Нидерландская революция

Это пробуждение демократии не только совершенно изменило характер городских учреждений Льежа, но повлекло за собой чрезвычайно важные последствия в политической жизни Льежского духовного княжества. Действительно, штаты страны вынуждены были теперь считаться с цехами столицы. Последние гордо заявляли, что принятие какого-нибудь налога входит в законную силу только в том случае, если они дали на него свое согласие. Их противодействия достаточно было, чтобы свести на-нет всякое соглашение между капитулом, дворянством и небольшими городами. Впрочем последние в большинстве случаев равнялись по «столице», которая, если не юридически, то во всяком случае фактически, стала руководить третьим сословием. Оба ее бургомистра стали в связи с этим влиятельнейшими лицами княжества. Этим объясняется борьба, все более обострявшаяся с течением времени, разыгрывавшаяся почти ежегодно вокруг их избрания.

Богатая буржуазия, лишившись привилегий, обеспеченных ей «конституцией» Гейнсберга, сорганизовалась в антидемократическую партию и перешла на сторону князя-епископа. Но чем убежденнее она защищала уважение к верховной власти, считая ее неотъемлемым условием для охранения общественного порядка и спокойствия, тем сильнее народные массы проникались республиканскими стремлениями. Подобно нидерландским патриотам, они подпали под руководство адвокатов, приверженцев новых учении монархомахов. Но в то время как во Фландрии и в Брабанте религиозный вопрос вследствие вмешательства кальвинизма вскоре оказался связанным с политическим, последний всецело овладел умами в Льежской области; отсутствие религиозных разногласий привело к тому, что длительная борьба между княжеской и народной партиями разгорелась здесь во всей своей остроте и силе.

Все благоприятствовало стремлениям народной партии. Она увлекла за собой не только значительную часть мелкой буржуазии и рабочих масс, но недовольство, вызванное среди духовенства и дворянства испанофильскими симпатиями Жерара Гросбекского, и его стремления к нововведениям поставили князя-епископа в борьбе с нею в очень невыгодное положение. Поэтому понадобилось совсем немного времени, чтобы свести на-нет успехи, достигнутые княжеской властью во времена Эбергарда Маркского. Начиная с 1563 г. доброго согласия между князем-епископом и страной больше не существовало. Демократы «столицы», не ограничиваясь отклонением штатами денежных субсидий и в особенности требовавшихся князем-епископом контингентов войск, обнаруживали явное стремление избавиться от его власти. Чтобы помешать ввести в Льеж испанский гарнизон, они лишили его во время беспорядков в 1566 г. права хранить ключи города, передав их обоим бургомистрам. А когда был издан императорский указ, отвергавший их притязания [740] , они обратились в Шпейерскую имперскую судебную палату, где начался нескончаемый процесс, длившийся еще в XVIII в. В 1571 г. начался новый спор и новый процесс. На этот раз цехи приняли решение, что на должность бургомистра не могут впредь назначаться епископские эшевены [741] . Жерар Гросбекский жаловался также на вводимые ими новшества «в делах, касающихся полиции, и в области управления нашего города», так например, они присвоили себе право созывать городской совет каждые две недели [742] . В ответ на докладные записки, направлявшиеся им в Шпейер для обоснования «своего фактического и полного права», их юристы утверждали, что народ стоит выше государя, и требовали возведения Льежа в ранг вольного города-государства, т. е. независимой республики [743] .

740

L. Polain, Recueil des ordonnances de la principaut'e de Li`ege, 2-`eme s'erie, t. I, Bruxelles 1869, p. 807.

741

Chapeaville, Gesta episcop. Leod., t. III, p. 460.

742

Polain, op. cit., p. 811.

743

Paris, Histoire du dioc`ese de la principaut'e de Li`ege au XVI si`ecle, p. 325; H'enam, Histoire du pays de Li`ege, t. II, Li`ege 1856, p. 125.

События, развернувшиеся в Нидерландах после смерти Рекесенса, еще более ухудшили положение. В то время как «столица» и подавляющее большинство населения определенно подчеркивали свое сочувствие штатам, Жерар Гросбекский, насколько это было в его силах, старался помогать Дон Хуану. Он в значительной мере содействовал заключению кратковременного Маршского мира, и во время торжественного вступления нового штатгальтера в Брюссель можно было видеть Жерара Гросбекского в его свите. После того как он так открыто выступал в роли «жуаниста», неудивительно, что он стал жертвой негодования, вызванного в княжестве, как и в Бельгии, захватом Намюра. Маргарита Валуа, приехавшая в Льеж несколько месяцев спустя, оставила нам замечательно живописное описание царившего здесь возбуждения. Всюду, где она проезжала, она могла отметить грозные доказательства непопулярности князя-епископа. Достаточно было того обстоятельства, что в ее свите находился его обергофмейстер, чтобы граждане Гюи при его приближении тотчас же взялись за оружие и чтобы жители Динана осыпали градом пуль дом, в котором остановилась Маргарита Валуа [744] .

