Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Мужчина почти успевает увернуться, но всё же его зубы клацают прямо над головой. Она вскакивает и виновато смотрит, рассыпаясь в извинениях.

– Я... Простите, я сейчас принесу лёд!
– она кидается куда-то, но мистер Кастра лишь отмахивается.

– Успокойтесь, мисс Фейн. Ничего страшного не произошло, - кажется, на несколько секунд он смотрит на неё весёлым взглядом, в котором Габи видит что-то ещё. Нечто такое, что сердце рвётся от нежности, и она готова обнять его, когда Лия вмешивается.

– Зубы целы?
– насмешливый голос кузины

действует отрезвляюще, и Габи падает обратно на стул, закрывая алое от смущения лицо руками.

Господи, да она только что чуть не позволила себе лишнее по отношению к человеку, которому, она знает, совсем нет до неё дела! Это смущает так сильно, что нет сил сдерживать это внутри, и ноги дрожат от желания сбежать.

– Я не настолько стар, - скрывая веселье в голосе отвечает учитель, и он звучит почти невозмутимо. Лишь интонация выдаёт то, что он готов посмеяться над этим эпизодом.

– А разве вам уже не перевалило за сотню, м?
– насмешничает Лия, поправляя волосы, и смущение, которое долю секунды назад овладевало Габриэль разбивается о волну разрушительной ярости.

Тон двоюродной сестры почти игривый, а в жесте столько кокетства, что Габи хочется закричать на неё, поддаваясь слепой ревности, но этот порыв недолговечен. Он рассыпается осколками, стоит перехватить короткий взгляд сестры, и, смущаясь уже этого желания, улыбается ей одобряюще.

'Ты и так красивая', - хочется сказать Габи, он это тоже видит.

Лия выглядит разочарованной отсутствием предполагаемой реакции, но выражение её глаз меняется на долю секунды. Она видит что-то в зеркале позади, отражающим их со спины, и Габи, заинтересованная, бросает туда взгляд, но учитель уже отвернулся к доске, а Лия с равнодушным видом принимается что-то писать на черновике.

Когда Лия выглядит безучастной, Габи уже знает - жди беды. В последнее время она, опутанная своей влюблённостью и верой в лучшее, чувствуя поддержку и неиссякаемый запас сил, старается вести себя с кузиной по-дружески, на что Лия становится только жестче, беззастенчиво демонстрируя самые отвратительные черты своей личности.

Габи находит ещё один их тех листов, где описывают принцессу, пленённую драконом в одном из учебников Лии. Один из них свёрнут и воткнут между парой глав учебника, который понадобился Габи, чтобы срочно проверить дату, что крутилась у неё в голове перед тестом. Стоит его развернуть как забыт и тест, и дата - Габи жадно вчитывается в содержимое:

'...- Теперь ты моя, - промолвил дракон из глубины по ту сторону зеркала, глядя в её душу пустыми глазницами.
– Ты просила о спасении и я спас тебя. Теперь ты моя. Ты просила о силе, и я стал тобой. Теперь ты моя. Ты просила о смерти, и явился я. Теперь ты моя.

– Я не желала этого!
– кричала в ответ принцесса.
– Верни мне моё тело!

– Ты просила об этом, и пришёл час расплаты. Быть тебе, принцесса, моей, покуда не найдётся человек, что примет тебя такой, каков есть я. Не примет тебя бессердечной, - дракон указал на дыру в груди, а после указал на свои пустые глазницы, -

не примет тебя безжалостной.

И зарыдала горько принцесса, падая перед зеркалом, ибо никогда не найдётся того, кто полюбил бы чудовище, и дракон будет владеть ею вечно. Не кончались слёзы её, ведь они - всё что осталось ей после того, как дракон украл её душу...'

Габриэль перечитала его несколько раз, пытаясь понять слова насчёт глаз - чем они связаны с жалостью, но вспомнила внезапно, что слышала где-то: 'ненависть слепа, как и любовь'.

Она решила не пробовать и не пытаться, но сделать это. Принять Лию такой, какой бы отвратительной она себя не показывала.

'Что бы ты не делала, какие бы гадости ты не совершала, - думает Габриэль глядя на свою кузину, что-то быстро пишущую на листе, - я буду любить тебя. Я буду любить, и тогда ты, конечно, поймёшь, что я победила'.

Её губы тронула мягкая улыбка, и она продолжила свои поиски в учебнике.

Лия.

'Белый - цвет печали, горечи и впустую потраченной жизни', - заключает Лия, глядя на идеального снежно-белого цвета стены в кабинете школьного психолога.

– Итак, Лия, тебе есть что мне рассказать?
– осведомляется у неё мужчина, поднимая брови. За десять лет, что Джина таскала её по специалистам, у Лии успело сформироваться чёткое отвращение к всей этой братии, и она даже не снисходит до того, чтобы скрыть его, скучающе глядя на человека напротив.

– Возможно, - уклончиво отзывается она, замирая неподвижно, но расслабленно в кресле.

– Ты не была у меня почти месяц, начиная с февраля, да и январские встречи пропустила едва ли не полностью, - с лёгким неодобрением замечает Блэкберс, но Лию это никак не задевает.

– Нужно было подтянуться по предметам, - увиливает она, не говоря напрямую о том, что это не его дело просто потому что отлично знает чем это закончится - так она рассталась уже с тремя ещё более никудышными мозгоправами.

– Ты делаешь то, о чём я просил?
– Блэкберс спрашивает мягко, кивком соглашаясь с тем, что уроки достаточно уважительная причина, при условии, если пропуски не сказываются на назначенной терапии вне этих бесед.

Напоминание заставляет чуть поморщится, когда Лия достаёт свернутые исписанные листы и протягивает их школьному психологу. Такая игра, мол, давайте притворимся, что то, что внутри тебя не бред сумасшедшего, а замечательная история, при помощи которой можно понять внутренние переживания.

Несколько сеансов назад он попросил фиксировать её то, что происходит в её воображении на бумаге, в какой бы час её не застала та или очередная фантазия, конечно, не имеющая ничего общего с реальностью. В результате Лия писала быстро и размашисто, забывая о привитых ею острых углах в почерке, который она тренировала, и оттого эти письмена всё меньше походили на её обычные, узкие и острые буквы, словно два разных человека - до и после того, как она решилась впервые примерить на себя роль настоящего злодея.

Поделиться с друзьями: