Мы сделаны из звёзд

Чертов сукин сын однажды убьет все ее нервные клетки. Ей хотелось разыскать его, вырвать его нездоровую печень и бросить засранцу в лицо. Вместе с тем ее разрывало от желания обнять так сильно, что от давления у него полопались бы глаза. Хотелось поджечь его дом, наорать на него, пока не охрипла бы глотка, и расплакаться, упав перед ним на колени, и просить прощения за все на свете. Даже за то, что «Метс» проиграли «Янкиз» в Мировой серии в двухтысячном.

Урок проходил словно в тумане, и мысли у нее блуждали совсем далеко от темы особенности драматургии Шекспира. Подперев рукой подбородок, она так и просидела, уставившись в окно, пока не прозвенел звонок.

Фиш с Дэнни обнаружились подпирающими стены в коридоре рядом с кабинетом, из которого она неспешно выбиралась.

— Как английский, малявка? — усмехнулся Дэнни, вертя зубочистку во рту.

— Оскар Уайльд был геем. А теперь живи с этим. — угрюмо ответила она, прошагав мимо друзей, даже не повернув головы в их сторону.

Тем не менее, парни двинулись вслед за ней.

— А я думал, что Шекспир был геем, — рассуждал Дэнни.

— Шекспир заставлял мужиков играть женские роли в театрах. Он был извращенцем. Не путай понятия. — со знанием дела сказала Ли, наконец обернувшись.

Насмешливая улыбка на ее лице была похожа на судорогу, а потому растаяла спустя пару секунд после того, как появилась.

Выглядела Ли ужасно — бледная до нездоровой синевы, немного нервная, отчаянно делавшая вид что держит все под контролем, каждую секунду заталкивая все глубже свою боль, проглатывая ком слез. Дэнни с Фишем смотрели на нее вперемешку с сочувствием и стыдом, за то что ничем не могли ей помочь.

— Крошка-Ли, — грустно выдохнул Дэнни, слабо потянув Ли за прядь черных волос. — Я убью этого засранца.

— А я запишу это на видео, — не без злорадства добавил Фиш.

Она мягко улыбнулась, собираясь поблагодарить ребят, но внезапно зажала рот рукой, чтобы заглушить неожиданно подступившие к горлу рыдания. Она и сама не поняла, как они вырвались наружу, просто в следующую секунду осознала, что раскалывается на кусочки прямо посреди школьного коридора и хочет просто перестать существовать.

— Господи Иисусе, — неожиданно произнес Дэнни, понятия не имея, что делать в таких ситуациях.

Зато его безгласый друг быстро сориентировался, подскочив к подруге и прижав ее заливающееся слезами лицо к груди.

Фиш крепко стискивал ее в объятиях, Дэнни гладил то и дело вздрагивающие от всхлипов плечи, а Ли практически ненавидела себя за то, какой слабой и разбитой оказалась. Они не замечали, как на них удивленно пялились ученики Саттэр-Хилл, невольно останавливавшиеся у троицы, которая в кои-то веки не дурачилась, приводя всех учителей в исступление, а переживала неизвестный внутренний кризис.

— Что это с ними? — перешептываясь, спрашивали проходящие мимо студенты друг у друга.

— Кто знает, может, Андерсон помер от передоза? Не просто же так он пропал!

Они игнорировали не только со скоростью света заполонившие коридор шепотки, но и то, как резко они стихли, когда прозвенел звонок, а все сплетни начали обрастать подробностями уже за стенами классов.

Сделав глубокий вздох, Ли наконец оторвалась от груди Фиша и яростно вытерла ладонями слезы с лица.

— Слава Богу, Ли, — расслабившись, выдохнул Дэнни. — Я думал, ты тут помрешь от обезвоживания.

— Умереть мне только не хватает для полного счастья, — хмыкнула подруга, усевшись на широкие ступеньки лестницы недалеко от арки коридора.

— Совсем сдурела так пугать! В следующий раз залеплю тебе пощечину, ясно? — обеспокоенно предупредил он, надвое разломив зубочистку и выплюнув ее на кафель.

— Простите, ребята, не хотела, чтобы вы узнали об этом вот так.

— О чем? — недоумевал Фиш, который успел сбегать до ближайшего торгового автомата и купить ей содовой.

— О том, что я девчонка. — покачав головой, улыбнулась она, забирая «Cheers» из рук друга.

— Идиотка ты, Ли, — закатил глаза Дэнни, притянув подругу к себе на плечи и чмокнув куда-то в основание бейсболки.

Она грустно рассмеялась.

Сидя в коридоре, Ли с Дэнни удачно прогуливали биологию, Фиш — экономику, но всем троим было наплевать, ведь последний семестр выпускного класса — по большому счету халява, когда учителя даже домашнего задания практически не задают.

— Эй, смотрите! — Дэнни сощурился, всматриваясь в противоположную стенку.

Ли только сейчас поняла, что для истерики выбрала самый популярный коридор школы, где на стенах выгравированы имена выпускников, показавших лучшие результаты на экзаменах. Раньше этот коридор никогда не был для нее чем-то особенным, ведь ее имя уж точно никогда бы туда не попало. Но вот другая знакомая фамилия все же въелась в одну из стен Саттэр-Хилл. Стоило им лишь приглядеться, как друзья различили каллиграфическим почерком выведенное:

«Кайл Андерсон — 36 баллов».

— Ахренеть можно! — присвистнул Дэнни.

Для справки — на тридцать шесть баллов их возможных тридцати шести АСТ сдает меньше, чем один процент учащихся, что значит — Кайли действительно чертов долбанный гений, а не просто выпендрежник. Кроме того, он сдавал экзамены по всем возможным предметам из-за того, что еще не определился с профилем.

Дэнни еще долго изощренно матерился, не веря своим глазам. Фиш просто сидел с открытым ртом. А Ли...сердилась, сама не зная, почему.

Просто он опять сделал это — выбил из нее весь воздух, удивил ее, перевернул все вверх дном. А его даже не было рядом!

Она поднялась со ступенек и подошла ближе к стене. Имя этого трепальщика нервов по размеру было гораздо больше и жирнее остальных имен выпускников и выведено прямо на уровне ее глаз. Она вглядывалась в надпись с ненавистью и восхищением одновременно и неверяще качала головой:

— Черт возьми, — пробормотала она себе под нос, проводя кончиками пальцев по гравировке. — Вот ты мозговитый кусок дерьма.