Мои были

"Да, газеты читать - не кайлом махать и землю долбать! Легко!"

"Журналы смотреть - не ломом землю долбить и рыхлить! Прекрасно!"

"Брошюры рассматривать - не лопатой грести гравий и его кидать! Хорошо!"

"Книжки читать - не металлические плиты грузить, возить и таскать! Приятно!"

Замечания были правильные. Безобидные и беззлобные. На меня посматривали и улыбались, удивлялись тому, как это я сумел оторваться от всей толпы, как сумел увильнуть и уйти в ленинскую комнату, куда редко ступала наша нога без замполита роты Бондаренко. Командир наш, младший сержант Стариков , молчал, так как он проворонил такое чрезвычайное происшествие, не сумел заметить отсутствие одного солдата. Докладывать он не пошёл, так как понимал, что за такое происшествие ему бы нагорело хорошо, и правильно сделал. Аэродром мы построили, и он стал действовать, то есть стали прилетать и приземляться самолёты разных конструкций и назначений. А нам, группе работников - солдат за неплохую работу вручили ценные подарки и даже выдали небольшую денежную премию.

Теперь на этом месте расположена военно-воздушная база страны.

Южный Сахалин. П. Сокол.1953 г.

98. БОРЬБА СО СНЕГОМ.

На Сахалине бывают частые циклоны, которые вызывают ветры, бураны, штормы и которые, в свою очередь вызывают зимой снежную пургу и снежные заносы дорог, домов, посёлков и военных объектов. Если с востока, со стороны моря подует сильный ветер, а то и ураган, который несёт с собой снежные тучи и мощный снежный заряд, то за несколько часов земля покрывается плотным мокрым снегом толщиной до одного и более метра.

Мы служим в Советской Армии в воинской части, которая расположена на окраине посёлка Сокол на Южном Сахалине. Одной из наших задач была обязанность обеспечить боеспособность и работоспособность всех военных объектов нашей части, в том числе аэродромов, автопарка, дорог, зданий и сооружений. Дороги и улицы от снежных заносов очищаются с помощью бульдозеров на гусеничном ходу. Подходы к домам, зданиям, складам, к машинам очищаются от снега вручную лопатами, что мы солдаты и делаем, и довольно часто. Для выхода на улицу и быстрой уборки снега после заноса, двери в домах и зданиях устроены так, что они открываются вовнутрь.

После пурги, бурана и заноса снегом страдают аэродромы, расположенные в Большой Елани и в Хомутово, боеспособность которых, после этого равна нулю. Такой заснеженный аэродром пытаются очищать имеющимися машинами, которые сгребают снег с взлётно-посадочной полосы и откидывают его к краю, то есть, эти маломощные механизмы не могут справиться со всей работой, чтобы очистить от снега полностью всю полосу. Бульдозеры на гусеничном ходу нельзя пускать очищать аэродром, так как полоса по верху покрыта металлическими плитами, и такие машины попросту сгребут плиты в бесформенную кучу, после чего аэродром перестанет работать. А бульдозеров на резиновом ходу в то время не было. Поэтому после очистки средины полосы аэродрома машинами, мобилизовывали нас, солдат с совковыми лопатами, чтобы мы перекидали снег с краёв полосы на обочину взлётно-посадочной полосы. Эту работу мы выполняем и ломаем при этом свои руки, плечи, спину и десятки, а то и сотни неуклюжих совковых лопат, но работу выполняем и полностью очищаем аэродром. Кроме очистки аэродромов от снега, мы вручную очищали дороги и проходы между домами, зданиями сооружениями в своей воинской части и при этом делаем широкие и глубокие траншеи среди сугробов снега. Бульдозеры расчищают главные проезжие дороги для автотранспорта, без работы которых ни о какой боеспособности воинских частей говорить нельзя.

Ближе к весне, после того, как заканчиваются большие снежные ураганы, и устанавливается тёплая солнечная погода, тогда под яркими и тёплыми лучами солнца снег быстро тает, и нам становится легче работать. Держать боеспособность и работоспособность всех воинских частей, подразделений надо постоянно, чем мы и занимались и что от нас требовали исполнять все задания по надлежащему содержанию в готовности к действию все объекты-здания, сооружения, дороги, подъезды, аэродромы, автопарки, машины, механизмы, оружие.

Ю.Сахалин.Пос. Сокол. 1953г.

