Мученик
Шрифт:
– Тут жутко холодно, – Эйн обхватила себя руками, скорчив гримасу. – Развести огонь, миледи?
– Да, Эйн, пожалуйста, – сказала ей Эвадина, указывая на комнаты в задней части помещения. – Выбери одну для меня и одну для себя. Но проверь, что дымоходы чистые, прежде чем что-то поджигать, – добавила она, когда Эйн побежала в указанное место.
Я подошёл к лестнице, которая вела вдоль изогнутой внутренней стены башни – спираль пыльных ступенек поднималась в мрачные верхние этажи. Потолок нижнего этажа находился на высоте около двадцати футов и по большей части скрывался в тени, но, подняв голову, я увидел удивительное зрелище.
– Мученики, – сказал я Эвадине, указывая на потолок. Посмотрев наверх, она тихо воскликнула от радости, разглядывая картину,
– Вы видели когда-нибудь подобное? – спросил я Эвадину.
– У некоторых фресок в Куравеле похожая детализация, – ответила она. – Но я не видела ничего настолько…
– Живого? – предложил я, помогая ей подобрать слово.
– Да, живого… настоящего. И не могу угадать руку художника. Наверняка способный на такое должен остаться в истории.
– Возможно где-то там есть подпись. – Я прищурился, переводя взгляд с одного мученика в тенях на другого. – Поищу, когда принесём сюда свет. Хотя, если хотим сохранить это, то надо соблюдать осторожность. Сажа и дым от масла запятнают роспись и приглушат цвета. Предположу, что она так хорошо сохранилась, потому что башня много лет пустовала.
– Это знак, Элвин, – почтительно прошептала Эвадина. Когда она повернулась ко мне, я увидел ту же обескураживающую уверенность, которая так ярко сияла после её пробуждения в Фаринсале. – Здесь наше место. Именно здесь по-настоящему начинается наше дело.
Я в ответ лишь кратко кивнул и развернулся, чтобы подняться по лестнице. Обычно слова между нами лились легко, но когда на передний план выходил её пыл, мой язык сковывала неуверенность и тяжесть той лжи, которую мы ей рассказали.
– Будем надеяться, ступеньки целы, – бросил я, безуспешно пытаясь её отвлечь.
– Я тебе ещё не говорила, – сказала она, следуя за мной наверх, – но на меня снизошло ещё одно видение.
Я помедлил перед ответом, поскольку разговоры о её видениях мне не нравились ещё больше, чем её периодические обличительные речи о вере.
– Видение? – проговорил я, когда выжидательное молчание слишком затянулось. Мы взобрались на второй этаж, где ничего не было, помимо щелей для лучников в стенах. Это напомнило мне о необходимости провести полную инвентаризацию арбалетных болтов роты. По словам Суэйна, если этот замок осадят, то наши запасы быстро иссякнут, а пополнить их в таком отдалённом месте будет нелегко.
– Да, – сказала Эвадина, и её голос надломился от пугающего уровня восторженной убеждённости. – Это случилось на следующую ночь после той мерзкой истории с головорезами, и это явно не совпадение. То, что Серафили послали мне видение в такое время, наверняка очередной знак правильности нашего курса.
– Наверняка, – пробормотал я.
– Они показали мне чудеса, Элвин, – продолжала Эвадина, видимо, не замечая моего кислого тона. – Как ты знаешь, обычно в моих видениях только ужасы, свирепая жуть Второго Бича. Но тут… – Она замолчала, и эхо её шагов тоже замерло. Я обернулся и увидел, что она смотрит на меня, в немигающих глазах отражается свет из бойницы для лучников, а лицо скрывается в тени. – Они показали мне мир во всём мире. Мир, где все наши тяготы закончены. Мир, где… – Эвадина запнулась, протянула мне дрожащую руку и отдёрнула её. Мигнули одинаковые бусинки света в её глазах, когда она моргнула и отвернулась. – Думаю, на меня снизошло видение нашей награды, – тихо прошептала она. – И не рай, который ждёт нас за Божественными Порталами, но в этой жизни. И что это будет за награда.
