Мы, Николай II

Столыпин, Добржинский и, к моему огромному удивлению, Семякин прибыли ровно в 17:00. Появление третьего меня немного расстроило, ведь в знак благодарности двум первым я распорядился накрыть круглый столик с лучшим Шустовским коньяком, Скобелевскими биточками, чёрной икрой, бутербродами с севрюгой и «моей» фирменной закуской, именуемой в народе «Николашка», которую обожал настоящий Император — тонкие ломтики лимона с одной стороны были щедро посыпаны сахарной пудрой, а с другой — тонко молотым кофе. За время моего пребывания в новой роли я уже не раз убедился, что данная закуска весьма неплохо оттеняет вкус коньяка, заставляя рецепторы ощутить всю гамму вкуса. Разновидностью закуски были ломтики лимона с чёрной икрой, но, как говорится, — икра перед вами, если желаете, господа, милости просим.

Кормить и поить Семякина мне совсем не хотелось. Однако, я заметил, что оба других моих гостя общаются с ним весьма дружески. Интересно, чтобы это значило?

— Прошу, господа, как говорится, чем Бог послал, — пригласил я гостей к столу.

Наполнять бокалы, согласно иерархии, выпало вице-директору Семякину.

— Георгий Константинович, по половиночке пожалуйста, — с улыбкой попросил Столыпин. — А то мы с Антоном Франциевичем не сможем донести до Его Величества всю тонкость нашего с Вами дела.

— Не томите, Пётр Аркадьевич. Ваше здоровье, господа! — провозгласил я, стараясь не встречаться взглядом с Семякиным.

— Тут ведь какое дело, Ваше Величество, — после небольшой паузы — дани уважения благородному напитку произнёс Столыпин. — Задержанный «пекарь» поведал много чего интересного, часть ещё предстоит проверить и осмыслить, но касательно нашего дела, это ведь Георгий Константинович пытался завербовать Уильяма, а не наоборот. Господин Семякин, будьте любезны, расскажите всё Его Величеству от первого лица.

Вид Семякина был необычным, он был явно взволнован, но я его прекрасно понимал, так как давно уже заметил, что в моём присутствии многие люди ведут себя странно. Дело было в ауре самого титула, в щекочущем нервы чувстве близости к помазаннику Божьему и абсолютной власти. Чтобы немного расслабить вице-директора и привести его в более естественное состояние я предложил выпить ещё по рюмке чудесного напитка. Похоже это действительно пошло на пользу.

— Ваше Величество, суть дела в том, что Департамент полиции давно наблюдает за всеми персоналиями, которые могут быть опасны для государственного порядка. В мои обязанности, как вице-директора, входит курирование наиболее важных наших агентов, а зачастую и вербовка значимых лиц. Уважаемые Пётр Аркадьевич и Антон Франциевич, при всём моём почтении, в нашем деле люди новые, а потому вполне могли этого не знать. Директор Департамента Николай Николаевич Сабуров внезапно скончался в апреле, занимавший этот пост до него Пётр Николаевич Дурново после скандала 1893 года стал сенатором и от дел полицейских старается держаться на расстоянии.

По моему предложению выпили по третьей. Рассказ Семякина после этого пошёл как по маслу:

— Так вот, начну по порядку. Азефа и Савинкова я лично курировал последние два года. Мне казалось, что я плотно контролирую их, досконально владею информацией. Поэтому их участие в теракте против Вашего Величества стало для меня громом среди ясного неба. Конечно я совершил ошибку — мне надо было сразу идти к Антону Франциевичу, но я, боясь, что меня обвинят в злодеяниях, учитывая некоторую связь с террористами, решил взять паузу и провести собственное расследование — кто перевербовал моих агентов? Следы вели в британское посольство и мои специальные агенты, ведя ежедневное наблюдение, отметили, что наиболее активным персонажем этого учреждения является некто Уильям Бейкер, на которого практически одновременно вышли и вы. Я решил плотно пообщаться с ним, а по возможности и заставить работать на себя. Вот на этом этапе меня и взяли в оборот Пётр Аркадьевич и Антон Франциевич.

— То есть, как я понял, разработку Уильяма Бейкера до конца провести Вы не успели и ответить — зачем он покупал взрывчатые вещества в Кашире не сможете?

— Увы, Ваше Величество.

Столыпин, разгорячённый коньяком, весело и немного по-панибратски толкнул локтем Антона Франциевича, тот лукаво улыбнулся и вступил в беседу: — На этот вопрос, так сказать, постараюсь ответить я, Ваше Величество…

— Успели, ещё как успели, Ваше Величество, — Антон Франциевич тоже заметно порозовел и оживился. — Расспросили, так сказать, самым основательным образом. И знаете, что выяснилось? Он приобрёл взрывчатку в Кашире и организовал взрыв на Ходынском поле, но цель этого взрыва была совсем иной — не организовать панику, как мы думали изначально, а как раз остановить нападавших — Азефа, братьев Савинковых и прочий сброд.

