Невеста Тьмы

Глубокий вздох. Я встряхнулась, скинула наваждение и поторопилась прочь, на свет, на улицу. Морозный воздух защекотал в носу, стоило открыть дверь. Во внутреннем дворе неторопливо прохаживались люди. Я чувствовала нужду убежать прочь, но заставила себя идти медленнее, чтобы не привлекать внимания окружающих. Мне встречались участники отбора. Им приходилось учтиво кивать и иногда здороваться. Благо, не попался ни один, кто возжелал бы завести непринужденную беседу. Я словно страшилась этого.

Ноги сами привели меня к храму Несокрушимого с его статуей у входа. Высокий, широкоплечий, атлетического телосложения, он являл смертным мужскую красоту, которой невозможно не восхититься. Этот Бог был одним из трех основоположников мира. Самый сильный, самый храбрый, самый стойкий.

— Ларс, — вырвалось прежде, чем я успела понять, что окликнула выходившего из соседнего здания мужчину. Но не отступать ведь. — Подождите. Не уделите мне пару минут?

Маг Ночниц остановился. Приезжий лорд лишь мельком глянул в мою сторону, а после, пока я приближалась к нему, со скукой на лице рассматривал статую Вездесущей.

Мелочи, все пустое, ничего не важно…

Я ощущала себя маленькой девочкой, юным созданием, нашедшим предмет для почитания. Целую ночь я вспоминала вчерашний день. Как Ларс кинул нож? Он попал в накидку, а мог промахнуться. И его руки, которые держали меня по пути к сестрам. Широкое плечо, ставшее хорошей опорой.

Все пустое, все остальное… пустое.

— Добрый день.

Несокрушимый, откуда эта неуверенность?

— Вы что-то хотели? — поджал губы мужчина, словно ему была неприятна моя компания.

— Да, я… — я опустила взгляд, теребя край накидки.

— Леди Грэйрос, если вы собирались побеседовать о своем подборе супруга, то вынужден сказать прямо: меня это не интересует, — он даже говорил обворожительно.

Однако в целом было неприятно слышать подобное. Вот бы провалиться сквозь землю и никогда не появляться на поверхности.

— Я приехал ради вашей сестры. Никто другой не имеет значения.

— А если вы не выиграете? — выпалила я и сразу же прикусила язык. — Простите. И нет, я хотела поговорить о другом. Вы вчера спасли мне жизнь. Я вам искренне благодарна.

— Сомневаюсь, что моя помощь была нужна, — Ларс посмотрел на меня так спокойно, словно тот бросок — пустяк. — Вы и сами справились бы.

От неожиданности я не нашла подходящий ответ. Мужчины обычно гордятся своими подвигами, рассказывают о них остальным и частенько приукрашивают. А этот не только отвергал свою заслугу, но и возвышал мои способности.

Маг Ночниц воспользовался моментом, откланялся и ушел, оставив после себя разрывающие грудь чувства. Замешательство, желание догнать, растерянность и много всего другого, о чем даже подумать страшно.

Почему все так? Отчего меня постоянно тянет к недосягаемому, запретному и далекому? Элстон, к примеру, был бы хорошим мужем. Для кого-то другого…

Я провожала взглядом Ларса Холмара, мага Ночных светил, выходца из Меоса, и отчетливо понимала, что только его хотела видеть рядом с собой остаток своих дней.

Разум или сердце? А может, магия?

Жаль, наши желания зачастую не волнуют остальных. Мы бежим вперед, тянемся к заветной цели, а та ускользает, заставляя прилагать еще больше усилий. Вот и сейчас, едва был сделан окончательный выбор, как появилась надобность все начинать заново.

Я вскинула подбородок и повернулась к статуе Вездесущей. Молодая девушка с расставленными в стороны руками и смотрящими вверх ладонями раскрывала миру свою душу. Поговаривали, она даровала жизнь и смерть. Многие восхваляли ее. А я давно заметила, что в раскосых глазах словно играли озорные огоньки. Богиню нельзя было назвать стойкой и сильной, подобно братьям. Однако в простом обличии, милом лице и легкой улыбке читалась насмешка, не иначе.

— Самое совершенное создание в нашем мире, — восхитился ей Элстон, подошедший со спины.

— Не соглашусь.

— Понимаю, статуя Несокрушимого нравится всем девушкам. Но от этого прелесть Богини не уменьшается, — мужчина приблизился к ней, разглядывая ее внимательнее.

— Не поэтому. Совершенства не существует. Будь то Бог или обычный человек. Она младшая в семье, ей свойственно лихачество, особенно учитывая могущество ее братьев.

Элстон отрицательно покачал головой, явно собрался вот-вот опровергнуть мои слова.

— Вы меня не переубедите. Это видно по ее лицу. Затаенная угроза как в позе, так и во взгляде.

— Вездесущая раскрывает руки, дарит жизнь и возможность процветания.

— Нет, — усмехнулась я. — Она дарит цель — жизнь.

— Не сводите все к борьбе с монстрами из очагов. У Вездесущей четыре магии, являющихся полной противоположностью друг другу: Жизнь, Тьма, Светило, Ночные светила.

Раньше этот разговор доставил бы удовольствие. Элстон был умен и знал много интересного, вот только сложилось ощущение, словно он меня не слышал.

— Видимо, вы считаете, будто две из них — истинное зло.

Я хотела поправить его, сказав, что одна, однако прикусила язык, не собираясь спорить. Тьма портила людям жизнь, вовлекая их в извечное сражение с тварями, которых сама и порождала. Ей единственной доступно лишь уничтожение, несущее с собой жестокость и несправедливость. Именно поэтому я не любила свою темную составляющую.

— Но посмотрите вокруг. Людей с данными искрами почти нет. Они встречаются редко неспроста. Им сложнее заводить детей, постигать саму магию, даже получив ее от рождения. Если Лед устраивает для поиска подходящей пары отбор, то старшему брату Ларса он не помог бы.

— Как это понимать?

— Первенец лорда-защитника обычно с одной очень сильной искрой. В Меосе же были случаи, когда они рождались пустышками.

— Странно.

— Ничего странного, — замотал головой Элстон. — Обычный баланс в природе. Магия Ночниц обладает огромной мощью, но ее нереально получить. А если все же удастся, то затем некому будет передавать. Также дело обстоит и с Тьмой.

— Я поняла вас. Ой, у меня же к полудню запланирована поездка к Мирле. Простите, совершенно позабыла. Мне придется вас оставить.