Леди и детектив, или Щепотка невезения

Я перехватила тонкий ремешок новой сумочки и, изо всех сил скрывая досаду, вошла в цветочный магазин. Контраст между теплой улицей и свежей прохладой холодильных установок помещения заставил меня поежиться. Цветочные ароматы кружили голову, а от запаха лилий зачесался нос. В этот вечерний час я была не единственной покупательницей, пожилой джентльмен придирчиво выбирал букет из множества готовых вариантов.

— Конечно, сэр, у нас только самые свежие розы! — щебетала рядышком цветочница. — Этот сорт привезен к нам из Турина, очень редкий и насыщенный цвет, — показала она на бардовый букет.

— И тут эти туринцы, — ворчливо заметил клиент, — неужели в Эглетоне не выращивают роз?

У меня было, что ответить на этот риторический вопрос. Благодаря Мэгги я знала о розах если не всё, то очень много.

— Да, конечно, — угодливо сказала девушка. — Вот, экспериментальный сорт, выведен всего несколько месяцев назад молодыми агрономами в провинции Бонво, — показала она другой букет.

— Беру, — распорядился мужчина.

Цветочница кивнула и, достав из вазы розы, прошла к столику с упаковочной бумагой. Разборчивый покупатель достал из кармана пиджака портмоне, чтобы расплатиться, а потом обернулся и заметил меня.

— Добрый вечер, — слегка поклонился мне мужчина.

— Добрый, — вежливо поздоровалась я. Внешность его отчего-то показалась мне знакомой, но вместо того, чтобы попытаться вспомнить, где я могла видеть этого мужчину, я схватила первый попавшийся букет и отдала его затягивающей серую веревку на цветах джентльмена девушке.

— Здравствуйте, упаковать? — заученно улыбнулась продавец.

— Будьте любезны, — согласилась я.

— Торопитесь? — понимающе спросил меня мужчина и тепло улыбнулся.

— Опаздываю на концерт.

Седой джентльмен смотрел так участливо и производил настолько приятное впечатление, что мне вдруг захотел рассказать ему не только о концерте Гарельски, но и поделиться всеми своими проблемами. У него было открытое лицо, и светлые морщинки в уголках глаз говорили о том, что мужчина не прочь посмеяться хорошей шутке. Глядя на него, мне почему-то подумалось, что именно такого мужчину я хотела бы видеть рядом с бабулей, а мне он мог бы заменить покойного деда.

— Я даже догадываюсь на чей, — понимающе ответил мне джентльмен. — Вас ведь зовут Эванжелина, милая леди. Я угадал? — принял он букет из рук цветочницы и снова мне улыбнулся.

— Да… — растерянно протянула я девушке деньги, — откуда вы знаете?

Цветочница отдала мне букет, и пока мужчина собирался с ответом, сказала:

— До встречи, мистер Мэлроуз, приходите к нам еще!

«Эванжелина, ты идиотка!» — замигала в голове неоновая вывеска.

Господи, что же мне так не везет? Нашла дедушку, ничего не скажешь! Сейчас этот приятный во всех отношениях джентльмен возьмет меня прямо под белы рученьки и уведет в гости на чашечку чая, в казематы особого отдела. Ужас сковал тело и, вероятно, отразился на моем лице, потому что начальник самого страшного подразделения полиции отложил свой букет и участливо спросил:

— Что с вами, милая, вам плохо? Вы побледнели!

— Кабинет доктора на втором этаже, позвать? — предложила цветочница.

— Не надо доктора! — отмерла я. — Это всё лилии, у меня на них аллергия. Мне просто надо на воздух! — пояснила я и выхватила из рук девушки свои цветы, по странному обстоятельству оказавшиеся теми самыми аллергенными лилиями. — Всего хорошего! — улыбнулась Мэлроузу во все имеющиеся зубы и, пока он не опомнился, вылетела из магазина.

— До встречи! — крикнул мне вслед страшный полицейский.

Прощание, предполагающее скорую встречу подействовало на меня еще более устрашающе, чем «Эванжелина» из его уст, и я бросилась к автомобилю Колина. Даже новые туфли и высокий тонкий каблук не могли помешать мне достигнуть транспортного средства, чтобы поскорее смыться. Мистер Эрнст ждал меня, лениво опираясь на начищенный авто. Увидев меня, он чуть склонил голову и самодовольно улыбнулся. Еще бы, я ведь буквально бежала к нему.

Расстояние между нами становилось меньше и меньше, а вальяжная улыбка сползала с холеного лица блондина. Я поправила спадающий с плеча ремешок, чуть было не потеряв при этом цветы, и споткнулась о выпирающий камешек мостовой.

— Осторожнее, — поймал меня Колин на подлете. — Что такое, Эванжелина, на вас лица нет! — обеспокоенно спросил мужчина.

— Всё в порядке! — я немного запыхалась. — Едемте же скорее, мистер Эрнст, я опаздываю! — объяснила причину своего странного поведения.

— Конечно, — растерянно согласился он и попытался открыть мне дверь автомобиля, но я его опередила.

За считанные секунды устроилась на переднем месте, и мужчине оставалось только удивленно смотреть на такую прыть.

Мучительно медленно Колин занял водительское кресло, неторопливо достал ключи зажигания и, как в замедленной съемке, завел автомобиль.

— Едем? — не выдержала я напряжения.

— Едем, — хмыкнул блондин, и мы, наконец, двинулись с места.

Мистер Мэлроуз, которого я все это время напряженно высматривала из окна, вышел из магазина и задумчиво смотрел вслед уезжающему автомобилю. Причем, почему-то не нашему, а другому. Неприметному серому старенькому авто, которое я, кажется, видела совсем недавно.

От страха я вжалась в кресло и тихонечко сползла вниз, чтобы быть как можно незаметнее. Мистер Колин, боковым зрением заметив мой маневр, только покачал головой и, кажется, сделал мне очередной комплимент. Что-то вроде «очаровательно» или «прелестно», я не поняла. Мысли мои были далеко, за пределами Бриджа и даже родного Рамбуи. Я всерьез обдумывала возможность бегства куда-нибудь в Турин. Интересно, полагаются ли беженцам пособия? И можно ли мою причину для эмиграции считать политической?

— … что вы думаете об этом? — услышала я окончание фразы Колина. Судя по испытывающему взгляду, вопрос свой он задавал уже не впервой.

— Простите, Колин, я задумалась. Не могли бы вы повторить, что вы сказали?

Мистер Эрнст, с которого уже порядком слетело былое самодовольство, вымученно улыбнулся и остановил автомобиль.

— Я сказал, что с радостью присоединился бы к просмотру концерта, — вкрадчиво сказал Колин.

— В доме престарелых? — не поверила я.

— Почему нет? — снова потянулся графский племянник к моей руке. — Сегодня я совершенно свободен.

Я же подумала, что прикосновения блондина мне не то, что не нравятся, а даже раздражают. И слишком уж напускным выглядит его навязчивое желание быть рядом.

По этому вопросу мне срочно требовалась бабулина консультация, и я непременно спрошу у Люси, что бы всё это могло означать, если мистер Мэлроуз не достанет меня раньше.

Интересно, откуда ему известно мое имя? — вдруг пришла мне в голову здравая мысль. Но если нас с Кельвином опознали, то почему соседа выпустили из полиции?