О чем поет вереск
Шрифт:
Но когда со скрипом распахнулись кованые ворота, у Мидира екнуло сердце. Волк с волосами белее снега вошел в его замок.
========== Глава 21. Дары для Вереска ==========
Белый волк, старейшина Севера, тот, кого нельзя не впустить и кого сам Мидир никогда бы не попросил о помощи, явился без приглашения.
Ллвид подходит медленно.
Шаг, еще один. Стрелы солнца жгут глаза, хлопанье флагов отдается в ушах грохотом боевых барабанов. Мидир не может оторвать взгляд: вот белый волк ставит ногу, вот с хрустом крошится камень под каблуком окованного сапога из мягкой темно-пепельной
Мэллин вздохнул у плеча, не давая Мидиру упасть в кошмар воспоминаний.
— Приветствую вас, мой король, — медленно произнес Ллвид. — Свобода в служении…
Поклон гостя таков, что впору оскорбиться. Взгляд остер, как клинок степняка, что рассекает пылинку в луче света. Рука прижата к груди ладонью — знак почтения, но не воинского союза. Даже серая одежда северного клана, пусть и украшенная черным сюрко с эмблемой Дома Волка, казалась вызовом.
Мидир еле заметно кивнул, не собираясь выдавать своих чувств ни словом, ни вздохом. Продолжил держать паузу, не договаривая приветствие. Слишком хороша школа у королевских волчат, чтобы выдавать при Благом Дворе свои переживания. А вот свита за спиной Ллвида насторожилась. Тонкие пальцы белого волка дрогнули на рукояти кинжала, отделанного прозрачными камнями, немного уступающего по длине одноручному мечу, бесцветные глаза впились в переносицу волчьего короля, лицо дрогнуло, губы плотно сомкнулись.
Сам король не мог позволить себе даже улыбки: слишком велика вероятность, что покажутся волчьи клыки или запылают желтым огнем глаза.
Этайн посмотрела с тревогой: видеть застывшее лицо Мидира было ей непривычно.
— Я отвечу, — заторопился советник мыслесловом.
— …сила в свободе! — неторопливо закончил он приветствие. — Разрешите мне от имени короля и по велению сердца приветствовать вас в моем Доме, старейшина Ллвид.
Северные волки за спиной Ллвида перевели дух, поверив разрядившейся обстановке. Кто-то переступил с ноги на ногу, кто-то расправил закаменевшие плечи, от прибывших донеслась пара шепотков, недовольное ворчание и короткий смешок. Командир серых предупреждающе рявкнул, и порядок восстановился, но ощущение грядущей схватки не вернулось.
Белый волк медленно повернулся в сторону Джареда всем корпусом, словно его еще не отпустило напряжение:
— И ты будь здоров, родич.
Серебряные пряди Ллвида, развеваемые ветром, немногим светлее пушистых волос Джареда.
— Всякий волк — желанный гость в Черном замке. Но тот, перед кем наш Дом виновен, желанный вдвойне.
Советник прижал ладонь к груди и склонил голову.
— Дело прошлое, — еле заметно усмехнулся Ллвид. — Твоему отцу я обязан жизнью… да и смертью тоже. Жаль, он не выполнил того, что обещал.
Первый раз белый волк напомнил о том, что Мэрвин поклялся назвать сына Ллвидом, в честь побратима. Это задело Джареда и не на шутку встревожило Мидира.
— Имя дают оба родителя, — вежливо, но твердо ответил советник. — Моя мать соблюдала правила своего мира.
Ллвид окинул советника снисходительным взглядом, будто бы позволяя так думать, и обратился к Этайн.
— Вижу, предпочтения рода Джаретта Великолепного меняются мало. Корону Светлых земель вновь носит прекрасная
смертная.— Рада приветствовать вас, старейшина Ллвид, — улыбнулась она открыто, затем вздернула подбородок: — Я не скрываю, что горжусь и счастлива быть супругой Мидира, благородного короля и доблестного воина.
— Как хорошо, когда у короля есть такая королева… Печальнее всего лишиться самого дорогого.
Голос Ллвида сочился ядом, как свежее мясо — кровью.
Этайн шагнула еще ближе, ухватила за руку, и волчий король выдохнул, отгоняя дурные мысли.
Ллвид продолжил ровно и словно бы несколько удивленно:
— Она любит вас. Она наша королева, что бы ни случилось. Да будет так! — еще один поклон, более глубокий и куда более уважительный. — Владыка, мы на вашей стороне. И это наш ответ.
Мидир глянул на Джареда, тот еле заметно качнул головой.
— Старейшина Ллвид, ответ обычно приходит в обмен на вопрос. Я ничего не спрашивал!
— Спросили другие. Мой король, на границах тревожно, и мы не задержимся у вас, как ожидали. Теперь, — Ллвид улыбнулся жестко, одними губами, — у меня тоже есть, о ком заботиться.
— Вы покидаете нас столь быстро? — очень ровно спросил советник.
— Я сказал все, что желал. И увидел, кого хотел, — взгляд белого волка перекинулся с Джареда на Этайн, затем остановился на Мидире. Держать тяжелый взгляд и возвращать его сторицей волчьему королю было не привыкать; Ллвид отвел глаза первым.
— Вы могли бы остаться в замке, — предложил советник.
— Меня ждут дома. А вас, — Ллвид посмотрел на Этайн, словно не желая при ней говорить открыто, — ждет нечто иное.
— Ллвид, Черный замок надежен, — произнес Мидир из желания прервать эту беседу, больше похожую на обмен ледяными молниями.
— Укрывище еще надежнее. Оно запрятано в горах, а те, кто придут сюда вскорости, будут рваться к Черному замку. Мы усилили защиту, вложив всю имеющуюся магию.
— В таком случае, — решил использовать шанс Мидир, — можем ли мы рассчитывать не только на ваш меч, но и на ваш щит?
— Мы готовы принять всех, кого вы пришлете. Я отправлю вам воинов Севера, а Таранис и Элбан уже отправили своих. Это второе и последнее, что я хотел сказать, — бесстрастно произнес Ллвид и обернулся к советнику: — Жаль, что ты отказался от моего приглашения.
— Время не располагает к визитам, дядя.
— Как обычно. Но знай: двери моего дома всегда открыты для сына Мэрвина.
Белый волк поклонился и сделал несколько шагов назад. Развернулся и вышел так же медленно, как и вошел. Волки, ждущие его, поспешили следом. Решетка опустилась на мост.
Ллвид мог бы восстановить свой клан, но не стал этого делать, и это всегда казалось лишним укором ему, королю.
— Вот чванливый хвост, — Мэллин бормотал тихо и все равно раздражал.
— Охрана не понадобилась, — невпопад вздохнул ответственный Алан. — Даже обидно, — бросил взгляд на злющего как сто волков Мидира и отошел в тень стены.
Волчий король, ни слова не говоря, развернулся в обратную сторону. Выглядеть спокойным еле хватало сил. И уж точно не стоило срываться на начальника замковой стражи, виновного лишь в том, что не вовремя заговорил!
Стражи в переходах вытягивались в струнку, едва завидев Мидира, что значило — для них он все еще ориентир. Сами собой вспомнились слова Киринна: «Прежде чем что-то требовать у других, мой уважаемый волчонок, предъявите эти требования к себе. Поверьте, вас будут слушаться, если поймут, что вы способны слушать других, видеть других, но принимать решения самостоятельно».