Место третьего

— Можно на время отложить вашу маленькую войну. А ещё лучше — добраться до истинного виновника и убить его.

— По-твоему, я могу поднять руку на собственного учителя?

— О, как удобно! — опережает меня Акаме. — Значит, Киносита у нас теперь неприкосновенный! Только за то, что стал парой иероглифов в твоём личном деле в строке «патрон».

— Он научил меня всему, что я знаю. Ты тоже учился у него. Тебе и самому известно, что если бы не он…

— Если бы не он, мне не пришлось бы ночами напролёт зубрить какую-то херовину, которая мне потом ни разу не пригодилась, пока мои товарищи развлекались тренировками на полигоне и вылазками в город. А тебе бы не пришлось брать другого Бойца, и жил бы ты сейчас счастливо со своей девчонкой где-нибудь в деревне, плодил бы Хидео-тянов и думать бы забыл о Системе.

…А Юрио нашли бы более подходящую Жертву, добавляю я про себя.

— Хидео-сан, он прав. Ты ведь и сам понимаешь, что он только выполнял приказ учителя. Ты бы на его месте сделал то же самое.

— Хочешь, чтобы я всё забыл? И всё ему простил?

— Это вовсе необязательно. Но когда мы доберёмся до школы, ты сможешь выместить злость на том, кто правда этого заслуживает. А если после этого у тебя останутся претензии к моему Бойцу, я разрешу ещё одну битву в авторежиме. Сейчас же мне не хочется, чтобы кто-то пострадал. Вы с Юрио очень нужны мне. Но также мне нужен и этот Боец. Ещё один на нашей стороне. Подумай, Хидео-сан, разумно ли теперь враждовать с союзниками?

Хидео раздумывает несколько секунд, потом что-то шепчет на ухо Юрио. Тот равнодушно пожимает плечами.

— Как скажешь. Выход.

— Выгрузить, — командует Акаме следом.

— Только из уважения к тебе, Сэй-сан, — говорит Хидео. — Если бы он не был твоим Бойцом…

— Если бы он не был моим Бойцом, я бы сам помог тебе его прикончить.

Как только глаза привыкают к свету и Юрио переводит дух, Bloodless уходят, мрачные и измотанные. Акаме, хоть и выглядит не лучше, никак это не показывает. А лучше сказать, старается не обращать внимания, хотя в трёх оковах простоял достаточно для того, чтобы тут же присесть на лавку и с кряхтением вытянуть ноги.

— Неплохой бой, — говорю я, когда Bloodless исчезают за пригорком. — Словарный запас скудноват, заклинания топорные, но есть, с чем работать.

— Дай мне Силу, душа моя, и всё будет лучше, — устало говорит Акаме.

— Эй! Я не твоя душа, не твоя половинка — я твоя Жертва. И зовут меня Сэймей. Запомни это раз и навсегда и не заставляй меня повторяться.

— Ну тогда и ты запомни! — мгновенно взвивается Акаме. — Я не «эй», не «эй, ты» и не «Боец». Меня зовут Акаме Нисей. Выбирай любое из этих двух слов, какое больше нравится, чтобы ко мне обращаться. Я тебе не гарсон. Я твой Боец, понятно?

— Но что куда более важно: я — твоя Жертва. Надеюсь, это понятно?

— Это-то как раз понятно, — Нисей расплывается в сладкой кошачьей улыбке, — Жертва моя.

— Вот и хорошо. А теперь…

— А теперь ты поделишься Силой. И активируешь Имя.

— Я не раздаю свою Силу направо и налево. Поделюсь, если в этом возникнет острая необходимость. Пока я её не вижу.

— Но тебе придётся хотя бы свести вместе наши Имена, чтобы объединить Силу. Иначе у нас не будет Связи, и я не буду подчиняться твоим приказам.

Да, наивно было бы полагать, что этот Боец станет служить мне, что называется, под честное слово.