99. ОЧИСТКА ПЛОЩАДКИ.

Нас отправили в командировку из своей части и поставили задачу: "Очистить участок земли от кустарников, валежника, завалов и травы". Участок нужен для приёма и размещения авиационного оборудования, которое должно прибыть к нам для оснащения воздушной армии. Мы разместились в казарме стоявшего поблизости пехотного полка и питались в местной столовой. Распорядок дня был воинский и с нами во главе командир-младший сержант Казанцев. Утром мы поднимались по команде. "Подъём", готовились к рабочему дню, строем шли в полковую столовую, завтракали и отправлялись выполнять задание и чистить участок. Обедали и ужинали также в полковой столовой. После ужина у нас оставалось свободное время, которое мы использовали, кто как мог. Иногда привозили к нам кинофильмы, и тем самым как-то развлекали нас. Но мы от скуки на все руки. Благо было лето, тепло и даже солнечно. Военнослужащие пехотного полка - краснопогонники пригласили нас голубопогонников к себе на спортивную площадку и предложили сыграть с ними в футбол. Мы приглашение приняли и пошли с ними играть. Однако играть толком и по правилам не умели ни они, ни мы. Игра, если назвать её таковой, состоялась. Мы обыграли пехотинцев и они обиделись. Начался спор, переросший в потасовку и в банальную драку, в которой кому-то разбили нос, кому-то нанесли ссадины, то есть в драке проиграли обе стороны. Зачем и кому нужна никчемная драка, никто не понял. Ну проиграла одна команда другой, но проиграла не корову, не лошадь, и не дом и не нужно никаких склок. Наконец, разошлись каждый по своим местам, во свои казармы.

Но оказалось, что на этом конфликт не закончился.Пехотинцы пошли и настучали своему командиру полка на нас, и что они там говорили, какую грязь лили, нам неведомо. Спустя несколько минут быстро вбегают к нам командир этого пехотного полка и сопровождающий его офицер. Нас ставят в строй и начинают громко и с неподобающими криками воспитывать нас. Командир полка, подполковник вытаскивает пистолет и стреляет несколько раз в пол,старается показать себя, постращать нас, а на самом деле в это время он смешон. Мы стоим не шелохнувшись, а наш командир стоит бледный, как белое полотно. Зачем надо делать эти полудикие и даже дикие действия, трудно понять. В потасовке и в драке были не только мы виновны,а спор и драку затеяли пехотинцы, как проигравшие игру. А как понимать командира части, взрослого человека,ответственного за все дела в полку, который не мог найти действий, более достойных,чем эти, и который не соизволил поговорить с нами, пусть даже в грубой форме. Думается,что в споре и в драке нужно выслушивать обе стороны и только тогда принимать решение.

Работу мы закончили,площадку очистили от кустов,бурелома,валежника,травы и уехали в свою часть.Мы не считали нужным докладывать своим старшим командирам об этом происшествии. Да и тот командир пехотной части ничего не сообщил нашим командирам,как он громко обещал нам,хотя по уставу он был обязан сообщить нашему командованию об этом. Очевидно,он понял бестактность своего поступка, а иначе как его понимать? Последствий для нас не было никаких.

Ю.Сахалин.1953 г.

100. БОЛЕЗНЬ И СМЕРТЬ ДИКТАТОРА.

