Мальн. Духи и Жертвы
Шрифт:
– Невозможно… – Жилки на шее Гелиена дергались, а к его горлу явно подступала паника.
– Я узнала о беременности через три месяца после свадьбы, – с горечью прошептала Арэя.
– Но почему он считает своим отцом Алвиса? Почему Кристан не с тобой? – Внезапно Гелиен упал в кресло. Кровь отлила от его лица, когда он все осознал. – Вы его спрятали.
Все как по команде кивнули.
– История повторится… выбор… его скоро должен будешь сделать и ты… никто не выбирает свою судьбу, – бормотал Гелиен себе под нос. Его глаза будто застелила пелена. Казалось, он
Арэя встала, опустилась перед Гелиеном на колени и, взяв его ладони в свои, положила на них голову. Затем начала рассказывать про видение первого верховного старейшины, о том, как ссора Бранда и Кьелла привела к появлению темнорожденных мальнов, запустив тем самым пророчество и свершив его первую часть. Друзья понемногу дополняли ее историю. Рассказали про требование духов, позицию Радвальда и роль короля смерглов во всем этом.
Гелиен слушал молча, но когда услышал, что духовная часть Катана укоренилась в его сыне и поэтому тот считает ребенка своим, то просто взорвался. Дворец тряхнуло, и паутина трещин побежала по полу, стенам и стеклам.
– Гелиен! – Арэя крепко вцепилась в руки мужа. Он тяжело дышал. Бурлившая в нем тьма будто вытекала из черных вен, и он всеми силами старался сдержать ее. – Любовь моя, ты нужен своему сыну! Возьми себя в руки. – Она обхватила его лицо ладонями и шепотом повторила: – Возьми себя в руки.
Гелиен посмотрел на нее, и его лицо исказилось от боли.
– Он касался тебя.
– Нет! Нет, – ответила Арэя, замотав головой. – Он не тронул меня, не причинил мне вреда.
– Ты знаешь, о чем я… – выдавил Гелиен.
Алвису, как и всем остальным, стало неловко, и они отвернулись. Но слух так просто не выключить.
– В ту ночь со мной был ты, – прошептала Арэя. – И пусть на какой-то момент он взял верх, это все равно был ты. Кристан – наш сын, и ему нужен отец.
Гелиена разрывало от гнева и потрясения. В воздухе чувствовалось, что он уже на пределе. Тревога друзей казалась почти осязаемой. Гелиен боролся с собой. Наконец тьма затянулась обратно, в его руки, и он, вскочив на ноги, вылетел из зала совета.
– Похоже, наш Кит вернулся, – печально хмыкнул Стейн.
Глава 24
Гелиен молнией вылетел из дворца и направился неведомо куда. Он не чувствовал своего тела – оно казалось ему чужим. В ушах звенела кровь, голова грозила расколоться на части из-за неутихающего потока мыслей. Осознание правды обрушилось на него волной, захлестнуло разум, разжигая каждую из подавляемых эмоций и сметая все защитные заслоны.
Сын! У него есть совсем взрослый сын.
И мало ему было узнать спустя восемнадцать лет, что его жена была беременна, когда он уснул, так еще и все вокруг хотели отнять его ребенка или причинить ему вред. Кристан нужен духам, чтобы питаться
его жизненной силой, страданиями и болью; старейшинам – чтобы выдать его духам; и наконец, Катану, который считал его своим собственным сыном. От этой мысли заслон, который Гелиен постановил внутри, пошел трещинами, тьма стекала по рукам и тянулась позади него, словно плащ.Со дня свадьбы он не позволял себе думать о брачной ночи, боялся даже представить, что был с Арэей не один.
Он разберется с Катаном. Этот мерзавец не тронет его сына. А затем разберется с духами, будь они прокляты! Они не посмеют забрать у него Кристана. Никогда. Пока жив, он этого допустит.
Манус знал. Знал, что любовь короля Бранда к смертной женщине привела к ссоре братьев и запустила пророчество. Все началось в тот самый момент, когда Кьелл заключил сделку со смерглами и переродился в темного, и теперь должно было закончиться на Гелиене и его сыне.
Вот почему Манус явился ему и показал прошлое. Он хотел, чтобы Гелиен понял. Чтобы, как и первый король мальнов когда-то, отдал сына и спас свой народ.
Но Гелиен не станет выбирать.
Выход наверняка существовал. И он его обязательно найдет.
Гелиен не сразу осознал, что находится на восточной площадке, где уже подходила к концу тренировка новобранцев. По какой-то причине ноги сами привели его сюда. Меркли последние лучи закатного солнца, которое, точно круг расплавленного золота, медленно опускалось за холмы.
Сквозь почти стихший рев в ушах до него донесся голос.
– Ваше Величество! – военачальник Рауд отвесил ему глубокий поклон.
Гелиен рассеянно кивнул.
Услышав слова командира, юные воины затихли, а затем беспокойно согнулись в еще более низком поклоне. Из их рядов вышел парень, с головы до пят одетый во все черное, и с нескрываемой нагловатой ухмылкой протянул:
– Ва-аше Величество.
– Я говорил, что ты можешь звать меня Гелиен. – Он тяжело сглотнул.
Казалось, он стоял на краю мира и отчаянно держался, чтобы не сорваться в пустоту.
Кристан. Арэя назвала ребенка его человеческим именем.
Близость сына причиняла ему ощутимую боль, но он изо всех сил старался не подавать виду.
Кристан выгнул бровь.
– Даже в отряде?
– Даже на Совете.
Небеса! Гелиен смотрел на своего сына, но видел Стейна, который так же вальяжно выходил из толпы воинов и нагло смотрел на него во время знакомства. Кристан и правда слишком много времени проводил с дядей Стейном. Вот здесь Алвис просчитался.
Но его лицо…
От Гелиена он взял разве что более светлый, но столь же золотистый оттенок кожи и темные коротко постриженные волосы – такая нетипичная для мальнов прическа ему совсем не нравилась. Но каждой черточкой лица Кристан пошел в мать. Неудивительно, что никто и подумать не мог, что он не сын Алвиса.
А вот глаза… Ни у кого в Мальнборне не было таких глаз. Казалось, будто цвета в радужках боролись между собой, будто на небесно-голубое небо наползала тьма, и оно становилось полуночно-синего цвета.