Наш новый учитель – Дракон

Концерт пошел своим чередом. Гости, за исключением родителей воспитанниц, не столько слушали, сколько болтали между собой.

Глаза же девушек притягивала не сцена, а дальний сектор, где расположились приглашенные кадеты Военной академии – подтянутые, стройные юноши.

И тут я увидела магистра Шторма. Он стоял позади и беседовал с пожилым магом в мантии, увешанной орденами.

У меня захватило дух. Кайрен надел бальный мундир – черный как ночь, с неброским серебряным позументом, и казался в нем еще выше и стройнее. Его лицо было оживленным, манеры свободными, глаза горели – он от души наслаждался праздником, и это тоже меня поразило.

Ждет ли он нашей встречи с тем же волнением, что и я? Пригласит ли он меня на танец, как обещал?

Вдруг я выдам свои чувства всем, когда его рука коснется моей и он поведет меня на середину зала под музыку?

И что он скажет, когда услышит о моем решении?

Но вот последняя воспитанница поднялась на сцену и бойко прочитала патриотическое стихотворение. Публика, обрадованная завершением концерта, весело зааплодировала, когда прозвучали последние строки. Девушка расклянялась и побежала к подругам.

В зале зашумело, заскрипели стулья, которые тут же уносили расторопные лакеи.

Родители кинулись обнимать и поздравлять дочерей, гости хлынули в огороженную невысокими перильцами часть зала, где на столах выставили напитки и изысканные угощения, сервированные так, чтобы ими можно было перекусить стоя.

Воспитанницы завистливо поглядывали на жующих и поднимающих бокалы гостей, но, помня приказы наставниц, сами к столам не рвались – деликатная барышня не показывает голода и жажды, а ждет, когда ей предложит угощение кавалер.

Но кавалеры не спешили угодить дамам. Важные гости-мужчины пока занимались своими делами, ради которых они тут и собрались, а кадеты, кажется, заробели, растерялись и не понимали, чего от них ждут. Зато их наставник, бравый полноватый майор, не растерялся – подлетел к директрисе и принялся ее очаровывать, выпячивая живот, подкручивая усы и расточая сладкие улыбки. Конкуренцию ему составил магистр Гримвар – он тоже усердно боролся за внимание госпожи Лисандры. Намечалась интересная сцена.

Но тут разряженный в пух и прах распорядитель громыхнул жезлом, негромко полилась первая мелодию, предвещая скорое начало танцев.

Оркестр оказался еще одним чудом Тесориума.

Музыканты сидели в подобии золоченой клетки, окруженные магическими механизмами. В их сложном плетении угадывались струны, смычки, клавиши, колокольчики, и другие непонятные, но восхитительные штуки.

Это приспособление позволяло музыке литься громко и свободно во все уголки зала, а механические инструменты подыгрывали музыкантам.

Возле клетки шел ожесточенный спор между дирижером и механиком Торвинклем – каждый хотел играть первую скрипку.

Жезл ударил второй раз. Гости расступились, зазвучали аккорды «деревенского танца».

В центр зала вышли две шеренги – в первую попали наши лучшие танцовщицы, которых лично отобрал маэстро Кабриоль и муштровал до потери сознания. Ух, сколько слез они пролили по его вине! Зато теперь не шагали – плыли, невыносимо гордые оказанной честью. Вела воспитанниц Адриана.

Вторую шеренгу составляли приглашенные юноши – кадеты Военной академии. Их возглавлял принц Ингвар.

Кому же еще открывать первый танец, как не его высочеству и его невесте!

Прочие воспитанницы сгрудились, зашептались, захихикали. Они жадно изучали будущих офицеров. Кажется, некоторых девушек тотчас сразила любовь с первого взгляда.

Юноши и девушки выстроились друг против друга, церемонно поклонились, принц легко шагнул к Адриане, они соприкоснулись кончиками пальцев и повели первую фигуру.

Нельзя не признать – пара выглядела восхитительно. Оба высокие, белокурые, стройные. Движутся плавно, уверенно, и прекрасно чувствуют друг друга.

Тара прерывисто вздохнула. Я встревоженно глянула на подругу. Представляю, как болит и разрывается ее сердце!

Но Тара держалась достойно. Настоящая дочь офицера! Она задрала подбородок, выпрямила спину и спокойно следила за танцорами. Наверное, лишь я заметила, как дрожала ее нижняя губа.

Приглядевшись к Ингвару и Адриане, я поняла, что и у них не все ладно.

Жених и невеста не смотрели друг на друга, даже когда этого требовала фигура танца.

Глаза Ингвара невидяще блуждали по залу. Адриана была бледна, ее взгляд то и дело устремлялся к хрустальной стене, прочь за пределы купола, на темную башню Арсенала.

Она как будто ждала чего-то, что должно было явиться с той стороны. И это «что-то» ее немало беспокоило. В один момент, чтобы видеть башню по время поворота, она замешкалась и встала неправильно, толкнув партнера. Лишь ловкость принца в танце помогла замять эту оплошность.

Также я заметила, что Адриана спрятала ожерелье под оборками платья у горловины. Предусмотрительно. В зале полно завистниц; амулеты, распознающие дурные намерения, наверняка сейчас пылают и переливаются. Но только Адри может увидеть их сигналы.

Я перевела взгляд туда, куда смотрела Адриана. Там, у дальней стены, спиной к залу, стоял магистр Шторм. Сложив руки на груди и задрав голову, он тоже изучал очертания башни – или же любовался облаками, кто его знает!

Может, подойти к нему прямо сейчас, пока все глазеют на танцоров? Сам-то он не спешит поздороваться со мной.

Я отвернулась, взяла Тару за руку.

– Пойдем, выпьем лимонаду, – предложила я. – Пока столы не опустели. Нужно освежиться – скоро второй танец! Вдруг тебя пригласит тот высокий кадет с кисточками на погонах? Он на тебя так смотрел, когда шел к своему стулу, ты заметила?

– Выдумываешь! Он смотрел не на меня, а на бутылки с вином, – невесело улыбнулась Тара, но разрешила увести себя.

Мы пробрались к столу и сами позаботились о себе – взяли по стакану с ледяным лимонадом и пристроились в закутке между двумя пальмами в золоченых кадках, чтобы нам никто не мешал.

С немалым облегчением я заметила, что и Валфрик не ищет меня в зале, а беседует с каким-то напыщенным господином – наверняка главным королевским ремонтером или его помощником. Валфрик что-то втолковывал ему, держа господина за верхнюю пуговицу сюртука, чтобы тот не сбежал, пока не выслушает его выгодное предложение о поставках лошадей.