Матабар III

Дверь Тесс не закрывала, так что войдя внутрь, Ардан аккуратно поставил обувь на половик и, в носках, стыдливо пряча дырку на указательном пальце, вошел в гостиную.

Девушка, в завязанном за спиной переднике, крутилась у плиты.

— Брось одежду в корзину в ванной, — не оборачиваясь, произнесла она. — Посмотрю, может смогу починить, чтобы не выбрасывать. Ну или в крайнем случае распустим на ткань.

Ардан немного засмущался.

— Тесс, мне не очень удобно, что ты будешь тратить свое время, чтобы…

Девушка повернулась и сверкнула на него глазами. Ардан смиренно поднял открытые ладони и, развернувшись, направился в ванную комнату.

Закрыв за собой дверь, он разделся и, забравшись в чугунную «лодочку» повернул кран горячей воды, едва не ошпарив себя кипятком.

Настроив, наконец (спасибо неделям, проведенным в особняке Анорской) воду до состояния, когда та не превратила бы его в хорошо проваренный кусок мяса, Ардан, вооружившись мочалкой, принялся смывать с себя грязь, пот и весь прошедший, далеко не спокойный день.

Закончив с водными процедурами, он, как и велела Тесс, аккуратно сложил вещи и убрал те в корзину, стараясь не заглядывать внутрь — там ведь лежали вещи девушки, включая её нижнее белье.

Пригладив волосы, Ардан вышел в гостиную. Там Тесс уже поставила на стол две тарелки, заполненные кашей и жестяной чайник с простыми, граненными стаканами. Запахло ароматным какао.

Она сняла передник и повесила на крючок, прикрепленный к двери, ведущей на кухню.

— Садись, пока не остыло, — поторопила она.

— Спасибо, — кивнул Арди и, опустившись напротив, по привычке, перед тем как взять ложку, размял пальцы.

Тесс, аккуратно дуя на ложку, мило придерживая волосы, сидела в полоборота и ела кашу, попутно смотря на бумаги, лежавшие на краю стола.

Что-то связанное с выкройкой и лекалами. Матушка Ардана тоже всегда возилась с подобными, порой показывая сыну. Они теперь чем-то напоминали ему печати. Забавно.

— Ты чего?

— А? — Арди отвлекся от своих мыслей.

— Чего так пристально смотришь на меня? — она чуть вздернула маленький, курносый нос и сверкнула яркими, зелеными глазами.

— Любуюсь, — признался Ардан. — Ты красивая. Как снежинка. Помнишь?

Щеки Тесс тронул маленький румянец, и она молча вернулась к трапезе.

— Пойдем послезавтра на свидание? — предложил Ардан.

— А как же твои исследования?

— Выбирая между тобой и Звездной магией у последней нет ни единого шанса, — без тени иронии в голосе ответил Арди. — Как и у чего-либо еще.

На этот раз румянец вспыхнул куда ярче, почти целиком залив собой щеки.

— Тебя точно звери воспитывали, Арди-волшебник? — с придыханием спросила Тесс.

— Ты о чем?

Она не ответила.

— Хорошо, пойдем. Ты до скольки на учебе?

— До пяти часов вечера.

— Заберешь меня от ателье?

— Заберу.

— А куда пойдем?

Ардан чуть улыбнулся.

— Неподалеку от дома Бориса с Еленой открылась новое кафе мороженое. Говорят, что там можно выбрать из семидесяти шести вкусов.

Тесс едва заметно дернула бровями.

— Семьдесят шесть… за год все не попробуешь.

Они замолчали ненадолго. Ардан ел кашу, вкуснее которой, наверное, еще никогда не пробовал. Ел и смотрел на девушку, красивее которой, наверное, и не рождалось на свете. Теплую и мягкую. Как пламя в костре в темной, холодной ночи.

— Тебя на работу приняли? — неожиданно спросила Тесс, кивая на… черное удостоверение, которое Арди, забывшись, положил сверху на гримуар.

— Тесс, я…

— Когда я согласилась быть вместе с тобой, Арди-волшебник, я понимала, что, будет как и у мамы с папой.

У Ардана сердце пробежалось по всему телу, навестив и пятки и кончики отросших волос.

— А мы… мы вместе? — спросил он с легкой опаской.

— А ты… хочешь как-то иначе? — с той же опаской, вернула вопрос Тесс.

— Нет.

— Значит — вместе, — вновь заливаясь румянцем, Тесс спрятала взгляд в ложке каши.

Ардан сглотнул и отпил немного сладкого какао. Значит, все же, они вместе… а это, собственно, как? О Спящие Духи, он ведь совсем не знал, что значит — быть вместе с кем-то, кто не относился к его семье!

— Можно посмотреть?

— М-м-можно, — заикаясь, чувствуя, как ему не хватает воздуха, ответил Ардан.

Тесс вытерла руки о салфетку и аккуратно развернула удостоверение.

— Капрал Эгобар, — прочитала она ровной интонацией. — Звучит очень впечатляюще…

— Пойдешь со мной на следующей неделе к моему напарнику на празднование годовщины? — протараторил Ардан, словно боялся, что если не произнесет все за секунду, то и вовсе не скажет и слова.

Тесс снова подняла на него взгляд изумрудных глаз. На этот раз в них заискрилась веселая смешинка.

— Нет.

— Хорошо, — поник Ардан.

Да, глупо было полагать, что такая девушка, как Тесс, согласиться тратить вечер в компании дознавателей и работников второй канцелярии.

— Ты не дослушал, Арди-волшебник, — она допила какао и поднялась на ноги. — Я не пойду с тобой к твоим коллегам, пока ты выглядишь, как дворовый кот. После мороженого я тебя подстригу. Тогда — пойдем.

— А…

— Вот и отлично, — она наклонилась, мазнула своими сладкими, жаркими губами по его и, оставив на столе что-то блестящее, направилась на выход. — Я уже опаздываю совсем, так что будешь выходить — закрой за собой, пожалуйста.

Ардан посмотрел на блестяшку. На скатерти, рядом с посудой, лежал ключ. Ключ от квартиры Тесс.

— До вечера, Арди-волшебник, — донеслось из прихожей и Тесс, оставив ошарашенного Ардана сидеть за столом, закрыла за собой дверь.

— Цок-цок, — защелкали каблуки по лестнице с такой скоростью, будто девушка не спускалась, а сбегала вниз.

Наверное, действительно — опаздывала.

Ардан провел пальцами по губам, посмотрел на ключ и повернулся к окну, за которым все еще нежилась в сумраке сонная Метрополия.

— И что мне теперь делать?

Глава 75

Ардан, успев поспать всего несколько часов, добрался до Черного Дома. Уже второй раз он приезжал сюда самостоятельно, без сопровождения работников Второй Канцелярии и, собственно, второй же раз ощущал себя некомфортно.

Черная громада с серебристыми оконными рамами словно давила на плечи, а внешний вид, скорее напоминающий оборонительное сооружение времен Войны Рождения Империи, нежели здание шестого века от Падения Эктаса, выглядел несколько неуютно.