, — печально вздохнула графиня, — если бы я только знала… Я пришла к мадам Люсинде в надежде на помощь, её будущий муж был когда-то давно вхож в нашу семью, он был лично знаком с Эвелиной и именно его она бросила у алтаря, предпочтя отношения с вами. Я уповаю лишь на его благородство и сострадание к моему одиночеству. Его должность и связи таковы, что только ему под силу отыскать мою племянницу и вашу дочь. Сама я не смогла добиться никакой информации у органов опеки, и это несмотря на размер пожертвования, перечисленный мной на указанный ими счет.

— Вот жулики, — хмыкнула я, обращая на себя внимание мадам.

— Так это с вами мы виделись вчера на этом самом месте! — узнала меня женщина. — И вы действительно пришли по личному делу, — тепло улыбнулась мне она.

— Рада познакомиться, — я пересадила Жофри себе на плечо и подала ей руку, — мисс Эванжелина Браун, к вашим услугам.

— Коньяк, детка? — предложил нам какаду.

Время было раннее, а потому коньяк бабушка предложила заменить на чай, и наши гости с радостью согласились продолжить общение в более уютной обстановке. Мы прошли внутрь салона, где я вернула Жофри в золоченую клетку, закрыв за ним миниатюрный замок. Потом все вместе поднялись в мансарду. Мадам Винтер вспомнила об ожидающем её племяннике и зловредно решила, что ему будет полезно постоять на воздухе, пока она пьет чай. Гости рассаживались на крошечной кухне бабули, и пока Люси разливала чай, я успела переодеться в одно из двух взятых с собой платьев. Оно было таким же белым как костюм Сержа, который я одолжила, и ввиду страшной помятости, выглядело не многим лучше.

Когда я присоединилась к чаепитию, Серж уже вернулся в хорошее расположение духа и сыпал комплиментами краснеющей мадам Мардж, не забывая, время от времени, хвалить и мою бабулю. Графиня поправляла волосы, мило смущалась и бросала на престарелого ловеласа кокетливые взгляды. Серж, не столько замечающий её расположение, сколько это расположение чувствующий, не уставал льстить, а Люси, убедившись, что её гостья окончательно пришла в себя, вышла из кухни, поманив меня за собой.

— Детка, когда ты ушла, мне позвонил Фредди и отменил встречу, — сообщила мне бабушка. Сказал, у них экстренное совещание.

— Что-то случилось? — спросила я, чувствуя смутную тревогу.

Как некстати откладывается знакомство с влиятельным родственником…

— Это тайна следствия, — многозначительно сказала Люси.

— Ну, если тайна, — пожала я плечами.

— Ладно, уговорила, расскажу, — капитулировала бабушка, — вчера вечером на глазах у прохожих убили какого-то мужчину. Художники полночи составляли фоторобот подозрительных личностей, которые крутились на месте преступления, там же полицейские нашли предполагаемое орудие убийства, — выпалила бабушка на одном дыхании.

— Какой кошмар! — воскликнула я, с ужасом догадываясь о том, кого рисовали полицейские.

Господи, неужели мы убили кого-то бутылкой из-под самогона?!

Что теперь со всем этим делать?!

— Эви, ты так побледнела, — взволнованно заметила бабушка. — Не переживай, уверена, Фредди найдет убийцу! Он лучший в своём деле, это тебе каждый подтвердит!

— Не сомневаюсь, — убито ответила я.

— Ну а раз знакомство перенесено, я позвонила твоему отцу! — радостно продолжила Люси. — Он смог отложить свои сверхважные дела, и будет у нас с минуты на минуту. Правда, Ребекку и Элизабет он обещал взять с собой. Но это ведь такая мелочь, правда? — заглянула она мне в глаза.

— Правда, — вздохнула я.

После всех свалившихся на меня проблем встреча с вечно недовольной мачехой, в сущности, такая мелочь.

Полицейское управление Бриджа, то же время

Мистер Альфред Мелроуз, мучимый головной болью и дурными предчувствиями, слушал доклад. Экстренное совещание было решено проводить в его небольшом кабинете, а потому с каждой минутой в нём становилось всё более душно.

Начальник особого отдела полиции расслабил шелковый галстук. Утром он собирался на встречу с любимой внучкой его будущей жены, а потому выглядел излишне празднично и ярко для строгой обстановки кабинета. Новый костюм, идеально выбритое лицо, элегантная прическа, галстук и даже запонки, сверкающие из-под манжет. Никогда еще он не приходил на работу в подобном виде, коллеги и подчиненные привыкли видеть совершенно другого человека. Хмурого и не изменяющего полицейской форме. И сейчас Мэлроуз время от времени ловил на себе заинтересованные взгляды.

— Обратите внимание, — прислушался он к голосу секретаря, — перстень содержит не только емкость для яда, но и оснащен штырем, которым и был, предположительно, сделан укол в шею покойного Саливана.

«Чертовы туринцы, — подумал Мэлроуз, — как же не вовремя!» Всё, что говорил сейчас Дэвидсон, уже было ему известно. Убийца избавился от кольца прямо на месте, выбросил в урну. Никаких следов на кольце, конечно, не было. Тот, кто устранил Саливана, несомненно, был профессионалом.

И профессионалом редким, знакомым с ядами и оружием туринцев.

Дэвидсон закончил свою речь. Полицейские хмуро передавали друг другу упакованную в прозрачный пластик улику, пока та не вернулась обратно к секретарю. Еще в начале совещания художник раздал всем присутствующим листовки с изображениями забавной парочки на велосипеде, но никто не улыбнулся. Клоуны это были, случайные прохожие или соучастники преступления еще только предстояло выяснить, а сложность этой задачи была отнюдь не смешной.

— Харрис, задержись, — приказал Альфред молодому капитану, когда закончилось совещание. — Что удалось выяснить у Датенхольца? — уточнил он у необычно задумчивого капитана.