Небесные корабли

– Никак нет, капитан, - бодро доложил бородатый.
– Я всего лишь проводил господина мага. Ну и заодно намеревался спросить, как вести себя рулевому. Он, знаете, уже третий час нервничает. Даже цейхватера замучил своим нытьем.

– Ясно. Пожалуйста, передай ему, что следует взять курс на юго-запад - минуя Чертову Полосу. И еще передай, что если до меня снова дойдут жалобы, пост рулевого достанется кому-нибудь другому, более бесстрастному.

– Отлично, - оценил корсар.
– Тогда я удаляюсь.

Мильт сохранял полную неподвижность, пока он поднимался обратно на шкафут. Но стоило тяжелым шагам стихнуть, как амайе шевельнулся и с любопытством изучил Эльву.

– М-м-м?

– с набитым ртом выдавил из себя парень. С тошнотой он справился, а омлет обладал прекрасными качествами. Прожевав и проглотив, маг отхлебнул вина и уже внятно пробормотал: - Что-то не так?

– Нет, - возразил капитан.
– Все в порядке. Как вы себя чувствуете на корабле?

– Превосходно, - пожал плечами некромант.
– Я никогда не страдал ни морской болезнью, ни страхом перед водой.

Мильт отложил карту.

– Насколько мне известно, люди с темным даром вообще редко чего-то боятся.

– Вам известно правильно, - подтвердил Эльва.
– Мои коллеги - те еще бездушные сволочи. Но инстинкт самосохранения в силах заменить страх. Мы умеем разбираться в ситуации и вовремя отступать. Если вас это беспокоит, то смею заверить - я не бросаюсь в омуты, чтобы поймать редкие виды нечисти, не вступаю в перепалки без весомых причин и не считаю себя героем.

Некромант часто такое говорил. Несмотря на появление Гильдии и на одинаковую мощность колдовства и волшебства, люди предпочитали последнее. По их мнению, проверенный светлый дар - тот, что много раз упоминался в легендах и тот, что использовался инквизицией, - был всяко надежнее, чем забитый в дальние уголки сознания темный. Многие, исходя из вековых традиций, в письмах-запросах требовали, чтобы им прислали именно волшебника, а не колдуна.

Но капитана Мильта волновало совсем не это. Он желал убедиться, что спутник Эхэльйо не подведет. И, вроде бы, убедился - хотя выражение лица Эльвы ему не понравилось.

– У вас очень странные символы на карте, - поделился наблюдениями тот.
– Что они означают?

– Это закрытая информация. Наш картограф разрабатывал набор знаков специально для "Оборотня", - сообщил амайе.
– Я не уверен, что кто-то помимо моей команды может выяснить, для чего они нужны.

– А-а-а, - протянул некромант.
– А зачем такая секретность? Неужели фрегату из нейтрального плиаретского флота есть, что скрывать от кораблей приморья и Хасатинии?

– Судно без тайн - не судно, - отшутился капитан.
– А наш драгоценный картограф - тот еще экземпляр. Следуя законам островов, его вообще не должно быть на фрегате. Найдите его, побеседуйте. Он с удовольствием поведает вам о своем прошлом.

– Эм...
– растерялся Эльва. Совет был непонятным и неожиданным, но вряд ли давался без оглядки на мелкую полезность.
– Спасибо. А где его, собственно, искать?

– В шестой каюте или на баке, - поразмыслив, предложил Мильт.
– Он часто там валяется.

– Ладно.
– Парень встал, побросал на поднос тарелки и поплелся прочь. По его мнению, от амайе не стоило ожидать ни черта хорошего. Ведь он не только командир корсаров, но еще и бессмертное, Аларна знает сколько прожившее существо. Мало ли, что творится в его мозгах? Хотя порыться в них ради процветания науки было бы забавно, да...