— Но позвольте, откуда британская разведка узнала о планах террористов?

— Не поверите, Ваше Величество, они, так сказать, сами и рассказали. Уж не знаю — хвастались или цену себе набивали, а может искали международной финансовой поддержки, но Уильям поведал нам сегодня о состоявшемся разговоре во всех подробностях. Короче, британцы приплачивали немного верхушке террористов, чтобы держать их под контролем, на всякий непредвиденный случай — мало ли как сложатся русско-британские отношения. Неожиданно узнав о планах Азефа и Савинкова насчёт Ходынки, был сделан запрос в Лондон, а параллельно — господину Ротшильду (лично Уильямом Бейкером). Лондон ответил, что дестабилизация в России в их планы в данный момент не входит, но предложил воздержаться от активных контрдействий. Ротшильд же, напротив, — порекомендовал любыми силами и средствами остановить злой умысел и даже хорошо профинансировал операцию по нейтрализации террористов. Уильям Бейкер напрямую предложил Азефу неплохую сумму, присланную Ротшильдом, чтобы тот отказался от своих планов, но получил категорический отказ. Дело было даже не в сумме, а в серьёзности заказчика теракта. Тогда и был реализован резервный план — заложена взрывчатка в месте, откуда планировали появиться террористы. Смысл взрыва, по замыслу Уильяма, — испугать нападавших и обратить их в бегство, особого вреда окружающим он причинить не мог — бомбы не были начинены поражающими элементами. О том, что взрыв, мог спровоцировать массовую давку, он попросту не подумал, так как не представлял себе количество людей, явившихся на Ходынское поле. Да и выхода у него особо не было — засвечивать своих агентов в России в его планы не входило.

Голова пошла кругом. Просто замкнутый круг — Семякин и английская разведка, а вкупе с ними и Ротшильд оказались скорее защитниками, чем врагами, во-всяком случае сейчас. Но кто же тогда заказал три подряд покушения на меня?

Часом позже я обсуждал этот вопрос с Витте. От коньяка Сергей Юльевич категорически отказался, сославшись на предстоящую ночную работу с документами, но выслушал меня очень внимательно и на пару минут задумался.

— Знаете, Николай Александрович, здесь надо искать мотив. Кому выгодно убрать Вас, кому не по нраву Ваша внезапная активность? Немцы? — он снова глубоко задумался. — Зачем? Мы с ними союзники, опять же Император Вильгельм Ваш родственник.

— Да, троюродный брат мне и двоюродный Александре Фёдоровне.

— Тем более. Французы — Феликс Франсуа Фор? Республиканец, мечтающий о королевских почестях, деятельный сторонник сближения с Россией? Очень мало вероятно. Турки? Абдул-Хамид после массового геноцида армян готовится теперь резать греков. На Крите зреют антитурецкие настроения и, согласно действующим договорам, нам придётся поддержать греков в их борьбе в случае начала войны. Так что Турцию сбрасывать со счетов никак нельзя. Японцы? Эти тоже могут. Мощь и влияние этой страны, особенно после победы в прошлом году в войне с Китаем, заметно выросли. Опять же наш спор о Ляодунском полуострове, ради Порт-Артура пришлось брать его в аренду за огромные деньги. Но даже это не радует японцев, они хотели бы сами его использовать, реализуя свои милитаристские планы. И ещё только что подписанный протокол Лобанова-Ямагаты о возвращении корейского короля из русской миссии обратно на престол. После убийства корейской королевы в прошлом году именно мы и германцы встали на пути у Японии, вполне возможно, что это их месть.

— Надо будет установить слежку за японским генеральным консульством на Набережной Мойки. Загадочная страна, 300 лет ни слуха, ни духа, и вдруг такой интерес к делам на международной арене.

— Из региональной державы семимильными шагами Япония превращается в один из мировых центров силы. Для этого нужны люди и ресурсы. А когда кому-то что-то нужно — начинаются войны.

— А вот с турками у нас и дипломатических отношений нет.

— Будем думать, Ваше Величество, и работать в этом направлении. Кстати, хочу напомнить о предстоящей встрече с Ротшильдом, думаю нас ждёт чрезвычайно насыщенная и интересная беседа.

Глава 17 МАТИЛЬДА

Моя бесконечная занятость изрядно портила настроение супруге. Как женщина умная она понимала, какую огромную ответственность накладывает на меня мой императорский пост. Но, как человеку светскому, ей хотелось балов, театральных премьер, званых приёмов.

В один из тёплых июльских вечером ей удалось увлечь меня вместе с матерью-императрицей на балет «Тщетная предосторожность», премьера которого в постановке Жана Доберваля состоялась в Бордо более века назад. Однако, новая версия балета в постановке Мариуса Петипа и Льва Иванова заставила эту вещь заиграть новыми яркими красками. Балет имел колоссальный успех. Но даже не этот факт заставил меня поддаться на уговоры Аликс.