744

Marguerite de Valois, M'emoires, p. 165, 166; cp. также Kervyn de Letlenhove, R'elations politiques, etc., t. VIII, p. 476.

При таком настроении населения достаточно было малейшей неосторожности, чтобы вызвать катастрофу. Жерару Гросбекскому пришлось быть свидетелем того, как брюссельские генеральные штаты настойчиво призывали его подданных вступить с ними в союз [745] , и он знал, что очень многие из цехов «столицы» ничего так не желали, как открыто стать на их сторону [746] . Чтобы не доводить их до крайности, он тщательно воздерживался от всякого нового проявления своих симпатий к Испании. Он пошел на отмену союза 1518 г., хотя последний и был возобновлен в 1569 г. И более того: он не решился противодействовать тому, чтобы страна опять объявила в 1577 г. о своем вечном нейтралитете [747] . Льежское духовное княжество порвало таким образом узы, связывавшие его со времени Карла V с Нидерландами. Из ненависти к испанцам, из страха, чтобы епископ не прибегнул к помощи брюссельского правительства, а также из нежелания быть втянутым в войну, свирепствовавшую в Бельгии, Льежское духовное княжество вернулось в то самое положение, которое оно создало себе после смерти Карла Смелого и которое было ему гарантировано в 1493 г. на основании мира в Санли [748] .

745

Lonchay, De l'attitude des souverains des Pays-Bas…, p. 164.

746

Melsius, M'emoire, 763.

747

Ch. Defrecheux, Histoire de la neutralit'e li'egeoise, «Bulletin de l'Institut Arch'eologique li'egeois, t. XXXVII, 1907, p. 159, etc. Я не могу согласиться с мнением Лонше (Lonchay, De l'attitude…, p. 163 etc.), что Жерар Гросбекский был когда-нибудь принципиальным сторонником нейтралитета. Он примирился с ним по необходимости.

748

Histoire de Belgique, t. III, p. 158.

Но недостаточно было заявить о своем нейтралитете, чтобы он был признан иностранными державами, и недостаточно было отменить союз 1518 г., чтобы от него отказался также и испанский король. В действительности он согласился признать нейтралитет Льежского духовного княжества лишь в 1654 г. До этого времени он совершенно с ним не считался, и дон Хуан в 1578 г. заявил, что считает его несуществующим [749] . Для того чтобы побудить своих соседей признать его, страна должна была быть в состоянии заставить уважать его вооруженной силой. Но с имевшимися у нее силами она не могла оказать сопротивления окружавшим ее державам, и если бы даже она в состоянии была сделать это, то она ни в коем случае не хотела прибегать к этому. Народная партия никогда не согласилась бы на создание армии при князе-епископе, которой последний мог бы воспользоваться для подчинения ее своей власти. Она предпочитала лучше терпеть грабежи иностранных войск, чем поставить под угрозу осуществление своего республиканского идеала. Нейтралитет не помог ей избавиться от бедствий войны; он дал ей только возможность оказывать в течение долгого времени сопротивление монархическим планам ее князей.

749

Lonchay, De l'attitude des souverains des Pays-Bas…, p. 173.

Последние впрочем никогда искренно не стояли за этот нейтралитет. Они мирились с ним только потому, что небезопасно было его нарушить. В течение всего своего правления Жерар Гросбекский был бесспорным сторонником соглашения с испанцами [750] . Он без всяких возражений дал им ввести мощный гарнизон в Маастрихт и оказал им не одну услугу, за что и был вознагражден в феврале 1578 г. кардинальской шапкой. Капитул в свою очередь поспешил закрепить за собой такое положение, которое обеспечивало бы ему независимость и охранило бы его от церковных реформ правительства Филиппа II. Он тщательно старался не скомпрометировать себя во время борьбы Испании с Соединенными провинциями, и в записи его заседаний еще до сих пор имеется текст выговора, вынесенного звонарю собора св. Ламберта, за устроенный им несмотря на нейтралитет колокольный звон по случаю какой-то победы католического короля [751] .

750

Gachard, Correspondance de Philippe II, t. II, p. 224.

751

Bormans, Conclusions capitulaires, p. 279.

Взятое в целом, правление Жерара Гросбекского характеризуется с религиозной точки зрения крахом реформаторских попыток епископа, с светской же — восстановлением независимости Льежского княжества и все большим подчинением княжеской власти республиканским тенденциям народной партии, руководимой из «столицы». Но папство и Испания были равным образом заинтересованы в том, чтобы не дать укрепиться столь опасному для религии и католической политики положению дел. Филипп II уже в 1577 г. занят был тем, чтобы обеспечить Жерару Гросбекскому преемника, на союз которого он мог бы положиться. Он поручил дон Хуану предложить капитулу на пост коадъютора молодого Эрнста Баварского [752] .

752

Gachard, Correspondance de Philippe II, t. V, p. 389.

