Небесные корабли

Мильта же история не интриговала. Он уже бывал в империи и убедился, что молва о заклинателях - это всего лишь молва, никакими фактами не подкрепленная. Поэтому преспокойно прикидывал, кого из корсаров взять с собой - за исключением картографа. Рыжий сопровождал амайе и без приглашения, считая это своей прямой обязанностью.

– Что-то я боюсь, - пожаловался Эхэльйо, сидя у разведенного Гиалем костра.

Цейхватер пожал плечами:

– Боитесь или нет, но идти придется. Капитан, вы уже составили список тех, кто будет сопровождать господина эльфа?

– Только наполовину.
– Мильт почесал подбородок роскошным синим пером, а затем зачеркнул последнюю строку, написанную на клочке пергамента.

– С Хэлем пойду я, Эльва, Маргул и, возможно, Зутт.

– Зутт?
– поразился Гиаль.
– Зачем?

– За ним легко спрятаться, - пошутил проклятый.
– Если нам будет грозить опасность, мы выставим дядю канонира вперед, будто живой щит, а сами быстренько убежим.

Амайе фыркнул, но опровергать его теорию посчитал глупым. Зато цейхватер постарался за двоих:

– Что за бред? Вы с ума сошли?!

– Нет, - парировал Эхэльйо.
– Я всего лишь ударился в черный юмор.

– Эй, ребята, - окликнул с корабля некромант. Оставлять на растерзание корсарам свою уютную каюту он пока что отказывался наотрез.
– Вы кока не встречали?

– Встречали, - рассеянно буркнул Мильт.
– Он со своими помощниками пошел ловить кузнечиков.

– Прости?
– парень слегка побледнел.

– Обещал сварить суп. Говорил, что некоторые насекомые потрясающе пикантны в вареном виде, - пояснил капитан.

Эльва вспомнил о хасатинских блюдах и пригорюнился.

– Кошмар, - пожаловался на судьбу он.
– За что мне все это?

– За регулярные ошибки в заклинаниях, взбалмошность и непроходимую тупость, может быть?

– Не может. Боги всегда меня любили.

– Угу, и от этой любви ты провалялся в беспамятстве полгода, - вставил Эхэльйо.

Некромант скривился, намекая, что любая другая реакция на такое откровенное ехидство будет ниже его достоинства, и неспешно прошагал вниз. О подошвы дорогих сапог хрустнули камни.

– А когда мы выдвигаемся?
– спросил он.

– Скоро, - пообещал амайе.
– Как только поужинаем.

– Капитан, - дернул выразительной бровью цейхватер, - разумно ли отправляться в путь ночью?

– Разумно. Мы в империи Ильно, а не на островах Плиарета. Здесь куда безопаснее передвигаться по ночам, чем при дневном свете. Повсюду, понимаете ли, полно надзирателей, и никто из них не хочет новой Войны Слез. Я буду потрясен, если выясню, что нас до сих пор никто не заметил.

– И мы все равно приплыли?

– А у нас был выбор?

Гиаль засопел, намекая, что да, был. Мильт нахмурился:

– Я бы не бросил Эхэльйо, даже если пришлось бы плыть к центральным вулканам, а тут - всего лишь империя заклинателей. Ерунда. Небесный корабль они не тронут, а наш маленький отряд легко затеряется в горах. Там трудно за кем-либо уследить.

– С чего ты взял, что не тронут?
– насторожился цейхватер.

– Исходя из опыта общения. Имперцы вовсе не такие звери, какими их все описывают.

Капитан встал, потянулся и перехватил сонный взгляд Эльвы:

– Собери свои вещи, пожалуйста.

– Я уже, - вяло отмахнулся тот.
– Просто каюту покидать жалко.

– Мы повесим на дверь замок и никого не будем впускать, пока ты не вернешься, - предложил Гиаль. Судя по его тону, он скорее насмехался, чем утешал, но некромант благодарно улыбнулся:

– Я без ума от вашего благородства.

Мильт направился в трюм, разбирать коробки с оружием - мало ли, хорошие горские револьверы и эльфийские мечи в походе не помешают. Эльва еще немного постоял, снисходительно взирая на бросивших фрегат корсаров, и тоже убрался. Эхэльйо тут же почувствовал себя неуютно - с Гиалем он прежде не разговаривал, цейхватер сохранял отстраненность и нелюдимость, предпочитая одиночество разного рода беседам. К облегчению проклятого, мужчина и сейчас откланялся, напомнил, что надо быть осторожным, и отошел за выступ скалы.

На поверку бухта оказалась достаточно глубокой, а ее берега - высокими. В них даже нашлась колоссальных размеров трещина, накрытая тонким каменным сводом - и в этой трещине расположился "Оборотень", практически полностью скрытый от живого мира. Над мачтами зловеще, словно щупальца неведомой твари, нависли светло-зеленые побеги растений. Они выглядели потрепанными, а кое-где - и вовсе пощипанными; видно, служили кормом для птиц. Пока что Эхэльйо видел всего одну - красавицу-чайку с черными пятнами на крыльях и клюве. Она рухнула откуда-то сверху, возмущенно побила крыльями и пропала, прежде чем корсары опомнились.

Половиной списка амайе и ограничился - с фрегата ушел он сам, Эхэльйо, Маргул, Эльва и Зутт. На поясе у капитана болтались две кобуры, у некроманта за спиной возвышался меч, а канонир взял тяжелую алебарду, хотя его честно предупреждали - в горах такое оружие наверняка придется выбросить.

Собственно горы открылись чужому взгляду, стоило лишь подняться из грота вверх по узкой каменной лестнице, высеченной в скале. Кто был ее создателем и для чего она понадобилась, оставалось для корсаров загадкой - судя по берегу, здесь вряд ли часто останавливались корабли. Разве что тихие, аккуратные контрабандисты, предпочитающие уничтожать следы своего присутствия сразу.

Назвать пики острыми или отвесными у людей не поворачивался язык. Наоборот - они были приятно удивлены. После Туманной Гряды, разделяющей земли людей и земли иных рас на юге, имперские склоны показались корсарам крохотными. Зачем жители Ильно оградили перевалы и путешествовали только через них, никто не понял. Никто, кроме Мильта, в подробностях осведомленного о дикой окрестной нечисти. Впрочем, она же побаивалась людей и предпочитала держаться от них на почтительном расстоянии: один предупредительный выстрел - и можно не опасаться, что вылезшая из норы тварь взвоет и бросится в атаку.

Поскольку до перевала было идти и идти - к тому же он бдительно охранялся - амайе повел свой маленький отряд вдоль береговой линии, порой внимательно поглядывая на море. Волны разбивались о выступы, доносили до путников холодные брызги, и Зутт накинул поверх рубашки плащ, а Эльва затянул ворот легкой кожаной куртки. Проклятый, напротив, с жадностью ловил каждую новую каплю, словно от этого зависела его жизнь.

Ночью, когда сумерки окончательно сгустились, амайе зажег первый из прихваченных на корабле факелов. Блеклое красновато-серое пламя давало достаточно света, чтобы снова увидеть поверхность под ногами, но со стороны совсем не походило на сотворенный разумными существами огонь. Хитро, с одобрением подумал некромант. Выдать предмет, сотворенный человеческими руками, за какое-нибудь природное явление вроде свечей покойников ... и без разницы, что последние возникают лишь на болотах - твердая почва тоже является пристанищем для сотен подобных вещей.