Маршал северных направлений

— Вашему корпусу надлежит начать с утра форсирование Волхова в Грузино, согласно принятым планам. И сразу же начать наведение понтонного моста — на правый берег необходимо без промедления отправить танки 6-й панцер-дивизии. Инфантерии следует прикрыть направление с юга, оттуда русские обязательно попытаются контратаковать. Однако с подходом 39-го корпуса поражение всей волховской группировки большевиков неизбежно, как и падение самого Петербурга, носящего сейчас имя их вождя…

Единственной противотанковой пушкой вермахта в 1941 году, которая могла бороться с КВ и Т-34 пусть с близких дистанций, была 50 мм РАК-38. Но ее производство пока не могло удовлетворить нужды армии, этих орудий было всего по паре штук в пехотном полках, и то не во всех дивизиях. И подпуская поближе русские танки, чтобы поразить их наверняка, расчеты сильно рисковали — их пушки могли просто раздавить, причем буквально…

Глава 9

— Климент Ефремович, у немцев под Ленинградом едва десяток дивизий, а фронт обороны достаточно протяженный, и его надобно держать всеми силами. Так что не думаю, что их соединения имеют по фронту достаточную уплотненность. Сам посуди, разве они от хорошей жизни перебросили в Тосно из Эстонии 42-й армейский корпус всего с одной 61-й дивизией, оставив на Моонзунде только 217-ю, предназначенную ими в десант на острова. Всего четыре корпуса по две-три дивизии в каждом, против наших четырех армий Ленинградского фронта. Этого даже для устойчивой обороны не хватит, если ее хорошенько «раздергать». Ты же сам допрашивал пленных — картина складывается вполне определенная. Штурма не будет, наоборот, противник опасается, что мы сами перейдем в наступление в самые ближайшие дни. Но не стоит этого делать — нужно вначале подготовить войска, пополнить стрелковые дивизии до полных штатов, приведя их в порядок. К чему вся эта нездоровая суета?!

Григорий Иванович налил себе в кружку чая, посмотрев на Ворошилова — тот явно был чем-то серьезно озадачен, раз решил мотнуться сюда на «амбарчике», а полеты ночью, да еще с приводнением гидросамолета опасны. Впрочем, «первый маршал» труса никогда не праздновал, и если решил что-то сделать, то препятствий не видел.

— Мы просто напрасно положим великолепный человеческий материал, устраивая под Ленинградом всяческие «наступления» для демонстрации активности и без всякого положительного результата, но с массой отрицательных последствий. Если уж бить, то всерьез, дождавшись морозов, чтобы почва подмерзла. И нанести по-настоящему сокрушающий удар, проломив вражеский фронт крупными калибрами, которых у нас хватает. И заметь — немцы в невыгодной ситуации — все их позиции как раз и проходят в зоне досягаемости нашей артиллерии.

Кулик остановился, сглотнув — вторую половину сентября, как он читал, фронт под командованием генерала армии Жукова провел целую серию контрнаступлений, контратак, контрударов, осуществил высадку нескольких десантов — и у всех был один закономерный и предсказуемый итог, с большими потерями личного состава. И при этом отсутствовала согласованность между ним и 54-й армией — каждый воевал в одиночку, без какого-то пусть плохого, но общего оперативного плана. Именно в несогласованности действий, разобщенности, лихорадочного проведения частных операций приведших к огромным потерям, одна борьба за «Невский пятачок» чего стоит — и есть главная причина блокады, которые немцы установили с минимальными на то силами. И хуже — ударом на Тихвин могли вообще установить «второе кольцо», что привело бы к гибели всего фронта.

Но сейчас ничего этого не случилось, людской потенциал не исчерпан, части и соединения не обескровлены, более того, они пополняются, ополченческие формирования становятся нормальными стрелковыми дивизиями, с номерами уже прежде уничтоженных противником соединений — вот такая случилась реинкарнация. Их численность на фронте составляет больше двух десятков, и к концу месяца все они будут полностью укомплектованы, с накопленным боевым опытом, так как не будет напрасного «обескровливания». И хорошо вооруженных в отличие от нынешних «сокращенных» штатов — в Ленинграде отлаженная военная промышленность.

А тут предложение сумасбродное предложение Ворошилова (понятно, что оно исходит из Ставки) помочь Волховскому фронту каким-нибудь контрударом. Да на хрена нужна такая помощь, переброска двух-трех крепких стрелковых дивизий принесет куда больше пользы — так он и ответил «первому маршалу», отнюдь не выбирая слова. Но тот нисколько не огорчился, не обиделся, напротив, повеселел.

— Григорий, ты считаешь, что нам не следует сейчас «дергаться» и копить резервы, я тебя правильно понял? Чтобы дождаться морозов и перейти в общее контрнаступление по всему фронту?

— Абсолютно верно, войска нужно привести в порядок, обучить нормально «сырые» дивизии, ставя их на спокойные участки — так они потихоньку втянутся. Как раз до начала декабря, а там уже перейти в наступление всеми силами с использованием резервов.

