Молчание во благо. Том 1

— Охота за головами? — переспросил он. — Меня не пугают драки с людьми или их убийство.

Мэй Мэй ухмыльнулась, довольная его реакцией.

— Дело в том, что якудза — мои конкуренты, — начала она. — Они незаконно играют на бирже. Взять тех же Ямагути-гуми: у них есть подставные фирмы, вроде Ямаки, которая владеет землёй их штаб-квартиры в Кобе. Через такие конторы они скупают акции компаний, а потом давят на их боссов. В девяностые они вымогали у строительных фирм по пятьдесят миллионов йен, шантажируя акционеров. Сейчас полиция их прижала, суммы стали меньше, но в год на акциях и подобном они поднимают, говорят, до ста миллиардов йен.

Она сделала паузу, отпив кофе, и кивнула в сторону зала.

— Поэтому я и захотела встретиться здесь, в Синдзюку. Людям тут плохо из-за Ямагути-гуми и их делишек. Осмотрись.

Мирак медленно повернул голову, окинув кафе взглядом. Официантка за стойкой — та самая, с проклятием на спине — двигалась как тень, её лицо было бледным, глаза пустыми. У окна студент нервно теребил рукав, пока слабый дух цеплялся за его плечо. Пожилой мужчина с газетой кашлял, и над ним дрожал еле заметный сгусток проклятой энергии. Эти мелкие проклятия были повсюду — привычный фон для Мирака, словно пыль на старых книгах.

Он повернулся к Мэй Мэй, его лицо осталось бесстрастным, но в глазах мелькнула тень размышления.

— И, как я понимаю, ты предлагаешь заработать, очищая мою территорию.

Девушка улыбнулась и кивнула с довольным видом.

— Но для этого придётся подраться не с духом, а с каким-нибудь шаманом первого ранга. Ничего страшного, ведь так?

В этот момент к ним подошла официантка, подливая кофе. Мирак, не отводя взгляда от Мэй Мэй, открыл рот и чётко произнёс:

— Тон Лаа Зи.

Звук прокатился по помещению, мягкий, но властный. В следующий миг плечи людей расслабились, а на их лицах расцвели умиротворённые улыбки. Слова силы, вплетённые в заклинание успокоения школы иллюзии, изгнали весь негатив из мыслей. Слабые духи, питавшиеся этим, лопнули, словно мыльные пузыри.

Официантка удивлённо потёрла плечи, её движения стали легче.

— Легко, — сказал Мирак, его голос был холоден и уверен.

Мэй-Мэй прошептала, едва сдерживая восторг:

— Обожаю работать с лидерами кланов.

* * *

Полутёмный номер ночного отеля в Синдзюку был пропитан запахом дорогого дерева и тонким ароматом жасмина от аромадиффузора на прикроватном столике. Высокие окна, закрытые тяжёлыми бархатными шторами, пропускали лишь тонкие полоски света от неоновых вывесок снаружи, а мягкий ковёр заглушал шаги. На широкой кровати с шёлковым покрывалом лежали разбросанные бумаги.

В центре комнаты, освещённой лишь мерцающим светом ноутбука, сидела Мэй Мэй. В одной руке она держала чашку чая, в другой — калькулятор, её пальцы ловко постукивали по кнопкам. Напротив неё, прислонившись к стене, стоял Мирак, его тёмно-синее кимоно слегка смялось от долгого дня, но осанка оставалась прямой, как у статуи.

На столе между ними лежала карта Канто, испещрённая красными крестиками — базы Якудзы, которые он планировал уничтожить. По карте, словно играя в какую-то странную игру, прыгал чёрный ворон, его когти оставляли мелкие царапины на бумаге.

— «Он что, контролируется напрямую этой женщиной?» — подумал Мирак, бросив короткий взгляд на птицу.

Его глаза сузились, когда он перевёл их на Мэй Мэй, а затем медленно осмотрел номер. Люстра с хрустальными подвесками, кожаный диван у окна, мини-бар с бутылками сакэ, которые он, кстати, оплатил из своего кармана. Всё здесь кричало о роскоши, приятной.