— Так и быть, — сдаюсь я, потому что Нисей, увы, прав — выбора у меня нет.

Присаживаюсь рядом на лавку, поддёргиваю манжету, кладу правую руку на колено. Нисей подносит к ней свою левую руку.

— Красиво, правда? Вместе они смотрятся лучше.

Я рассматриваю два совершенно идентичных Имени с абсолютно одинаковыми буквами. Моё собственное Имя… на руке моего собственного Бойца. Испытываю нечто похожее на ту гордость, что расцветает в человеке, который перерезает красную ленту на открытии школы, названной в его честь.

— Давай? — говорит Нисей, садясь поудобнее.

Я не представляю, что произойдёт, когда я коснусь его руки. Меня захлестнёт эйфория, как было с Соби? Или я ничего не почувствую, как было сегодня при запуске Системы?

Вытягиваю руку вперёд. Помешкав — тоже волнуется, — Нисей аккуратно накрывает её ладонью. Ощущаю кожей приятное тепло, но первые пару секунд ничего не происходит. Я уже собираюсь объявить, что дело сделано, как вдруг берег реки выгибается, словно я смотрю на всё через «рыбий глаз» фотокамеры, и стремительно летит на меня. Острые углы ступеней и ровные линии фонарей проносятся со свистом, задевая волосы, в лицо хлещет ветер. Картинка сливается в скопище мерцающих точек. Страшно кружится голова. Спасибо, что сижу. Я зажмуриваюсь.

Вдруг в нос бьёт запах морской воды. Где-то вдалеке плещутся волны. Мерцание больше не пробивается сквозь веки.

— Смотри… — шепчет Акаме совсем близко от моего уха.

Открыв глаза, чуть не падаю. Благо теперь есть куда.

Мы стоим на самом пике высоченной скалы, уходящей в море. Нас укрывает купол ночного неба, испещрённого россыпью светящихся точек. Вокруг — одна лишь вода и больше ни кусочка суши. Гигантские волны плавно поднимаются и опускаются, едва доставая до середины скалы. Места здесь совсем мало, мы с трудом умещаемся вдвоём на крохотной ровной площадке.

Это не иллюзия, но и не действительность. Это…

— Великий Яги, — зачарованно шепчет Нисей. — Я не думал, что объединённая Сила вообще может так выглядеть.

И я готов слово в слово повторить то, что он сказал. Мне другие пары разное рассказывали. Но чаще всего твердили об ощущениях, о красивых цветовых эффектах и вылезающих нитях Связи. Я помню, как объединил Силу с Соби в кабинете Минами. Мне просто было чертовски хорошо, и хотелось воспарить к небесам. Но чтобы сами небеса пришли к тебе вместе с морем и скалой… Я не слышал, чтобы момент объединения так визуализировался.

Перевожу взгляд на наши руки, всё ещё лежащие одна на другой. Моё Имя отчётливо видно сквозь пальцы Нисея. Оба Имени светятся настолько ярко, что чуть режет глаза. Наши пальцы оплетены тонкой серебристой струной, тянущейся от букв одного Имени к другому.

— Теперь… — говорю я, всё ещё не в силах оторвать глаз от наших Имён. — Теперь… ты мой.

Помедлив, убираю руку. Ночное небо, скала и море рассеиваются, как дым над костром. Мы по-прежнему сидим рядом на лавке на берегу реки.

— Теперь я твой, — не слишком уверенно повторяет Нисей, смотрит на меня долгим странным взглядом и наконец нахально улыбается. — Я твой. Теперь я твой, — и начинает громко смеяться. Отсмеявшись, закидывает ногу на ногу и меланхолично воззрятся на воду.

— Есть пара вещей, которые ты должен запомнить, — говорю я, немного придя в себя от увиденного.

— Диктофон включён, — откликается Нисей.

Собираюсь с мыслями, решая, с чего начать. Мне нужно сообщить Акаме слишком многое, но так, чтобы это было безопасно для меня.