На что способны женщины

Луч фонаря ударил мне в лицо.

– Думаю, ты тянешь на Джексона, – проговорил охранник после подробного изучения моей физиономии. – Зайди, я позвоню в дом. Возьмешь тачку?

– Она останется здесь. Я прогуляюсь пешочком.

– Как хочешь, но это действительно будет прогулка.

– Мне нужны упражнения. Я набрал лишний вес.

На это он только пожал плечами и пошел к воротам.

– Все в порядке, – сказал он второму. – Его ожидают.

Нахмурившись, второй охранник открыл мне ворота. Мы прошли через них и свернули в сторожку. Там было очень чисто и тихо, и ее обстановка напомнила мне караульную в армейской части. У двери даже была стойка с четырьмя внушительными карабинами и портупеями.

Охранник подошел к настенному телефону и пробурчал что-то в трубку. Замолчав, он сдвинул фуражку на затылок и посмотрел на меня пустым, скучающим взглядом. Голос, заквакавший в его ухе, заставил его очнуться.

– Джексон здесь, сэр, – сказал он. – Да, сэр. Я направлю его. Прослежу, сэр. Да, сэр. Будет исполнено, сэр. – Повесив трубку, он почесал нос и одарил меня кислой улыбкой. – Любит, чтобы его называли «сэр». Большая шишка, а? Хотел бы быть большой шишкой, дружище? Хотел бы, чтобы дядьки вроде меня называли тебя «сэром»?

– Я бы пережил это.

– Да, может, и пережил бы, да только с меня достаточно и одной такой шишки, так что нос-то особо не раскатывай, голубчик. Одна большая шишка – уже много. Оружие?

Я сказал, что у меня нет оружия.

– Давай посмотрим, товарищ. Большая шишка настаивает на этом. Ничего, что я пробегусь по тебе? Без обид. Мне приходится выполнять, что мне скажет моя шишка.

– Вперед.

Он потряс меня, наткнулся на футляр и вытащил его из моего кармана.

– Что это?

– То, что принадлежит большой шишке. Если ты откроешь его, мне придется сказать ему об этом, и не думаю, чтобы ему это понравилось.

– Ну, здесь вполне может быть и пушка, ведь так? – Он взвешивал футляр на ладони. – Большой шишке много чего не нравится. Мне не хочется пересекаться с ним.

Я опустил футляр в карман.

– Давай, дружище, он ждет. Это как раз то, что тоже не нравится большим шишкам.

И мы пошли по длинной темной дорожке.

– Милая тут у тебя машинка, товарищ, – неожиданно объявил охранник. – Хотел бы я раскатывать на такой. Должно быть, стоит кучу зеленых.

– Без понятия. Я одолжил ее.

Он сплюнул в темноту.

– Вот и я не знал, как частная ищейка может держать такую.

– Я больше не сыщик. Я покончил с этим несколько недель назад.

– Да? А тут двух охранников прикончили пару ночей назад. Я-то думал, большая шишка желает нанять себе подмогу.

– Ничего такого.

– Просто личное дело, э?

– Да, вроде личного.

Дальше мы шли в тишине, хотя я чувствовал, что его раздирает от любопытства.

– Слишком личное, чтобы говорить о нем, э? – сказал он, когда мы уже подходили к дому.

– Спроси у него. Он расскажет тебе, если захочет, чтобы ты знал об этом.

Он снова плюнул в темноту.

– Мило. Я только спрошу его. Он все объяснит мне носком своего ботинка.

– Он может.

– Видишь светлое окно? – Он ткнул наверх. – Он там. Он сказал, чтобы ты шел через дверь в саду. Теперь ты найдешь дорогу, так, товарищ? Нет нужды тащиться мне по всем этим ступенькам, а? У меня нежные ноги.

Я смотрел на террасу. На фоне светящихся французских окон я мог различить очертания каменного грифона на втором ярусе.

– Конечно, – сказал я. – Увидимся на обратной дороге.

