Мальн. Духи и Жертвы
Шрифт:
– Что последнее ты помнишь?
– Может, вы объясните, что происходит? – вопросом на вопрос ответила Райя. – Почему я здесь и где, духи побери, лес?
Вот оно что! Ступор был вызван вовсе не ее состоянием, а непониманием того, что случилось с Мальнборном.
– Ответь на вопрос: что последнее ты помнишь?
– Я… Вчера ты потребовал, чтобы я не приближалась к ней. – Она кивнула на Арэю.
Духи его подери!
По ее взгляду и поведению Гелиен догадывался, что происходит, но теперь убедился наверняка. Она забыла целый год после смерти Кьелла, не помнила последние
Друг по-прежнему лежал на земле и, видимо, отказывался поверить в происходящее. Он лишь едва заметно мотал головой.
– И у тебя совсем нет догадок, как ты сюда попала? – задал очередной вопрос Гелиен.
– Нет! – недовольно поморщилась Райя. – Вчера я легла спать, а с утра вдруг очутилась здесь! Чьи это шуточки? И что все-таки случилось с лесом?
Гелиен повернулся к стене.
В сознании всплыла картинка его первого появления у Северного леса: он как сейчас видел толстые стволы с искривленными ветвями, которые сплетались у самых вершин; плющ, обвивающий каждое дерево, густо разросшийся лишайник и мох, приглушавший шаги, чтобы не тревожить нерушимую тишину. Прекрасно помнил и то, как уничтожал Северный лес, который тысячи лет скрывал мальнов от посторонних глаз.
За прошедшие дни у него не нашлось времени осознать случившееся, но это единственное деяние смергла, о котором Гелиен не жалел и за которое не чувствовал вины. Мальны не должны быть затворниками и прятаться, словно звери в лесу. Теперь, когда светлорожденные и темнорожденные объединились, а «клетка» уничтожена, свершилось то, чего всегда хотел Кьелл.
За исключение одного: Мальнсен не стал верховным королем Оглама.
– Райя, тебя не было восемнадцать лет, – осторожно сказал Алвис, встав рядом с Гелиеном.
– Чушь! – фыркнула она.
– Мы думали, ты погибла в Сумеречных землях, – едва слышно произнесла Арэя. За все время она даже не сдвинулась с места. – Тебя ранили, и такой удар не пережил бы даже мальн, а потом ты упала… – Она замолчала, так и не договорив.
Побледневшая Райя смотрела то на город, то на Арэю, на лице которой отражалась не то тревога, не то печаль. Однако у самой Райи вид королевы по-прежнему вызывал неприязнь.
– Ты совсем ничего не помнишь? – спросил Алвис.
– Оставьте ее, – сказал Стейн, не дав Райе ответить. – Ей надо отдохнуть и прийти в себя. Не нужно вываливать все сразу.
Алвис хмуро кивнул.
Стейн поднялся с земли.
– Райя, пойдем, я отведу тебя к родителям. – Он протянул руку, но Райя, едва взглянув на него, задрала подбородок и сама направилась к выходу. Ее походка, как и прежде, отличалась красотой, изяществом и, в особенности, тишиной. Никто не умел подкрадываться так бесшумно, как она. Дикая кошечка – так всегда любил называть ее Стейн.
Когда она прошла через арку, где вместо обычных городских ворот находилось сплошное полотно, все разом выдохнули. Друзья Гелиена и он сам думали лишь об одном: если бы это была не Райя, она бы не попала в Мальнборн.
– Иди за ней, – сказал он Алвису. – Арэю и Стейна она сейчас слушать не станет.
После того как Алвис тоже скрылся за стеной, Гелиен поднял голову к небу и едва
не застонал.Все понимали, что здесь что-то не так. Осталось только выяснить, что именно, и желательно как можно скорее.
Слух уловил звук неровного дыхания и сердцебиения, которое Стейн явно не мог унять.
Гелиен заставил себя посмотреть на него.
– Главное она жива, а остальное… – Голос Стейна надорвался.
Небесно-голубые глаза Арэи были полны сочувствия, но Гелиен следил за каждым движением Стейна, прекрасно видя, что тот на грани.
Глава 26
Он швырнул копье, и оно с грохотом упало на землю. Вот уже целый час он пытался снять напряжение, но все было безуспешно. Он чувствовал, что у него раскраснелась шея, лицо и даже уши. Благо на площадке он находился совершенно один, иначе точно кого-нибудь бы придушил.
Восемнадцать лет он оплакивал Райю и, пусть так и не смирился с ее потерей, все же продолжал жить дальше, скрывая эмоции, как всегда учил отец. Только раз в год, в день ее гибели, Стейн сбрасывал маски и позволял окружающим видеть то, во что он превратился.
Вот что с ним сделала треклятая любовь! Он был уверен, клялся самому себе, что никогда больше не полюбит, никогда не даст волю чувствам. Он бы просто не смог забыть Райю.
Райя… Ее имя полоснуло по коже, как темный кинжал. Каждый раз на протяжении многих лет, стоило только мысленно произнести это слово, и он чувствовал нестерпимую боль.
Время не лечит, теперь он это знал.
Никто, кроме Райи, не мог заставить его по-настоящему улыбаться, не дарил ему столь сильных и ярких ощущений. Никто и ничто, кроме нее, ее смерти, не способно было сломить его окончательно и бесповоротно.
Жива! Его любимая женщина – жива!
Эмоции переполняли его с такой силой, что он задыхался. А при мысли о том, что с ней могли сделать проклятые твари, его ноги подкашивались, и он опустошенно падал на колени, а потом снова хватался за копье.
Райя каким-то чудом выжила и долгие годы оставалась в плену у смерглов. Как он позволил этому случиться? И как теперь с этим жить? Почему ее отпустили лишь сейчас, и кого тогда, духи его побери, они развеяли над священной рекой? Хотя смерглам с их уровнем магии не составило бы труда замаскировать под девушку какую-нибудь тварь.
Час назад приходил Алвис. Он сообщил, что весь день Райя провела с родителями, как, собственно, и он сам. Вместе с ее отцом и матерью Ал помогал восполнить пробелы минувших лет.
Стейн не решился навестить ее.
Она забыла его… Точнее, помнила его как воина, как командира, как странноватого друга, которого так или иначе пыталась проткнуть копьем, но она не помнила их. Не помнила того, что любила его и как сильно он любил ее.
Стейн был готов сию минуту вырвать сердце из груди и преподнести любимой.