Поднос некромант вручил помощнику кока, заглянув на камбуз. Там пахло укропом, рассолом и совсем чуть-чуть - зеленым луком. Уставший толстый мужчина в легких штанах и расстегнутой рубахе мотался туда-сюда, сдавленно ругаясь и проклиная все на свете. Когда в дверях появился посетитель, он едва не швырнул в него широкий кухонный нож. Одумался лишь в последнее мгновение, сбивчиво извинился перед "господином магом" и с грохотом опрокинул поднос в огромную бадью с пенной водой.

Эльва оставил его в одиночестве и побродил по каютам, неизменно задавая вопрос, где находится картограф. Корсары ухмылялись, разводили руками и настоятельно рекомендовали не подходить к сумасшедшему пареньку, потому что он, якобы, не дружит со своим разумом. Парень сильно сомневался в правдивости этих слов. В такие рамки часто загоняют эксцентричных, не скучных в общении людей.

Отчаявшись, он по хлипкой деревянной лесенке взобрался на бак и обнаружил невысокого, тощего и бледного мальчишку. Рыжеватые волосы почти полностью скрывали черты его лица. Безумный картограф - если, разумеется, это был он, - спал, укрывшись длинным свитком пергамента, исчерканным красными чернилами.

Некромант осторожно потряс его за плечо. Мальчишка невнятно промычал, что на протяжении ближайших трех часов работать не намерен.

– Я к тебе по другому поводу, - виновато объяснил парень, решив, что отступать поздно, да и вообще для сна существует ночь.
– Меня прислал капитан. Велел с тобой побеседовать.

– О чем?
– недовольно спросил картограф.

– О занимательном прошлом, - повторил фразу Мильта маг.
– О том, как ты попал на фрегат из флота музыкального королевства.

– Ха-а, - с проснувшимся энтузиазмом зевнул мальчишка. Сел, прижался спиной к фальшборту и медленно, словно оценивая свой голос и его возможности, начал: - В общем, дело было так...

Щуплого пятнадцатилетнего ребенка на шхуне встретили неприветливо. Капитан, очень похожий на тролля ростом, внешностью и телосложением, и вовсе захохотал:

– На кой нам эта мошка? Расшибить о палубу, едва повеет весенним штормом?

Ребенок сердито покраснел. В сочетании с рыжими прядями и пятнами веснушек на щеках это выглядело смешно.

– Я - картограф!

– Ну да, конечно, картограф, - насмешливо буркнул тролль.
– И что ты умеешь? Рисовать всякие точки, пятнышки и крестики?

– Я учился в хасатинском Университете!
– с надрывом заявил тот.
– И раз уж меня направили на это судно, я буду проходить практику здесь!

– Послушай, малец.
– Капитан вытащил из кармана трубку и неторопливо, со вкусом стал запихивать в нее какие-то серые засохшие листики.
– Как там тебя...

– Маргул.

– Ага. Так вот, - мужчина закусил конец трубки и пошарил по ящикам стола, пока не наткнулся на древнее, побитое жизнью огниво.
– Послушай меня, Маргул. Прямо сейчас ты стоишь на борту судна, которое принадлежит мне. Я благородно принял миссию по воспитанию из тебя не жалкой крысы, а настоящего, морского картографа. Поэтому будь так добр - забудь о препирательствах и помалкивай. Мое терпение велико, но не безгранично. Если в один прекрасный день я соображу, что твое присутствие надоело команде, ты отправишься на корм акулам. Они, к твоему сведению, тоже бывают злыми.

– Ха!
– ребенок испугался, но виду не подал.

– Ха или не ха, - философски отметил тролль, - мне без разницы. Твоя каюта - четвертая, ежели считать от лестницы.

Маргул мрачно подумал, что спорить дальше - опасно, и убрался восвояси.

Четвертая каюта - крохотная, три шага в одну сторону и четыре в другую, - его отнюдь не порадовала. Тесно, грязно, полутемно, вместо нормального лежака - абы как натянутый гамак из парусины. Мальчишка бросил под него сумку, уселся на пол и всхлипнул. Долгожданная работа, обязанная стать самым веселым приключением в жизни юного картографа, оказалась... с душком.