Меч и проводник.Дилогия.

Вернувшиеся маги единогласно заявили Дереку, что войти в город не смогут, поэтому ехать должен он - владыки нечувствительны к магическим вихрям и потокам. Дерек мрачно глянул сначала на магов, потом - в подзорную трубу, потом - на второго и третьего советников. Господа Хант и Дагор дружно побледнели, вытянулись, и хором отчеканили, что владыке ехать ещё рано, прежде пусть маги проведут дополнительную разведку - мало ли что. Дерек внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другого, и в итоге советники совершенно добровольно согласились сопровождать владыку. Но только после ещё одной магической разведки. А лучше - пяти. Маги сутки кружили вокруг города, но результат был всё тот же - на некой границе их начинало мутить, трясти, терялось сознание и переставали действовать заклинания. Вернее, они действовали - но непонятно как. Никто не рискнул проверять боевые заклинания, а попытка примитивно перенести дубовый лист с места на место закончилась сине-зелёной воронкой, в которую этот лист утянуло. Разведчики-люди до города добрались - как добрались, так и повернули обратно: войти в него не отважился ни один. Никаких особых последствий маги у них не обнаружили - у двоих раскалившиеся амулеты вызвали ожоги , ещё один упал в обморок - как выяснилось не от потрясения, а от того, что обладал очень слабыми не выявленными магическими способностями.

Двое суток под дождём Дерек выслушивал доклады и предположения магов, изучавших местность вокруг города, на третий день в очередной раз выслушал соображения Бороды и всё же решил выехать сам. Вместе со вторым и третьим советниками. Можно было взять с собой адъютантов и телохранителей, но тем Дерек доверял куда меньше. Советники пока не давали ему повода думать, что готовят покушение на владыку. К тому же подвернулся случай выяснить, носит ли изменение цвета глаз у тайного советника магический характер и проверить обоих на тщательно скрываемые магические способности. Маги очень старались, но ничего не обнаружили - господа Хант и Дагор оказались самыми обычными людьми. По крайней мере на момент исследования. Ничего, злорадно думал Дерек, пересечение границы у города расставит всё на свои места.

Сменили обувь и одежду на полностью свободные от магии. Сняли все заклинания с волос и бород, оставили в лагере все амулеты. Дерек поменял ножны у меча, под полные неизбывного ужаса и едва ли не слёз взгляды советников и адъютантов отвинтил навершие, перебрал с полсотни других, но нашёл-таки подходящее безо всяких следов магии, и они отправились к городу. Границу, через которую не смогли перебраться маги, все трое пересекли без труда - никаких проблем со зрением у Хельма не возникло, а глаза меняли цвет по-прежнему. Советник по финансам был бледен, старался держаться ближе к владыке, не выпускал из рук взведённого арбалета с серебряным болтом, но особого страха не выказывал - никакой выгоды для него в этом не было.

Поравнялись с развалинами городской стены и заехали внутрь. Дерек ожидал увидеть обычное пепелище, пусть и крупного города, или развалины - результат рухнувшего защитного контура. Лучше бы это было пепелище. Города, побывавшие под лопнувшим, обрушившимся, засбоившим защитным контуром Дерек видел - сам и приказывал, какой купол разрушить, какой оставить. Здесь другое освещение, но всё равно - ничего похожего дома не встречалось. Пространство сместилось - создалось впечатление, что Чаянь сначала отразили в кривом зеркале, потом разбили его, и смёли осколки в несколько кучек - часть раскидали по земле, а из оставшихся выстроили башни. Улицы вздымались вверх и обрывались, закручивались спиралью и шли ступенями, внутри крошечного перевёрнутого деревянного дома виднелась часть шпиля - уменьшенная, перекошенная, вросшая в дом и наслоившаяся на него. Тела горожан... Дерека передёрнуло - он ещё думал, что хуже мёртвой воды ничего не бывает. Бывает. Кони хрипели и упирались. Вновь начавшийся дождь падал куда угодно, только не вниз.

– Владыка, - сдавленно произнёс Хельм, - не думаю, что отсюда нам могут ударить в тыл. Вернёмся. Не хотелось бы попасть здесь в грозу.

– Да, - подтвердил советник по финансам, - жители... бывшие... вряд ли представляют опасность. Потом можно обязать Ковен изучить, что произошло и... если не удастся это... ммм... как-то сгладить или выжечь... то закроют стеной и куполом. Если уж здесь мародёрством не пахнет... лучше вернуться... Придёшь к власти, будет время - можешь потом и сам сюда наведаться.

– Точно, - согласился Хельм, - причём один, потому как кое-кто тогда останется в столице заниматься финансированием исследований магических аномалий, и выделенные на это дело денежки как раз успеет поделить с Ковеном по-братски. Не все, конечно, какую-то часть я отслежу и заставлю вернуть. Но на этот раз он прав, владыка, лучше вернуться. Не стоит бессмысленно рисковать.

Дерек согласился - глупо будет завязнуть в магическом лабиринте.