В начале марта 1953 года нам сообщили о болезни правителя страны Сталина И.В. Заместитель командира роты по политической части политрук лейтенант Бондаренко, высокий, прямой мужчина, хороший службист приходил к нам в казарму утром и вечером и сообщал нам о состоянии здоровья диктатора. Кроме того, он требовал от нас в свободное от дел время коллективно собираться в ленинской комнате и слушать последние известия по радио, когда сообщалось о состоянии здоровья этого диктатора. Диктор радио говорил и сообщал об этом каким-то необычным загробным голосом. Наш политрук, приходя к нам, тоже сообщал об этом своим угрюмым жалобным и упавшим голосом. Мы стояли перед ним в строю, выслушивали его молча, и расходились, не говоря ни слова и думали, что дома у себя он серьёзно плакал, ибо весь вид его явно говорил об этом. Диктатор умер. Нас собрали, поставили в строй и лейтенант Бондаренко сообщил нам об этом упавшим необычным, тихим - голосом. На глазах у него стояли слёзы. Он обращался к нам и серьёзно вопрошал: "Как же мы будем жить без товарища Сталина И. В?!". Впечатление от такого возгласа было такое, что как будто сейчас всё ушло вместе с диктатором и пропало в тартары, и мы очутились в какой-то пропасти, и не выйдем оттуда никогда. Но, а нам было всё равно, какой и который правитель будет править в Москве, и сидеть на наших шеях. Мы знали из предыдущих политических занятий, коими нас постоянно потчевали, что в других странах мира правители и диктаторы приходили и уходили. Хорошо или плохо они правили, руководили, но после их ухода государства и народы оставались жить. Так должно быть и в нашей стране вне зависимости от того, какой будет диктатор. Потом были похороны правителя и речи его соратников, о чём нам находившимся в строю сообщали постоянно, велели постоянно слушать радио, и читать приходящие свежие газеты и журналы, и кроме того, нас собирали в красном уголке и читали все материалы об этом, поразившим всю страну, как нам говорил, всенародном горе. Всё было направлено на изучение и усвоение траурных речей живых соратников усопшего вождя. Казалось, что в нашем воинском подразделении все без исключения забыли о прямой воинской обязанности. И занимались только сообщениями о кончине диктатора о его похоронах, и речах на ступеньку ниже стоящих вождей, жаждущих занять место бывшего диктатора. В роте за всем этим внимательно и постоянно следил наш политрук, лейтенант Бондаренко, и не дай бог кому-либо отсутствовать на проводимых мероприятиях. Главное, что мы поняли и уяснили изо всех этих траурных речей сообщений было то, что хотя страна потеряла бесконечно дорогого, любимого, незабываемого и мудрого вождя, и несмотря на эту громадную и невосполнимую утрату, наша страна не останется без твёрдого руководства, и что нам не о чём беспокоиться. Не нужно убиваться, плакать, горевать, печалиться, сожалеть, страдать. Властолюбивых и честолюбивых людей править народом всегда найдётся достаточно много, которые с большой радостью усядутся на его шею.

Только как они смогут справиться с управлением государством, наперёд никто не знает.

Ю.Сахалин. Пос. Сокол. 1953г.

101. ЮЖНЫЙ САХАЛИН. ВЫБОРЫ.

Приближался день выборов в Верховный Совет РСФСР. Нас, солдат накануне вечером заместитель командира роты по политической части лейтенант Бондаренко предупредил, что завтра выборы и всем следует дружно первыми прийти на выборы и проголосовать за предложенных Коммунистической партией кандидатов в депутаты в Верховный Совет РСФСР, в Совет Союза и в Совет Национальностей. Избирательный участок находится в помещении штаба дивизии, и начинает работать в шесть часов утра и командование желает, чтобы вы к этому времени все подошли на место выборов и проголосовали первыми. На вопрос как это можно всем одновременно проголосовать первыми нам ответили по солдафонски.

"Выполняйте то, что я приказал'! И далее продолжал: ""День выборов есть день демократии". И этим доказал, что раньше этой самой демократии не было, и о которой нам долбили постоянно и настойчиво. Общей команды "Подъём" не будет. Всем надлежит самим подняться к шести часам утра. Общего построения не и будет, но идти на выборы надо дружно без одиночек и вольностей! В пять часов утра заместитель командира роты по политчасти, дежурные офицер и солдат пришли в казарму и обыкновенным тихим голосом объявили: "Товарищи время пять часов". Эта процедура повторялась постоянно с промежутком в пять-десять минут. Ни о каком-то покое не было и речи, а было самое настоящее издевательство над нами, солдатами. К шести часам мы все были на ногах, и организованной группой подошли к закрытым дверям избирательного участка. Здесь уже стояла небольшая группа военнослужащих из других подразделений и продолжали быстро подходить сюда к дверям всё больше солдат и командиров. Видимо им тоже не давали никакого покоя и усиленно гнали на выборы. О соблюдении демократии не могло быть речи. У дверей собралась огромная плотная толпа. Всех обязывали стремиться проголосовать первыми. Но этого сделать нельзя, так как первым может проголосовать только один человек. Открыли дверь. И что же тут началось? Ни словом сказать, ни пером описать. Люди бросились вовнутрь помещения как бешеные, безумные, толкая и давя друг друга в узких дверях. Они лезли вовнутрь так, как будто их убивают; или как голодные собаки бросались на кусок хлеба.