Ностальгия по крови

– Ладно, но ночью по городу ездит не так-то много машин в десятиградусный мороз. Я хочу сказать, это место напичкано камерами слежения, они есть на каждых воротах.

– Может, он пришел пешком, – предположил Безана.

– Пешком? А как он тогда затащил тело Форести на сыроварню?

На шоссе они включили радио. В прямом эфире говорили о Вампире из Боттануко, но, судя по всему, известие о третьей жертве до них еще не дошло. На студию позвонил слушатель, который пожелал остаться анонимным. Разговор получался какой-то странный: слушатель заявил, что серийный убийца совершил очередное нападение потому, что увидел двух уезжающих на машине журналистов.

Пьятти и Безана переглянулись. Ведущий пытался задать еще несколько вопросов, но слушатель быстро отключился.

– Я же тебе говорила, что почувствовала слежку, – сказала Илария.

– И кто это, черт возьми, мог быть?

– Будем надеяться, что не убийца, – ответила она, – учитывая, что он был у моего дома.

– О боже…

Приехав на место, они уже думали о другом. Впереди мерцали синие огни полицейских машин. Место преступления было оцеплено небольшой группой полицейских. Они остановили их машину, и Безана предъявил свое удостоверение.

– Зрелище там не из приятных, – предупредил их парень в форме.

– Марко, я не в состоянии идти с тобой, – сказала Илария.

– Пьятти, если ты струсишь, то не сможешь стать настоящим журналистом. Все надо увидеть собственными глазами, иначе ты ничего не сможешь описать, – настаивал Безана.

– Но ведь описанием трупов занимаешься ты, – ответила она и принялась рыться в сумочке.

Достав пузырек, Илария запрокинула голову и капнула на язык десять капель.

– Еще одна паническая атака?

– Скажем так, профилактика. Никогда не знаешь наперед.

Они вышли из машины и направились к сыроварне. Но их остановил еще один полицейский.

– Советую синьорине близко не подходить, – предупредил он.

– Неужели тело выглядит так ужасно?

– Тело? Какое тело? Там только голова.

– О господи, – выдохнула Илария. – Я лучше вернусь.

– Вот гад, отрезал голову, – сказал Безана. – Вот почему он ушел пешком. Ему хватило простой сумки.

– Еще ему в глаза воткнули десять иголок, – продолжил полицейский.

Илария почувствовала тошноту.

– Возвращайся в машину, – велел Безана, – я сам пойду.

Судмедэксперты в белых костюмах фотографировала место преступления. Безана увидел на стене надпись, сделанную кровью: ViVe. Потом опустил глаза и разглядел еще более ужасную деталь: отрубленный палец.

– Он им воспользовался как ручкой, – послышался рядом голос полицейского. – Все остальное он унес с собой.

4 января

Пока Безана вместе с двумя полицейскими пошел осматривать голову, Илария ждала его в машине. Она закрыла все двери и настороженно огляделась кругом. В этот момент в боковое стекло кто-то аккуратно постучал костяшками пальцев и ее ослепил луч фонарика, направленный в лицо. Когда свет переместился вниз, она узнала Джорджо и, вздохнув с облегчением, впустила его в машину.

– Поздравляю, – сказал он, усаживаясь рядом. – Ты все верно поняла с самого начала.

Илария пожала плечами и ответила:

– Я никак не представляла, что Форести так скверно кончит.

– Если б он признался, плата была бы куда меньше.

Илария согласно кивнула. Она тоже об этом думала.

– Каким оружием его убили? – спросила она.

– Мачете, – отозвался Джорджо.

– Кто нашел голову?

– Парень, который возвращался с вечеринки. Он был порядком пьян и решил, что это злая шутка его приятелей. А потом заорал так, что перебудил всех в округе.

Илария задумалась, чувствовал ли Форести боль, когда ему отрубали голову, или нет. Ее взгляд непроизвольно остановился на шее Джорджо. Там были ясно видны царапины. Джорджо проследил за ее взглядом и поднял воротник.

– Почему полицейские не заметили, как кто-то вошел в дом?

– Их было всего двое, а убийца прошел через черный ход. Дать больше людей для слежки мы не могли, это слишком дорого. И потом, никто не ожидал, что именно Форести станет следующей жертвой.

– Что же заставило его открыть дверь убийце?

Между тем Илария подумала, что человеку в полицейской форме было легче легкого попасть в дом. Ну, к примеру, попросить стакан воды или показать, где туалет. Но вслух она ничего не сказала.

Вскоре вернулся Безана. На нем лица не было. Он жестом распрощался с Джорджо и сел в машину. Потом стянул с рук перчатки и закурил очередную сигарету. Руки у него тряслись. Илария никогда не видела его таким.

– Жуткое зрелище, – выдохнул он. – Непонятно, зачем понадобились иглы в глазах. А чтобы сделать надпись кровью, он использовал мизинец убитого.

– Действительно, жуть…

Безана резко развернул машину и отъехал от сыроварни, не выпуская изо рта сигарету. Ему хотелось как можно скорее уехать отсюда.

– Я поговорила с Джорджо, – сказала Илария. – У него были какие-то странные следы на шее.

– Какие следы?

– Не то царапины, не то порезы.

– Наверное, порезался, когда брился.

– Точно.

– Надеюсь, ты его не подозреваешь?

– Ну что ты… Нет, конечно.

4 января

Вечером Илария и Марко снова зашли в гости к Грейс. На этот раз чтобы просто выпить аперитива и поболтать. После таких событий есть им не хотелось.

Безана молча выложил на стол фотографии с места преступления. Илария вскочила с места, не желая смотреть на них. Грейс, наоборот, без всякого смущения внимательно рассматривала фото.

– Голова… – протянула она. – Ну, для начала скажем так: убийца ощутил потребность продемонстрировать силу.

Безана согласно кивнул.

– Сцена получилась очень жестокая.

– Здесь дело не в самой жестокости, а в представлении о жестокости. Обезглавливание, усекновение главы всегда производило на зрителей глубокое впечатление именно своим символическим смыслом. Здесь не случайный выбор.