Нулевой потенциал

— Отставить, — уныло скомандовал я. — Похоже, разбазаривать папенькино наследство я начал с утопления мобиля.

Тихон вновь обозрел окружение и вздохнул.

— Да уж, ВашБродь. Боюсь, мы никак не выплывем.

— Это мобиль не выплывет. А у нас, благодаря Григорию, есть шанс. Ты как? Идти можешь?

Тихон идти мог, а вот Григорию повезло куда меньше. Головой он, похоже, приложился неслабо. Остаток сил уходил на поддержку заклятия. Воздушный пузырь, это ж надо. Не каждый умелый маг освоит. Во всяком случае, раньше было именно так. Но и самих стихийников раньше было — кот наплакал. Мы их считали чем-то вроде загибающейся побочной ветви эволюции. Для Гнили-то стихийники были почти бесполезны.

Теперь мне думалось, что недооценила Артель перспективы редкого дара. Собственно, как и магию жизни.

— Так, друзья мои. Неизвестно, насколько хватит Григорию сил пузырь удержать. Надо выбираться из мобиля. И из воды тоже. Но прямиком на берег нельзя. Когда мы только начинали погружаться, стервецы стояли повдоль дороги и наблюдали наш печальный заплыв.

Мобиль, тем временем, соскальзывал по наклонному дну всё дальше. Теперь он погрузился полностью, и зрительно оценить ситуацию уже не выходило.

— Немного назад принять, там овражек высоко вздымался, нас прикроет, — предложил Тихон.

— Добро. Давай выбираться. И Григория, боюсь, волочь придётся.

Втроём, почти в обнимку из-за того, что Гришку пришлось подхватить под руки, мы побрели по дну. От воды пузырь нас защищал. И воздуха в нём ещё прилично оставалось. Но сапоги погружались в ил выше щиколотки, и брели мы с трудом. Ну чисто трое водяных после широкого загула с русалками.

Назад пришлось «принять» с полкилометра, когда над водой замаячил овражек, перекрывший тусклый зеленоватый свет солнца. Мы осторожно выбрались из воды и обессиленно рухнули на берег.

— Надо глянуть, стоят еще стервецы или нет, — резонно заметил Тихон.

Я устало кивнул, оставил бледного и осунувшегося Гришку на попечение шофёра, и полез наверх по осыпавшемуся склону.

Дорога оказалась чиста. Хоть что-то приятное в жизни произошло.

Съехав обратно на заднице, я обрадовал спутников. И мы медленно, с трудом выдергивая ноги из загустевшего к берегу ила, побрели обходить овражек. Лезть наверх с Гришкой на руках — затея глупая и бессмысленная.

Плелись мы несколько минут. Моя голова загудела, запоздалой болью отозвавшись на потрясение. Тихон и вовсе шатался, как пьяный. Но Григория со своей стороны держал крепко.

Вопросов «какая сволочь стреляла» у меня не возникало. Да, разумеется, подозревать можно было и Прытникову, и Колесова, но я был уверен, что с дороги нас сбросили люди Маржинова. Посчитаться решил, гнилева тварь. Ну ничего… я тебе ещё устрою весёлую жизнь, боров жирный!

Плестись приходилось по щиколотку в вязком молочном тумане, выбора не было. Гришка попытался вновь задействовать магию, но кроме невнятного пшика результата не наблюдалось. Ну, хоть туман новорожденный. Вреда не причинит…

Выбравшись на дорогу, мы перешли на другую сторону, куда алчные лапы Гнили ещё не добрались. И рухнули без сил в сочную зелёную траву.

— Как теперь до Июневки-то добраться, ВашБродь? — устало посетовал Тихон. — Аккурат мы на середине пути.

— Пёхом, Тихон, как же ещё. На середине — это хорошо. Значит, нам что в одну сторону, что в другую. Передохнём малость, и потопаем. Глядишь, к вечеру и будем. Главное, чтобы Гниль больше вплотную не подбиралась.

Тихон закряхтел недовольно, но спорить не стал. Гришка постепенно приходил в себя. К лицу возвращался обычный цвет, прогоняя нездоровую бледность.

— Я б магией подсобил, Матвей Палыч, но для этого вам меня напугать придётся. Из себя вывести. Побейте меня, что ли? — предложил Григорий.

— Лежачего не бьют. Лежачего добивают, — отвлеченно парировал я. Анна Михайловна должна была сигнал от следячки почуять. Может, сообразит помощь выслать? На грани слышимости раздавался странный гул, постепенно нараставший. Вот и Тихон замер, прислушиваясь.

— Моторы! — уверенно определил шофёр. — Два или три точно. Сюда едут.

— Может, в попутчики напросимся?

Я поднялся с ароматной травы и направился к дороге. Но когда три чернобоких лакированных мобиля остановились напротив, распахнув дверцы и рассыпав наружу личный состав в количестве десяти человек, замер на месте. На людей Анны Михайловны прибывшие не слишком-то походили.

Похоже, наши проблемы только во вкус входить начали.

— Именем Его Императорского Величества, всем оставаться на местах! Оружие предъявляем, господа. С магией не балуемся. Предупредительного не будет!

Глава 22. Арест.

— Предупредительного не будет!

Бойцы в сизых мундирах окружили нас. Вибраций магии я не чувствовал, но видел искры, окутавшие ладони шестерых солдат. У троих в руках было огнестрельное оружие. Последний стоял, заложив руки за спину. Именно он и говорил. И, невзирая на непринуждённую позу, его я определил, как самого опасного.

Я неторопливо шагнул вперёд, подняв руки с раскрытыми ладонями. Два бойца вскинулись с уже подвешенными наготове магическими сетями.

— Добрый день! Я — граф Охотников, Матвей Павлович. Направлялся с шофёром и слугой в родовое имение, когда мобиль потерял управление…

— С дороги нас скинули, господа патрульные, — буркнул сзади Тихон, не поднимаясь. Я удивился его дерзости. — От заставы как мобиль за нами пристроился, так и начал нас здесь в Гниль выжимать.

— Ваш мобиль где? — сухо спросил один из прибывших. Судя по нашивкам, офицер.

— Дык… — открыл рот Тихон, но я остановил его взмахом ладони. Внутри начала закипать ярость.

— С кем имею честь, господа? Заметьте, я вам представился первым. И я всяко выше вас по титулу.

— Синицын Александр Егорович, капитан Летучего отряда Его Императорского Величества, Московский уезд. Ваше Сиятельство, вам придётся пройти с нами для выяснения обстоятельств.

— Буду признателен, учитывая, что остался без транспорта. Мобиль наш в реке. Вы же в Москву нас отвезёте?

— Маги среди вас есть? — вновь поинтересовался Синицын, игнорируя мой вопрос.

— Есть. Григорий, мой слуга. Стихийник. Но у него дар запечатан после попытки обучения. Неконтролируемая сила. Прорывается спонтанно.