У него с Мэй Мэй были схожие вкусы.

— Зачем мы здесь? — спросил он.

Мэй Мэй подняла взгляд от ноутбука, её губы тронула лёгкая улыбка.

— Отсюда можно удобно работать. Слушай внимательно, — она наклонилась к карте. — Я нашла компанию, которая принадлежит Якудзе. «Кровавая Сакура» — сеть баров по всему Канто. Их акции торгуются на бирже, и сейчас они стоят тысячу йен за штуку. Мы можем заработать на их падении.

Мирак нахмурился, его брови слегка сдвинулись.

— Заработать на падении? Это как? Я думал, акции покупают, чтобы они выросли, а потом продают дороже.

Мэй Мэй подняла палец, её глаза блеснули.

— Обычно да. Но есть другой способ — игра на понижение, — начала Мэй Мэй. — Представь: у тебя есть знакомый, который одалживает тебе дорогую вазу. Ты знаешь, что завтра её разобьют, и она подешевеет. Берёшь вазу, продаёшь её сейчас за тысячу йен, ждёшь, пока цена упадёт до трёхсот, покупаешь такую же за триста и возвращаешь хозяину. Семьсот йен разницы — твои. Пример грубый, но суть ясна. На бирже человек даёт нам акции взаймы — он зарабатывает на комиссии и верит, что мы вернём их в любом случае. Дорогие они или дешёвые, ему всё равно, лишь бы мы отдали столько же штук.

Мирак задумался, потирая подбородок. Его взгляд скользнул по карте, затем вернулся к ней.

— То есть мы берём акции «Кровавой Сакуры» взаймы, продаём их сейчас, а потом, когда бары и их хозяева падут, покупаем обратно дешевле, чтобы вернуть долг?

— Именно! — Мэй Мэй хлопнула в ладоши, и ворон издал хриплый крик, подпрыгнув в воздух.

Она ткнула пальцем в карту, указав на красный крестик в районе Синдзюку.

— Вот их главный филиал. Уничтожим его — новости разлетятся, инвесторы запаникуют, и акции «Кровавой Сакуры» рухнут. Мы заработаем миллионы.

Мирак подошёл к столу, глядя на карту сверху. Его тень легла на бумагу, закрыв несколько крестиков.

— А как мы возьмём акции взаймы?

Мэй Мэй открыла ноутбук и повернула экран к нему, показывая график акций.

— Через брокера. Это человек на бирже, который одалживает акции за плату — вроде процента за аренду. Он берёт их из своего запаса или у клиентов, доверяющих ему свои акции, чтобы он сдавал их и брал комиссию. Мы продаём их по тысяче йен за штуку — это сто миллионов в наших руках. Ты разносишь их филиал, бизнес теряет доход, акции падают, скажем, до трёхсот йен. Покупаем сто тысяч акций обратно за тридцать миллионов — любые, что есть на рынке, — возвращаем брокеру, а семьдесят миллионов, минус его комиссия — наша прибыль.

Она замолчала, глядя на него с лёгкой улыбкой, и добавила:

— А теперь скажи, сколько у тебя денег? Они нужны для залога.

Мирак прищурился, его взгляд стал острым, но он не ответил сразу. Мэй Мэй наклонилась ближе, её тон сделался настойчивей.

— Снимай всё, что есть. Это шанс, который не упускают.

Мирак кивнул, его лицо осталось бесстрастным. Её слова всколыхнули старые воспоминания — отголоски делов Амона Тонг. Эти головорезы процветали на чужом горе, торгуя скумой и выжимая золото из торговцев через рэкет. Они поджигали лавки несговорчивых, ломали кости должникам, а потом скупали их добро за медяки, прикрываясь подставными именами. Их сеть опутывала таверны и рынки, а любой, кто вставал на пути, находил свой дом в огне или нож в спине.