Мы сделаны из звёзд

— Извините за беспокойство, — начал я, — могу я увидеть Мелани?

Ее лицо было хмурым и уставшим, когда она посмотрела на меня.

— Мелани наверху, уже спит.

— Это правда очень важно, мисс Дэй.

Затем ее лицо переменилось, в глазах мелькнуло удивление и грусть.

— Ты Кайл, верно? Мел сказала, что...

Я почему-то смутился и потупил взгляд.

— Подожди здесь, я позову ее, — она оставила меня на пороге перед приоткрытой дверью.

Я простоял где-то полминуты, пока знакомая белокурая голова не показалась в проеме.

В светлых джинсах и теплом горчичном свитере Мелани не выглядела только что проснувшейся, казалось, она вовсе не собиралась ложиться спать в ближайшее время.

— Кайл? Что-то случилось? — она удивленно смотрела на меня, сложив руки на груди.

— Я хотел увидеться.

— В час ночи?

— У меня сбился режим, — пожал плечами я

Взгляд Мелани из настороженного перешел в ласковый.

— У меня тоже.

Она улыбнулась и подалась вперед, заключая меня в объятия. Это продлилось пару секунд, а затем она выпустила меня. Я заметил, как в ее глазах начали собираться слезы, которые она яростно вытерла одним движением.

— Знал бы ты, как я устала плакать.

Знала бы она, как я устал видеть слезы во всех смотрящих на меня глазах.

— Давай прогуляемся? — предложила она. — Ты на машине?

Я кивнул.

— Только дай мне секунду.

Она зашла в дом и через минуту вышла с огромной запечатанной коробкой в руках.

На мой немой вопрос в глазах она только отрицательно покачала головой.

Первые пятнадцать минут мы ехали в полном молчании. За последние пару недель, в одиночестве, в стенах моей комнаты, я действительно привык к тишине, она стала неотъемлемой частью моего существования.

Мелани ногтями впивалась в картонную коробку и смотрела в окно, не встречаясь со мной взглядом.

— Все будет хорошо, Кайл. — тихо проговорила она.

Мои руки сжали руль чуть сильнее.

— И что заставляет тебя так думать?

Она посмотрела на меня с уверенностью в глазах.

— Она поправится, слышишь? Она сможет. Вселенная расставит все по местам.

Я зло усмехнулся, напрягаясь.

— Да что ты вообще знаешь про Вселенную? Тебе известно про доктрину о всеобщей причинности? — спросил я, не отрывая хмурого взгляда от дороги. — Учение о взаимосвязи и взаимной определенности всех явлений и процессов. Согласно ему все происходящее в мире, включая ход человеческой жизни и человеческой истории, предопределено либо судьбой, Богом или богами, либо природой, либо человеческой волей, либо развитием общества. Что, если та авария была просто неизбежна? Может, Вселенная потратила уйму сил, чтобы распределить все действия на этой планете так, чтобы где-то в лесу пробежала собака, на которую обернулся водитель грузовика, чтобы не увидеть мотоцикл Ли, которая напилась так, что даже не заметила этой огромной фуры? Может, все случилось, как и должно было случиться?

— Ты ведь не веришь в такие вещи, Кайл. В них нет логики.

— Да ни в чем уже нет чертовой логики! — повысил голос я. — Вокруг сплошной хаос, который не поддается никакому, мать твою, объяснению! — я двинул по тормозам, и мы резко остановились. Коробка скатилась с колен Мелани на пол, и она не стала ее поднимать, во все глаза уставившись на меня.

— Лучше думать, что Вселенная спланировала все это ради какой-то важной цели, потому что если нет, то ничего не имеет никакого смысла, и она просто так лежит там и медленно умирает. Потому что Вселенной, на самом деле, насрать, и все выстраивающиеся закономерности, которые мы ей приписываем — это просто хрень собачья. А важные люди умирают, и никому ни до чего нет никакого долбанного дела. Черт! — я пару раз со всей силы долбанул по рулю и откинулся на спинку сидения, приложив кулак ко рту, потому что почувствовал, как меня начинает разрывать от рыданий.

— Дерьмо! — выдал я, устав до побеления кусать костяшки пальцев.

— Кайл, — Мелани бессильно смотрела на меня, в ее глазах стояли слезы.

Она отстегнула свой ремень безопасности и выскочила из салона машины, а я был слишком подавлен, чтобы выговорить хоть слово.

Следом открылась дверь и с моей стороны, Мелани протягивала мне руку, призывая выбраться из машины.

Я пару раз вздохнул для успокоения и вышел на свежий воздух.

Мы остановились на мосту Френеля, проходящем над небольшим озером, которое служило нейтральной линией между Пенсильванией и Нью-Джерси. Это было то же озеро, где зимой мы с Мелани увидели падающую звезду.

Девушка достала из машины свою коробку, поставила ее на портик моста и обернулась ко мне.

— Я собрала все моменты за последние три года. Их немного больше, чем я думала, — она открыла коробку, которая доверху была наполнена бесчисленным количеством полароидных фотографий.

— Что ты задумала?

— То же самое, что и ты. Отвлечься, — она посмотрела на меня глазами такого же цвета, как и чистое голубое озеро под нами. — Мое прошлое такое скверное и болезненное. Не хочу, чтобы оно было частью меня.

Она утерла рукавом свитера катящуюся слезу и без малейших колебаний выпотрошила содержимое коробки.

Мы смотрели, как волны течением уносят от нас сотни переливающихся в закатном солнце фотографии. Похожие на грустные всплывшие трупы, они ускользали, обреченные на смерть в забвении, а я чувствовал себя безжалостным убийцей, который совершает пытки над своими жертвами.

Я одной рукой приобнял Мелани за плечи.

— Сегодня годовщина его смерти, — тихо прошептала она.

— Кого?

— Моего...моего отца. — Мелани облокотилась о перила моста. — Рэймонд Юджин Уилмор умер в автокатастрофе ровно четыре года назад на трассе Гринроуз.

Моя рука опустилась с ее плеча, и я застыл. Совершенно забыл об этом. Мелани нервозно скребла ногтями деревянный портик. На секунду мне показалось, что ей так же паршиво, как и мне.