Третий сын герцога Альбрехта V Эрнст принадлежал к той самой баварской династии, которая стояла в Германии в первых рядах поборников католицизма. Уже с детства было решено создать ему такое положение внутри католической церкви, которое дало бы ему возможность содействовать здесь осуществлению планов его династии и усилению ее престижа. Ему не было еще полных 13 лет, когда он стал уже каноником зальцбургским, кельнским и вюрцбургским и когда папа наделил его в, декабре 1566 г. епископством Фрейзингенским. Здесь его отец отдал его на воспитание Андрею Фабрицию — родом из Льежа, бывшему профессору лувенского университета, а затем политическому эмиссару в Риме и в Мюнхене, — который сумел передать ему свое пламенное католическое рвение. То обстоятельство, что преклонный возраст Жерара Гросбекского предвещал в ближайшем будущем освобождение кафедры льежского епископства, открывало перед Эрнстом новые перспективы. Уже в 1575 г. его дядя, герцог Юлихский, обрабатывал Жерара Гросбекского и без особого труда привлек его на свою сторону путем обещания включить аббатство Ставело в круг епископских доходов [753] . Но ни эти происки, ни настояния Филиппа II и дои Хуана не привели еще к какому-нибудь окончательному результату, когда 29 декабря 1580 г. умер Жерар Гросбекский.

753

Lossen, Der K^olnische Krieg, Bd. I, S. 720.

Нидерландские генеральные штаты и герцог Анжуйский тотчас же попытались помешать интригам сторонников Эрнста с капитулом путем воздействия на «столицу». Первые предложили ей эрцгерцога Матвея, с которым им больше нечего было делать и который был бы для них вполне надежный соседом [754] , а герцог Анжуйский, о своей стороны, не предлагал явно себя самого, настаивал на необходимости назначения только такого епископа который был бы твердо готов соблюдать нейтралитет страны [755] . В то время как они с помощью листовок обрабатывали общественное мнение, Александр Фарнезе обратился непосредственно к каноникам собора св. Ламберта, зная, что ему нечего ждать от народа, которому он благодаря недавнему взятию Маастрихта только что внушил страх и у которого он вызвал этим новое возмущение против Испании. Кроме Эрнста он предложил еще Гранвеллу и архиепископа Камбрэ, Людовика Берлемона, выбор которого был ему, пожалуй, еще более приятен. Но не было никаких шансов добиться назначения креатуры католического короля. Принц же Баварский, наоборот, легко собрал все голоса. Католическое рвение его династии доставило ему голоса меньшинства капитула, а его могущество и богатство — голоса большинства. 25 января 1581 г., едва прибыв в Льеж, он был. принят в число каноников собора св. Ламберта, а через 4 дня, 29 января, был избран епископом.

754

Van Meleren, Histoires, foi. 202.

755

Bormans, Conclusions capitulaires, p. 187.

Ему достаточно было показаться, чтобы тотчас же вызвать всеобщее разочарование. Действительно, какая огромная разница была, между этим молодым 27-летним прелатом, — правда, очень одаренным и очень образованным, находившимся в переписке с Юстом Липсием, интересовавшимся химией, астрономией и даже магией, — и строгим восстановителем нравов и церковной дисциплины, на которого надеялись Торренций и его немногие единомышленники. В довершение всех несчастий его нравственное поведение было постыдным. Его застольные излишества и в особенности его бесчисленные возлюбленные вызывали всеобщее возмущение [756] . В 1583 г. пронесся слух, что он собирается жениться, и папский легат не скрывал, что считает его великим грешником [757] . Еще более просчитались те, кто надеялся, что он явится энергичным защитником льежского нейтралитета против Испании. Вечно занятый в Германии наблюдением за своими многочисленными диоцезами и политикой своей династии, Эрнст лишь очень неподолгу бывал на берегах Мааса и совершенно не пытался снискать себе симпатии страны, управление которой он взял на себя лишь для усиления своего влияния в Германской империи. Он с трудом объяснялся по-французски [758] и даже самые рьяные его сторонники были возмущены его «варварским высокомерием» [759] .

756

Продолжатели Фуллона («Historia Leodiensis», t. III, Li`ege 1737, p. 79) упоминают об одном из его внебрачных детей; Lonchay, La principaut'e de Li`ege, la France et les Pays-Bas au XVII et au XVIII si`ecles, Bruxelles 1890, p. 27; см. также прекрасный портрет его, данный Лоссеном, (Lossen, Der Kolnische Krieg, Bd. I, S. 112).

757

Bezold, Briefe des Pfalzgrafen Johann-Casimir, Bd. II, S. 54.

758

Lossen, Per K^olnische Krieg, Bd. I, S. 741. В Льеже он испещрял подававшиеся ему заявления замечаниями на итальянском языке. Dans, Histoire du dioc`ese de Li`ege au XVI si`ecle, p. 507.

759

Piot, Correspondance de Granvelle, t. VIII, p. 404.