Музей суицида

– Потому что, если что-то не так, вам надо об этом сказать, Ариэль, ничего от меня не скрывать.

– Все так, – соврал я.

– Значит… никаких проблем?

Я не знал, что говорить – просто сидел, онемев от смятения, изображая задумчивость. И когда он настойчиво переспросил:

– Нет проблем?

– Да, – ответил я, – абсолютно никаких проблем.

Часть II Приезды

7

Рано утром 17 августа 1990 года – ровно через тридцать дней после нашего приезда в Чили – в нашем доме в Сантьяго зазвонил телефон. Он меня не разбудил, потому что я уже давно открыл глаза, вперяясь в серый свет, сочащийся сквозь занавески маленькой спальни, и размышляя о том, что мне писать Орте о своих неумелых и безнадежно неполных расследованиях… и я сразу понял, что это звонит он. Месяц закончился, и он ни разу не побеспокоил меня с начала мая, когда мы расстались в Дареме. Чудо, что он не позвонил сразу после полуночи!

Анхелика заворочалась во сне, протянула руку, жалостно шевеля пальцами, и проворчала:

– Ответь, нафиг.

– Это Орта. Уверен, что это он.

– Ответь ему или кто там звонит. Пока он не разбудил Хоакина, ребенку надо…

– Да-да, знаю. Мне жаль, что ему так трудно… жаль…

– Прекрати извиняться и ответь на звонок!

Он прекратился, но, я уверен, должен был зазвонить снова.

– Слава богу!

Анхелика вздохнула и повернулась на бок.

– Он позвонит снова. Он одержим, определенно.

– Тем более надо ему ответить. Вы с ним созданы друг для друга.

Телефон снова зазвонил.

– Ответь ему ты, Анхелита. Скажи, что меня нет, что я в Вальпараисо расследую тамошнюю жизнь Альенде, что поехал на его могилу в Винья-дель-Мар… Отчасти это так. Он же не может знать, что я вернулся вчера поздно ночью.

– А ты ему этого сказать не можешь?

– Не успею я поздороваться, как он спросит относительно тех трех приоритетных задач, которые он наметил на первый месяц.

– Но ты же можешь объяснить, почему не отыскал доктора Кихона.

– Причина довольно неубедительная. И я мало что выяснил про тех офицеров, которые хвастали, будто убили Альенде, и ничего не узнал про исчезнувшие материалы экспертизы. Если бы у меня было еще несколько дней…

Телефон замолчал.

– И если бы добавить еще несколько дней, то что бы ты сделал по-другому?

– Мне нужно время, чтобы это понять. Пожалуйста, ответь на его звонок. Вот он снова: он никогда не сдается.

Как это ни странно, она согласилась, любезно ответила Орте (ну, кому же еще!) и начала мило врать о том, какой я был деятельный, успокоила его так убедительно, что я чуть было сам ей не поверил – почти уверился в том, что с самого приезда не прекращал расследовать смерть Альенде.

Однако под конец разговор принял тревожный оборот.

– Где? – спросила Анхелика, у которой глаза округлились. И, выслушав ответ: – О! Да. Я передам Ариэлю, когда он утром вернется из Вальпараисо и Виньи, он должен быть здесь чуть позже. Он поехал на могилу Альенде, имеет массу важной информации. Да, придет… да, конечно. В два часа, да, я ему скажу. Рональд Карсон, да.

Она закончила звонок.

– Он здесь.

– Здесь?

– В Чили. Орта здесь. Остановился в отеле «Каррера».

– В «Каррере»?

– Да, сказал, что смотрит прямо на «Ла Монеду», она под ним. Полна тайн, которые Ариэль раскроет. Восьмой этаж, как он сказал. Люкс номер 801. Зарегистрировался под именем Рональда Карсона. Ждет тебя в два.

– Что он здесь делает?

– Что я сделала бы на его месте. Лично проверяет, не зря ли тратит деньги. Подозревай всех, пока они не докажут обратное, – такой у него, наверное, девиз. Как и у меня. Может, эти его инстинкты хищника подсказали ему, что не все идет так гладко и быстро, как следовало бы.

– Но что, черт побери, мне ему говорить? При личной встрече, Господи Всемогущий: обдурить человека при личной встрече гораздо труднее, особенно мне: меня видят насквозь, словно я стеклянный, а уж Орта тем более, с его шестым, седьмым и восьмым чувством. При письменном отчете все иначе: можно прятаться за словами, играть ими. Эй, может, ты пойдешь с ним встретиться? Что я…

Она оборвала меня, почти раздраженно:

– Можешь попробовать сказать ему правду. – И добавила: – Будь осторожнее, а то станешь таким же, как все жители этой страны, которые постоянно врут.

– Господи, меня бесит, когда ты вот так преувеличиваешь. Не все и не всегда.

– Почти всегда, почти все. А те, кто сейчас у власти, не говоря уже о тех, кто только что лишился власти, постоянно! Просто скажи ему правду, Ариэль. Разве это не будет приятным разнообразием?

Вот только правда была слишком запутанной и мутной. Я даже Анхелике целиком не смог ее передать, не говоря уже о таком, как Орта.

Подумать только: до нашего отъезда в Чили все шло так гладко, что дальнейший путь казался простым и ясным. В конце июня мне позвонила Изабель Альенде. Днем раньше, 26 июня, когда ее отцу исполнилось бы восемьдесят два года, она со своей матерью, Тенчей, объявила, что у Сальвадора Альенде будут похороны, которых его лишила диктатура. Это второе погребение должно было состояться 4 сентября, в двадцатую годовщину победы Альенде на выборах, после чего намечены мероприятия, организованные фондом, созданным семьей Альенде. Изабель спросила, готов ли я войти в совет фонда и в этом качестве внести значительный вклад в их усилия.

Я ответил, что они могут на меня рассчитывать, я свяжусь с ними, как только мы устроимся в Сантьяго. Повесив трубку, я ликовал: для меня было честью присоединиться к чествованию моего героя, и к тому же вызов Изабель также обещал успех моему расследованию: в ходе подготовки к похоронам и после них наверняка должны были представиться шансы бесцеремонно расспросить близких, друзей и последователей Чичо об обстоятельствах его смерти.

Очень многообещающий поворот, особенно если учесть, какие я уже предвидел трудности в отношении приоритетов Орты.

Гарридо и Риверос, похвалявшиеся тем, что убили Альенде? Тут я мог рассчитывать на отчима Анхелики, Херардо Илабаку – почтенного полковника, вышедшего в отставку за много лет до путча. Несмотря на безупречную демократическую аттестацию (он голосовал за Альенде и был масоном), у него были хорошие связи с бывшими товарищами, тем более что он преподавал геополитику высшим чинам военной академии, в группу которых, к его бесконечному сожалению, входил и целеустремленный, но довольно посредственный молодой офицер – некий Аугусто Пиночет. Благодаря контактам Херардо можно было бы добыть тайные сплетни о причастности Гарридо и Ривероса к смерти Альенде.