Ложь

должна ограничиваться рамками других свадеб, у нас чрезвычайные обстоятельства…

– Почему?..

– Из-за… тысячи деталей, между прочим, спешка инженера Сан Тельмо в том, что он хочет по-

заботиться о своих делах. Возможно, он забыл романтично сказать тебе, что он – совладелец самого

солидного золотого рудника, открытого в Матто Гроссо за последние тридцать лет.

– Деметрио!.. Это точно?..

– Поскольку ты услышала это из моих уст, думаю, ты можешь в этом не сомневаться.

– Ну, разумеется, нет, дядя, однако, это кажется мне сном из “Тысячи и одной ночи”… Я нико-

гда не думала…

– О золоте Матто Гроссо?.. Да, конечно, оно существует… В зеленом аду сельвы, человек может

сделаться миллионером за несколько недель, между тем, как сотни людей теряют жизни…

– Инженер Сан Тельмо хочет в ближайшее время отправиться в путь. Он не может отсутствовать

больше двух месяцев. Его поездка займет почти две недели. Тамошние трудности и помехи могут рас-

тянуть ее на три…

– Три недели?..

– Чтобы уладить все формальности и покончить с документами… Ты готова выйти за меня за-

муж через месяц, Вероника?..

– Я готова выйти за тебя этой ночью!..

– И выйдешь через месяц… Я немедленно поговорю со своим адвокатом… До вечера, Сан

Тельмо…

– Месяц!.. Это чудесно!.. И это сказал мне дядя Теодоро?.. Месяц… тридцать дней!..

– Они покажутся мне тридцатью вечностями… Месяц, чтобы стать моей, целиком и полностью

моей… Там, в зеленом аду, в паутине сельвы…

Он притянул ее к решетке, целуя пламенно и страстно. Глаза Вероники закрылись, поцелуй

стал бесконечным, и счастье, не имеющее названия, затопило ее душу, чистую и пылкую, наивную и

страстную.

Глава одиннадцатая.

– Не пора ли произнести тост за новобрачных?..

– Хочу предложить тост… Мы должны выпить за счастье Вероники и Деметрио…

Ужин получился почти торжественным. Несмотря на обилие коктейлей и бокалов

91

шампанского, молча выпитых один за другим, Джонни не смог разрушить груз тоски, подавившей его.

Более дипломатичный Хулио Эстрада улыбался, скрывая свое отчаяние. Вирхиния старалась сохра-

нять невинное, ангельское выражение лица; дон Теодоро мужественно и хладнокровно исполнил свой

долг быть учтивым; Деметрио хранил молчание, словно раздавленный глухой тоской… Только ис-

кренне веселящаяся донья Сара, и Вероника, думающая о жизни в сладостном сне, казались независи-

мыми от напряженной, сгущенной атмосферы…

– Вы должны сделать Веронику очень счастливой, инженер, чтобы мы простили Вас за то, что

она уезжает так далеко…

– Действительно, Матто Гроссо – это край света.

– Мне говорили, что тамошние пейзажи очаровательны, а густые леса, покрывающие почти всю

территорию – настоящая красота…

– Если бы не было тигров и змей, – недоброжелательно намекает Вирхиния.

– Боюсь, что змеи водятся во всех краях, сеньорита, даже под маской человека.

– Сегодня Вы очень проницательны, инженер Сан Тельмо, хотя, предполагаю, что Вы должны

чувствовать себя самым счастливым человеком на земле…

– Это и в самом деле так…

Деметрио почти непроизвольно поднял голову, чтобы ответить Джонни, чей голос раздается

впервые с начала ужина. Джонни счел это высокомерным, отчего лицо его кажется каким-то

расстроенным, его глаза странно блестят, потому что злость делает его суровым, его губы презритель-

но кривятся, хотя голос звучит твердо, резко, полный оскорбительной иронии.

– Золотой рудник, брошенный к ногам прекрасной женщины. Все это – романтическая мечта,

сон… Я понял симпатию Вероники к мужчинам, сколотившим в сельве свой капитал…

– Джонни!..

– Инженер Сан Тельмо – настоящий победитель, папа… Так произнесем же тост за него…

– Да-да… произнесем, – нервно проговорила донья Сара.

– Он – человек без предрассудков, из тех, кто шагают по головам, чтобы достичь того, чего хо-

тят… Еще тост за современного человека без устаревших предрассудков… Способного в чужом краю

обручиться за пятнадцать дней и через месяц жениться. Нужно быть смельчаком!

– Джонни!..

– Этот сеньор Сан Тельмо восхитителен с любой точки зрения… Мне доставило бы удоволь

ствие такое твое решение жениться, сынок… Эти долгие ухаживания, которые были приняты в мое

время несносны, говорю это по собственному опыту…

– Я так не считаю, мама… Они были уместны. Они продлевали предвкушение и уменьшали

риск… Тебе так не кажется, Вероника?

– Риска не существует, если это – дама рода де Кастело Бранко, Ваша фамилия является гаран

тией чести…

– Вы искренне в это верите, Деметрио?..

– Мне кажется, это – дурная шутка, Джонни, – намекнул дон Теодоро.

– В таком случае простите меня… Я был единственным свиделем того, как Вероника являла нам

образец своего колкого остроумия.

– Джонни!..

– Не волнуйся, дорогая… Твой кузен Джонни не знает, что с этой минуты, с момента официаль-

ного объявления нашей помолвки, я за тебя отвечаю, он должен будет смириться с образцами моего

остроумия, если я им обладаю.

– Не кажется ли Вам, что лучше выпить по последнему бокалу шампанского и выйти из салона, чтобы нам подали кофе?.. Если желаете, мы можем немного помузицировать… Ты сыграешь нам на

рояле, ведь правда, Вероника?

– Может быть сеньор Сан Тельмо тоже хочет принять в этом участие.

– К несчастью, в этом – не могу, но вы – да. Я слышал разговор, что Вы больше музыкант, чем

инженер. Лучше играть гаммы, чем строить дороги и мосты…

– Думаю, в этом есть смысл. Теоретически, наша профессия прекрасна, но на практике часто