Они как раз развернулись, когда сзади всхлипнуло. Болт и два метательных ножа столкнулись в воздухе, высекли друг из друга красную молнию вместо искр, искривились и с бульканьем исчезли.

– Пора сматываться, - подытожил Ильм.

Повертел в руке болт и зарядил арбалет.

– Знаю, что не поможет, - растерянно пояснил он, - но так спокойнее.

Дерек его понимал - сам держал в руке кинжал.

Они отъезжали медленно, очень медленно. После пересечения магической границы Дерек едва сдержал желание пустить коня в галоп, но не хотел позориться и возвращался размашистой рысью.

Войско обошло Чаянь по широкой дуге, разглядывая ночью то фиолетовое свечение над городом, то ясное звёздное небо, то беспросветные тучи. Маги наперебой строили гипотезы о произошедшем, пытались воспроизвести аномалию на стоянках, расставляя вместо домов щепки и комья земли, и непрерывно докладывали владыке обо всех своих догадках - можно подумать, Дерек разбирался в магических отклонениях. Но слушал он с вежливой и понимающей улыбкой, поощряя магов ко всё новым и новым расчётам и экспериментам.

Дожди шли непрерывно. В одну из ночей, когда Чаянь остался далеко позади, Дерека начала бить крупная дрожь. Дома такое случалось с ним всего несколько раз - после тяжелых ранений, мёртвой воды, или пролёта над заражённой территорией.

Дрожь не сменялась жаром, сознание оставалось вполне ясным, и к полудню владыка почувствовал себя нормально. Но следующей ночью приступ повторился. Дерек обозлился - не хватало ещё свалиться перед самой столицей. Лихорадка - ладно, с ней он справится. Хуже, если это результат посещения Чаяня: не много шансов, что маги смогут определить вид заболевания при столь сильных искажениях пространства в городе. Владыка присмотрелся к советникам - те выглядели как обычно. Он крепился две ночи, а потом обратился к магам.

Маги водили вокруг него руками. Уточняли симптомы. Расспрашивали о болезнях в его мире и способах лечения. Долго совещались, и нашли, что Дерек совершенно здоров. Но ночью владыку снова била крупная дрожь. У костра или после хорошего глотка настойки она ненадолго проходила, чтобы возобновиться через некоторое время. Дерек встревожился не на шутку. Лекари хором твердили, что владыка в полном порядке, и вообще - владыки не болеют. Не болеют - подтверждали советники, стараясь скрыть тревогу. Обеспокоенный Ильм на всякий случай дал ему эльфийское противоядие, но дрожь не прекращалась. Значит, магия, решил Дерек. Не стоило соваться в этот город. Поверил в собственную неуязвимость, идиот! Лекари утроили усилия - и снова ничего не нашли. Они внимательно обследовали советников, предположив, что посещение Чаяня могло сказаться и на них, но те ни на какую лихорадку не жаловались. Наконец, раздражённый ничего не дающими осмотрами, не на шутку встревоженный состоянием владыки и постоянными подначками советника по финансам, трясшегося за вложенные деньги, Хельм уточнил, чувствует ли Дерек хоть какие-нибудь отличия между местной заразой, и тем, к чему привык дома. Дерек нашёл только одно - его не бросало в жар. Днём дрожь прекращалась сама собой, не сменяясь бредом и не вызывая безумной жажды, и он чувствовал себя совершенно здоровым. Измученный тайный советник, уже заподозривший покушение и не единожды перевернувший весь лагерь, не отходил от владыки весь следующий вечер и половину ночи, и, когда Дерека снова начало трясти, поинтересовался:

– Владыка, а ты не пробовал теплее одеваться после захода солнца? И одежду лучше просушивать?

– Зачем?
– не понял Дерек.

– Как тебе сказать...
– замялся Хельм, - здесь ночью и правда очень холодно... Я вон и у костра, и плащ тёплый, и к холоду привык, и то мёрзну. Пусть сейчас не заморозки, но близко... За горами теплее, туда воздух с севера не доходит, он здесь задерживается... ещё эти постоянные дожди и ветер... владыки, они, конечно, устойчивее к морозу, чем мы, но не так, чтобы совсем его не ощущать... Всё-таки лёгкие сапоги и подкольчужник - не самая лучшая защита от холода.

– Ты полагаешь, что я мёрзну?
– употребил Дерек слово, смысл которого до сих пор был для него не совсем ясен.
– Это реакция на холод?

– Скорее всего, - подтвердил Хельм.
– Я думаю, что владыки всё же не могут совсем не чувствовать холода, иначе предыдущий не ходил бы зимой в шубе... и, согласись, сейчас ночью разве иней не выпадает, тут кого хочешь колотить начнёт.

Слова "иней" Дерек не знал, но выяснил у адъютантов, что холод действительно вызывает дрожь, провёл ночь у костра, накинув на плечи тёплый плащ, и не ощутил никаких признаков лихорадки.