Нам нужно только одержать здесь победу.«И всего-то?». Едкий, полный сомнений вопрос не слетел с моих губ. Я почувствовал жуткое, но неумолимое желание выложить ей правду без прикрас, открыть наконец действительность её невозможного воскрешения. И даже сейчас я не мог определить, на самом ли деле её видения – продукт божественного вмешательства или фокусы разрушенного разума. Я многое повидал в этом мире, и мог привести свидетельства обоим этим заключениям. Я на самом деле знал, что все мои инстинкты вопиют против этой её части, против этой непоколебимой веры в своё прозрение.
Несмотря на прохладу, по лбу у меня стекал пот, поскольку желание выпалить правду пришпорило моё сердце, которое в панике уже скакало галопом. Какой бы ни оказалась её реакция, по крайней мере, это положит конец её бесконечным заблуждениям, а может даже поставит на путь какого-либо исцеления, если только она не убьёт меня за это. Стиснув зубы, я укрепил своё сердце от соблазна честности, развернулся и пошёл дальше по лестнице.
– Тогда будем надеяться, что крыша здесь всё ещё цела, – сказал я, надеясь, что она не заметит напряжения в моём голосе. – Иначе никакой победы нам ни над чем не одержать.
К счастью, крыша оказалась крепкой, как и остальная башня. Шириной она была в добрых две дюжины шагов – достаточно для целого отряда арбалетчиков, – и окружена крепкими высокими зубцами для укрытия. А ещё она могла похвастаться необычной особенностью в виде круглого постамента высотой в ярд.
– Насколько я понимаю, здесь был костёр маяка, – сказал я, запрыгнув на постамент, и развернулся посмотреть на реку Кроухол, ставшую огромной аркой серой воды под пасмурным небом. – Мои изыскания говорят о деревянном форпосте поменьше на дальней стороне реки. По замыслу маяк зажигали, когда замок брали в осаду. Тогда люди в форпосте зажигали свой маяк. Видимо, такая эстафета на всём пути до Куравеля могла за день доставить предупреждение королю.
– Не дольше, – сказала Эвадина, вставая возле меня на постамент. – Хотя король Томас ведёт свою новую армию к границам, и найти его будет несложно, если понадобится.
– Если, конечно, он и правда ведёт куда-то свою армию.
– Так мало веры нашему королю, Элвин? – я услышал в её голосе редкую сардоническую нотку, которая сказала мне, что её вера в Томаса не сильно отличается от моей.
– То… – я помедлил, чтобы сдержать ругательство, прежде чем продолжил, – …письмо. Судя по всему, что я узнал об этом герцогстве, не могу даже придумать, что ещё вернее могло бы призвать местную знать к оружию. Мне ясно, что нас сюда отправили начать войну. И далеко не так ясно, собирается ли король закончить её прежде, чем она прикончит нас. – Я посмотрел на дальний берег, заметив низкий холм, где, предположительно, когда-то стоял второй маяк. – Я предлагаю непредвиденные расходы.
Эвадина с сомнением нахмурилась.
– Имеешь в виду, заново отстроить маяки? Даже если мы и смогли бы справиться с такой гигантской задачей, я не вижу смысла взывать к королю за помощью, если его цель – чтобы мы здесь погибли.
– Не за его помощью, и не все маяки. Только один, на дальнем берегу. Предполагаю, это всё, что потребуется, когда придёт время.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В последующие недели я ездил на разведку окружающих холмов с Уилхемом и Верховой Гвардией, а Эвадина руководила восстановлением замка. Каждый день там раздавался звон инструментов и переменчивый хор многочисленных душ за тяжёлой работой. Хотя новоназначенный сержант-кастелян Эстрик доказал свои способности, Эвадина решила остаться, чтобы вдохновлять роту работать усерднее. Неизвестно было, сколько времени даст лорд Рулгарт перед своим неизбежным визитом, так что требовалось выполнить работу как можно быстрее. По возвращении из ежедневных патрулей я мог оценить ход работ с брешами – внешняя стена уменьшалась, а бреши постепенно заполнялись неровной, но крепкой кладкой.