Лягушка-путешественница

– Тогда как она могла полюбить другого?
– поинтересовался молодой человек, бросив на свою спутницу острый взгляд из-под нахмуренных бровей.

Видимо, он по мужской наивности ещё не понимал, что любая женщина легко ответит на подобный вопрос.

– Это не любовь, господин Фарк!
– с горечью вздохнула Ника.
– А лишь случайное увлечение недостойным человеком.

– Почему сразу "недостойным"?
– усмехнулся молодой человек.
– Вдруг он её тоже любит?

– Нет!
– резко и категорично возразила собеседница.
– Тот, кто любит, не станет обманом уводить девушку из родительского дома. Ваш долг - вырвать Вестакию из рук этого подлеца, пока не стало слишком поздно!

– Но я тоже не давал ей никаких клятв, госпожа Юлиса!
– хмурясь, напомнил десятник конной стражи, явно недовольный таким нешуточным напором спутницы.

Однако та без труда нашла, что на это возразить:

– Вы же не только мужчина, но и воин!
– заявила она, добавив в голос изрядную долю патетики.
– Боги щедро наградили вас силой, умом и отвагой. А ещё великодушием и добротой. Потому что без этих качеств все остальные ничего не стоят.

Румс рассмеялся, как-то по особому взглянув на девушку. В тёмно-серых глазах явственно читался новый, непонятный интерес. Проклиная себя, Ника почувствовала, как вспыхнули щеки. Стараясь скрыть свои чувства, она оглянулась, будто проверяя молча шагавшую позади Риату.

– Вы, госпожа Юлиса, говорите так, словно выросли в Радле времён сенатора Гая Врена Перфа, того, который Безупречный, - сказал десятник конной стражи.
– А не среди дикарей, которые всё время бьют своих жён.

Последние слова прозвучали так пренебрежительно, что путешественница даже почувствовала обиду за аратачей.

– Мне случалось видеть, как охотники бьют своих жён, господин Фарк, - медленно отчеканила она.
– Хотя на самом деле это происходило очень редко. Но ни один варвар не откажется от своей невесты ради другого и будет бороться за любовь до конца!

– Я уже не знаю, люблю ли Вестакию, - задумчиво проговорил спутник, заложив руки за спину.

– Есть только один способ проверить, - пожала плечами Ника.

– Какой?
– усмехнулся молодой человек.

– Посмотрите ей в глаза, - посоветовала девушка.
– Они - зеркало души, как писал какой-то философ.

– Вы опять говорите... смешные вещи, госпожа Юлиса, - покачал головой Румс.

– Тут нет ничего забавного, господин Фарк, - нахмурилась собеседница.
– Неужели вы на столько глупы, что не сможете разобраться в своих чувствах, когда увидите невесту?

– Её ещё надо найти, - хмыкнул десятник конной стражи.
– А я пока не знаю, как.

– Я помогу вам!
– предложила Ника, и голос её помимо воли дрогнул.
– Если вы поможете мне отыскать Паули.

– Вы?
– вскинул брови молодой человек.

– Почему бы и нет?
– нахмурилась путешественница, не на шутку задетая его пренебрежительным тоном.
– Это я догадалась, что Орри надо искать в порту. Разве не так?

– Так, - нехотя согласился сын консула и всё с той же полупрезрительной усмешкой поинтересовался.
– И что теперь вы намерены делать?

– Выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

Спутник покачал головой.

– Почему вы так уверены, что рабыню Картена опоили именно этим снадобьем?

– Лекарь Пол Так говорил, что им очень трудно отравиться, - ответила девушка.
– Из-за своей доброты Вестакия не хотела причинять вреда даже невольнице. Поэтому и выбрала Песок Яфрома.

– Но рабыня умерла, - напомнил Румс.

– У неё болели почки, - терпеливо объясняла Ника.
– А потом её облили холодной водой и выпороли.

– Вы ещё и лекарь, госпожа Юлиса?
– с откровенным недоверием хмыкнул молодой человек.

– На самом деле это не так сложно определить, господин Фарк, - наставительно сказала путешественница.
– Постоянные боли в пояснице, опухшее лицо по утрам, мешки под глазами. Одна из рабынь говорила, что часто видела в её моче кровь.

Последнее девушка придумала на ходу, вспомнив короткую реплику Мыши.

– Не верите мне - спросите любого лекаря.

– И все же, госпожа Юлиса, - нахмурился сын консула.
– Ваши утверждения слишком... не убедительны. Мало ли других снадобий?

Спутнице очень не хотелось выкладывать ему свои рассуждения о том, что именно из-за плохо растворенного порошка бедная нянька получила львиную долю снотворного. Поэтому пришлось выкручиваться.

– Это легко проверить, - непринуждённо пожала плечами Ника.
– Если выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

– А если те люди тут ни при чём?
– усмехнулся Румс.
– Что тогда будете делать, госпожа Юлиса?

– Искать!
– не задумываясь, ответила она, невольно любуясь застывшим в задумчивости лицом собеседника.
– Точнее, сначала думать, а потом искать. В этом я очень рассчитываю на вашу помощь, господин Фарк.

Молодой человек молча мерил шагами мостовую.

– Мне очень тяжело, - продолжала девушка, с грустью понимая, что её слова падают в бездну, отскакивая от стены недоверия.
– Я почти не знаю горожан и плохо разбираюсь в ваших обычаях. Но в то же время могу заметить то, на что вы просто не обратите внимание. Давайте... объединим наши усилия? Я помогу вам искать Вестакию, а вы мне Паули?

Десятник конной стражи рассмеялся, запрокинув голову и уперев руки в бока.

"И этот такой же!" - остро резануло по сердцу разочарование.

– В таком случае, - Ника отвернулась, чтобы скрыть слезы обиды.
– Спасибо за то, что выяснили, кто покупал зелье. Остальное я сделаю сама.

– Постойте!
– Румс взял её за руку.

Не задумываясь, собеседница вырвалась. От резкого движения с плеча соскочил край накидки, открыв шею. Снисходительно-насмешливый взгляд молодого человека мгновенно сделался настороженным и цепким.

– Что это?

– Не ваше дело!
– окрысилась путешественница, мысленно проклиная Картена за бешеный нрав, Риату за плохо замазанные синяки, и накидку за то, что стёрла краску.

– В прошлую нашу встречу я ничего не заметил, - задумчиво пробормотал сын консула.

– Могли бы и сегодня не разглядеть!
– проворчала девушка, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Вас чуть не задушили, госпожа Юлиса, - покачал головой Румс.
– Кто?

– Я уже сказала!
– повторила Ника.
– Не ваше дело!

– Вы правы, госпожа Юлиса, - как-то до обидного быстро согласился молодой человек.
– Не моё.

В тайне Ника надеялась, что тот проявит больше любопытства. Видимо, придётся смириться с тем, что сама по себе она его не интересует.