— А если немцы сегодня, ведь уже сегодня, форсируют реку, займут Грузино, переправят танковые дивизии, и прорвут твой фронт как тряпку, уйдя в прорыв на Тихвин, а потом до самой Свири?!

— Сейчас не июль, а сентябрь, причем вторая половина. И дорог здесь нет, ни нормальных, никаких — одни направления среди лесов и болот. А сверху дождь, под ногами жижа хлюпает, какие на хрен прорывы со скоростью нагруженного мешком пешехода?! Танковые дивизии с автотранспортом по проходимости не больше усталой инфантерии на долгом марше, которую эти самые танки и автомашины больше замедляют. Немцы от «безнадеги» на это наступление решились, надеются на успех, а на небо не смотрят. Но сильны, кто же спорит — нам несладко придется, если они плацдарм захватят и начнут переброску танков. Воспользуются теплыми деньками «бабьего лета», оно ведь порой до начала октября тут бывает. Две недели продержаться нужно, Клим, две недели — не больше, а то и меньше, десять дней. А на это время у нас резервов хватит, да и Ставка подкинет две дивизии с танковой бригадой. И заметь — заняв Демянск, немцы прекратили дальнейшее наступление на Валдай. Немаловажный симптом…

— Ты продолжаешь считать, Григорий, что фашисты все же начнут генеральное наступление на московском направлении?

— А им ничего другого не остается, Клим. Побеждать надо, причем в самые короткие сроки — поверь, к этой зиме их армия не готова. И как только мы перейдем в контрнаступление, они покатятся. А потому здесь мы имеем возможность подготовиться заблаговременно, и результаты можем получить наиболее оптимальные из возможных. Скажу попросту — я сделал предварительные расчеты, по которым выходит, что мы можем полностью обрушить фронт группы армий «Север» и нанести поражения как 16-й армии под Демянском, окружив там ее главные силы, так и 18-й армии под Ленинградом. Рассечь ее рядом последовательных ударов, и окружив корпуса вот здесь и здесь, — Кулик неожиданно ткнул карандашом в карту, показав на западные и восточные участки сложившегося фронта. И тихо добавил:

— Мы хорошо можем подготовиться к наступлению зимой, используя подвижность лыжников и кавалерии, а вот вермахту придется бросить позиции и начать отступление по немногим дорогам, которые могут быть перехвачены нами. И танков у них будет немного, и те не представляющие особой силы — уникальная ситуация, которая никогда не повторится. А потому и результаты удачного наступления вполне могут превзойти наши ожидания. Просто поверь, но так оно может быть…

— Не убеждай меня, Григорий, я и так это знаю вот уже десять дней с того нашего первого разговора в Смольном. А потому спрошу напрямик — ты ведь знаешь, как будет проходить эта война?!

Осеннее наступление на Тихвин немцы начали при неблагоприятных условиях — зарядили дожди, раскисли дороги, «подвижные» соединения наступали с темпом уставшей пехоты. Но и Красная армия не смогла ничего противопоставить врагу, ранее понеся огромные потери в ходе повторяющихся попыток деблокировать Ленинград, череды непрекращающихся боев. И лишь когда в Ставке в полной мере осознали, к чему может привести германское наступление, стали лихорадочно перебрасывать подкрепления, а ситуация уже угрожала полной катастрофой…

Глава 10

— Знаю, Климент Ефремович, много горя хлебнем. Только не могу тебе говорить, чувствую, что умирать начинаю. Понимаешь, даже объяснить тебе не могу, как мне все ведомо, просто поверь…

— Да что ты. Вон как тебя опять перекорежило — верю я тебе, верю, Андрей ведь предупреждал. Мы тебе сразу доверять стали — непонятно как, но тебе ведомы события. Помнишь, ты про танки говорил, что мало их. В пример Т-40 ставил, плавающий танк, что производим. Сейчас его переделали, корпус изменили, броня вдвое толще стала, вместо ДШК 20 мм пушку решили установить — собираются производить в больших количествах, чтобы потери в легких танках восполнить. В Москве от Т-50 открестились, слишком сложная машина. Что дорогая — плевать, с расходами тут не считаются, не время, положение с танками аховое. Так вот — мы еще тогда, как только стало ясно, что Мга за нами осталась, и перевозки по ветке Волховстроя будут продолжаться, в ГКО пожелание отправили, чтобы эвакуацию 174-го завода в Чкалов остановить, и все вернуть обратно. И ведь ты прав оказался — эшелоны даже не разгрузили, теперь сюда идут. В Москве приняли решение эвакуацию промышленных предприятий остановить, и направить к нам сырье и комплектующие для увеличения производства. И не ошиблись мы — теперь и Кировская железная дорога наша полностью — ее даже повредить не успели. Так что стоит к тебе прислушиваться, ох, как стоит…