Он стоял у ступеней и смотрел мне в спину все время, пока я поднимался наверх. Добравшись до грифона, я остановился и обернулся на него. Он все еще стоял там, уперев руки в бедра, и смотрел. Пройдя второй пролет, я снова обернулся еще раз. Он уже шел обратно. Стояла высокая луна, и мне легко было наблюдать за ним. Я спрятался в тень и дождался, пока он исчезнет за поворотом дорожки. Затем я спустился к грифону.

Я рисковал, но, если бы я протянул до обратного пути, охранник мог быть уже снова внизу, чтобы проводить меня до ворот. И я решил не упускать возможности.

Подобравшись к грифону, я быстро огляделся. Никто не окликнул меня; никто не выглянул из окна. Я взобрался на основание и нащупал углубление между крыльями. Мои ищущие пальцы ничего не обнаружили. Мысленно чертыхаясь, я влез еще повыше и утвердился на постаменте. Достав маленький фонарик, я направил его лучик в углубление. В нем, слегка сглаженном дождями, был только мусор и не было никакой пудреницы.

Время для меня остановилось, пока я сидел на грифоне, таращась на пустую ямку. Затем в ночи раздался резкий выстрел: один, слишком близко от меня, чтобы чувствовать себя комфортно, но не в меня.

Я спрыгнул с каменных крыльев и взлетел по ступенькам наверх к французским окошкам. Эхо от выстрела все еще гуляло в саду, когда я раскрыл стеклянные двери. Тонкая струйка дыма лениво тянулась по освещенному пространству.

Я стоял в дверях и смотрел на залитую светом комнату. Приятная комнатка, как раз такая, какую вы ожидали бы встретить у миллионера. Все в ней было дорого, аккуратно и качественно.

Линдсей Бретт сидел в кресле лицом ко мне. Пустое, удивленное выражение застыло на его выхоленном лице, а посередине его лба красовалась маленькая синяя дырочка. Бессмысленный взгляд остановился на мне; губы отвалились от зубов в начале гневного окрика. Вряд ли он смог бы теперь пробежаться до Маттерхорна и обратно, вряд ли он сумел бы высвистеть «Дикси». Мне не нужно было дотрагиваться до него, чтобы убедиться, что он мертв.

Смертоносное орудие, как завтра назовут его газеты, лежало перед ним на столе. Шестизарядный пистолет 25-го калибра, дымок еще тянулся из его короткого ствола.

Кто бы ни убил Бретта, он сделал большое дело. Лишив его жизни, эта сволочь лишила и меня всех шансов на мои двадцать пять тысяч долларов. Это все, о чем я мог думать, глядя в пустые, мертвые глаза. Так, значит, мне не выйти после всего этого на широкую улицу. Мистер и миссис Джексон не займут завтра свои места до Майами. Снова нет денег для Джексона, парня-детектива. Вот так. Вы планируете, строите замки, сидя на вершине мира, а затем кто-то приходит и одним идиотским выстрелом обращает в прах все надежды.

Затем другая мысль прыгнула мне в голову. Копы не долго будут искать убийцу. Они же остановятся на мне. Я почувствовал, как холод поднимается по моей спине до самых корней волос. Конечно же они свалят все на меня. Они не станут особо утруждаться. Я пришел сюда один. Я не долго пробыл здесь до того, как раздался выстрел. Они точно все свалят на меня. Редферн в сладком сне не мог представить себе такого.

Все это мгновенно пронеслось в моем мозгу. Дымок все еще вытекал из ствола, когда я медленно попятился назад. Затем дверь распахнулась, и в комнате появилась девушка. Мы смотрели друг на друга поверх мертвой головы Бретта. Она была высокой, стройной и довольно приятной внешности. Она посмотрела на пистолет, потом на Бретта. Из отверстия на его лбу начала сочиться кровь. Вмиг напрягшись, девушка закрыла лицо руками и закричала. Ее крик, пронзивший меня с головы до ног, вернул меня в чувство.