Место третьего

— С чего ты взял?

— Я не взял, а в своё время положил. И тебе советую.

— Акаме…

— Ладно, ладно, не закипай. Просто у тебя всегда такое лицо делается, когда она звонит или пишет. Бабы такие приставучие… Знаешь, когда Имя начало проявляться, я так боялся, что моей Жертвой окажется баба. Решил, что если оно так и будет, я себе лучше палец отрежу. О, кстати! Если отрезать кончик пальца, останется «Loved»!

— Нисей, хватит трещать, голова уже болит. Проваливай-ка. Или сходи покури — мне нужно подумать.

— Я не хочу курить. У меня нет зависимости. Кстати, а Агацума курит?

— Это не твоё дело.

— А хочешь, я совсем брошу?

— А вот это не моё дело.

— А чай он тебе приносит?

— Акаме! — не выдержав, бью ладонью по столу. — Всё, что связано с Соби, тебя никоим образом не касается и волновать не должно, понятно?

Нисей обиженно закусывает губу и сощуривается.

— Сам по себе этот белобрысый меня и не волнует. Но меня касается то, что связано с моей законной Жертвой и тем самозванцем, который носит её Имя.

Ну сколько можно-то?.. Если и я умудряюсь поругаться с Нисеем, так только по двум поводам: мои Ушки и Соби. Последнее превалирует.

— Акаме, я не буду обсуждать с тобой Соби. Никогда, ясно? Если хочешь выяснить, то без моего участия. И вообще, вали отсюда. Надоел. Это приказ.

— Слушаюсь.

Нисей якобы безразлично пожимает плечами, ставит чашку на пол… и растворяется в воздухе, не вставая с кресла.

Меня всегда это немного пугает, но я постоянно забываю сказать Акаме, чтобы больше так не делал. Просто раньше, до встречи с Нисеем, я не видел, как именно перемещаются Бойцы. Всё происходит очень быстро, за секунду. Если, скажем, я делаю экстренный вызов Соби перед боем, мне уже не до того, чтобы всматриваться, как именно он материализуется. Я раньше думал, что просто появляется — и всё. И когда Соби таким же образом исчезает, он всегда отходит от меня, чтобы я этого не видел. И правильно делает, потому что…

Когда Нисей сделал так впервые, мне даже стало нехорошо. Это не простое «исчезновение». Мы стояли близко друг от друга, я смотрел в его лицо. А оно вдруг чуть замерцало, как помехи в телевизоре, начало растворяться, я ещё успел заметить цифры двоичного кода, бегающие по телу, словно подложка картинки. Всё заняло не больше секунды, но мне и её хватило.

Спустя несколько дней мы с Нисеем и Bloodless отмечаем символическими стопками сакэ переезд моих союзников в постоянный штаб оппозиции, как гордо именовал Хидео этот заброшенный бункер с одной комнатой и решётчатой камерой. Места здесь едва хватает для нас четверых, зато отныне не придётся прыгать по недостроенным зданиям и захудалым грязным мотелям.

— Не, не, не! — смеётся Хидео, опрокидывая в рот уже… да я сбился со счёта какую стопку. — Настаиваю хотя бы на плитке.

— И куда ты её поставишь? — хмыкает Юрио. — В камеру?

— У меня должна быть горячая пища.

— Чем тебе не пища горячая пицца?

— Обойдитесь чайником, — советует Нисей, тоже подливая себе сакэ. — Горячая лапша — образчик традиций.

— И гастрит?

— Зато дёшево.

— Правильно, Акаме, — кивает Юрио, — мы с тобой в любом случае умрём раньше, чем успеем заработать язву желудка или рак лёгких.

— Вот и я про то! — сияет Нисей, и они звонко чокаются.

— Вылакали? — Хидео недовольно осматривает пустую бутылку. — Юрио, принеси из машины ещё одну.

— Давай лучше я, — предлагаю я, вставая.

У меня, как у человека к алкоголю крайне не предрасположенного, не пошла даже единственная стопка сакэ. Голову чуть ведёт, так что проветрить её не помешает. Вдобавок Юрио курит прямо здесь, несмотря на мою просьбу не травить нас дымом.

Двери и окна бункера открыты нараспашку — всё равно за километры отсюда ни души. Так что когда я возвращаюсь с бутылкой, разговоры становятся слышны ещё издали.

— Да нет, три битвы за месяц — это ещё неплохо, — доносится голос Юрио.

— А сам-то ты когда последний раз Систему раскрывал? — спрашивает Нисей.

— Перед твоей наглой мордой и раскрывал.

— Хочешь сказать, мне ещё повезло?

— Так ты сам скажи: повезло или нет, — предлагает Хидео.

— Ты про Сэймея?

Я останавливаюсь перед самой дверью, пока меня ещё не видно.

— Кстати, да, — говорит Юрио. — Не думал, что буду наблюдать рядом с ним счастливого Бойца.

— Мой стакан всегда полу-полон! — смеётся Нисей.

— Значит, не на людях всё плохо?

— Нет, почему. Всё хорошо, — в голосе Нисея ни капли напряжения, только лёгкое удивление. — Сэймей хорошая Жертва, отличная даже. И человек хороший, кто бы что ни говорил.

— Правда? — фыркает Юрио. — А то, что он ножиком своего чистого порезал, — это хорошо? Что он малолетку использует — это тоже хорошо? И что школу янки продаёт — хорошо?

— Не хороший он, — поправляет Хидео, — а просто подходящий лично тебе. Ты ведь природный — по-другому быть не могло.

— Ну я, наверное, предвзят, но сужу не по его делам с другими, а по нему самому.

— Думаешь, ты способен оценить его, так сказать, в чистом виде?

— Способен. Я же единственный, при ком ему не приходится притворяться. И то, что я вижу, мне нравится.

— Что же ты там разглядел? — усмехается Юрио.

— Всё то, что ценю в людях. Он умный, он передовой, он смелый. Он не боится рисковать, потому что не боится облажаться. Он в себе уверен. С ним… да просто хорошо. По-человечески хорошо. Легко и спокойно.

Губы трогает улыбка. Может, не совсем весёлая… Нисей так просто и открыто говорит обо мне с другими, и говорит что-то приятное. Уверен, так было бы, даже если бы разговор вёлся с несистемными.

С Соби было иначе. Он не говорил обо мне ни слова, как будто я был его позорной тайной. Правда, он и не общался ни с кем, кроме Кайдо, но даже тому по телефону много раз говорил, что сейчас один, но просто занят, поэтому не может разговаривать, хотя я стоял в двух шагах. Наверное, так он пытался отгородить меня от своей несистемной жизни. Ведь и я, справедливости ради, делал то же самое. Правда, заботясь о себе, а не о Соби.

Но вот что интересно. Я никогда не думал о том, чтобы впустить Соби в свою обычную жизнь, с кем-то познакомить или просто хотя бы не делать вид, что я его не знаю. У меня даже не возникало мысли, что я могу поступить как-то иначе. Но когда недавно мы с Нисеем наткнулись на Микадо, которая караулила меня неподалёку от дома, я, не задумываясь, представил его как своего друга. Она даже не поняла, что он Боец, и спрашивать потом ничего не стала. Да и я не вспоминал о том эпизоде ровно до этой минуты.