Объект «Фенрир»

Он издевался.

Плевать, он уже сказал интересную вещь, надо помозговать.

– Ну, на вопрос вы тем не менее не ответили. Вы сдались, хотя пустить пулю в лоб вполне могли бы.

– Михеев, вы понимаете, что впервые в человеческой истории у людей появился настоящий бог? Настоящий!

Доэрти выпрямился, стал выше ростом, голос его наполнился силой, неожиданной для сухощавого избитого, отравленного газом человека.

– Реальный! Единственный, по-настоящему честный! Обещающий только то, что может исполнить и вознаграждающий тех, кто верен ему! Впервые истинно верующий на самом деле знает, в кого и почему он верует, и знает, что ему воздастся по делам его!

В ухе Михеева пиликнуло. Защищенный оперативный канал.

Значит, у его мальчиков есть что-то действительно стоящее.

– Шеф, кто-то капитально зачистил, да и прямо сейчас зачищает всю документацию по клинике, - в голосе Карла плохо скрываемый азарт, - выжигают даже учетки сотрудников в облаках, грохают аватары, словом, трут цифровые следы, как не в себя.

Это было ожидаемо, но интенсивность, честно говоря, несколько удивляла. Михеев прикинул, кто мог задействовать такие ресурсы. Любой ответ не радовал, кто бы это ни был, такая масштабная операция по информационной зачистке значила, что интересант решил вступить в игру почти в открытую.

А такое могло произойти, опять же, только в крайне ограниченном количестве случаев.

Перебирать сейчас весь веер вероятностей у Михеева возможности не было, да это и не требовалось. В любом раскладе это означало, что этап Игры входил в острую фазу.

Значит, следует держать ушки на макушке и кое-кого при случае предупредить.

Михеев достал пластину телефона.

Выбил,

– Но ты же мне не только поэтому звонишь?

Карл мгновеин епомедлил, читал сообщение.

– Конечно, не только. Я послал местных собирать записи с камер в радиусе десяти кварталов. Прогнал через наш софт. Гляньте в телефон.

Михеев прислонился к серой холодной стене.

Очень хотелось кофе. Неважно, пусть даже поганого островного - ну не умеют тут кофе варить. Будь он хоть сто раз ирландский. косорыловка пополам с пережаренной бурдой был, есть и останется. Даже, то, что арабы, волна за волной, осели в метрополии, не изменило ситуацию.

Пусть Лондон стал оплотом имперского ислама, превратился в черно-серое, укутанное огромным хиджабом острие исламского мироустройства, пусть он замирает, стоит первым возгласам муэдзина ударить в дома и мостовые из динамиков дроной Полиции Шариатской Нравственности, кофе тут так и остался поганым с тех времен, как эти земли населяли высокомерные белые люди с тяжелыми острыми подбородками и холодными серыми глазами.

Ладно, обойдёмся без кофе.

Телефон чуть дрогнул в руке. Михеев поднял аппарат, раздвинул пальцы, увеличивая снимок. Да, э то было интересно.

Михеев, не отрывая взгляда от экрана, прислушался к обстановке в допросной. Хм, тоже, интересно. Доэрти был совершенно спокоен и не выказывал никакого интереса к разговору допрашивающего. А, ведь, по идее, должен.

Либо фанатик, полностью вверивший себя той силе, в которую верует, либо...

Он не просто надеется, он знает, что его будут вытаскивать.

И это тоже очень интересно.

Снимки с дронов дорожной полиции и стационарных камер были, конечно, не такого качества, как с московских, регулярно обновляемых по долгосрочным контрактам с китайцами и индийцами, которые обкатывали в этом гипермегаполисе свои технологии, но тоже вполне пристойные.

И спецплатформы для перевозки особо грузов, требующих высшей степени защиты от механических воздействий, видны были совершенно чётко.

Михеев коротко отбил,

– Номера?

– Подделка, - пришел ожидаемый ответ, - но высшего качества, меняли на уровне континентальной системы регистрации номеров.

Ещё один штришок в копилочку.

– Исходная точка однозначна?

– Комплекс.

Это тоже ожидаемо.

А понадобиться такаие платформы моглм только для одного груза.

Михеев убрал телефон, подошел, и уже почти сел на стул, но, вдруг передумал.

Спросил задушевно,

– Слушайте, хотите кофе? Он у них поганый, но хоть горячий.

Доэрти пожал плечами.

– Ну, как хотите.

Стукнул в дверь, бросил приоткрывшему щель арабу,

– Кофе. Большой стакан. Сладкий.

Молча дождался, когда принесут картонный стаканчик - надо же, думал, будет тонюсенький, пластиковый, есть у островитян мерзкая привычка эrономить там, где не надо.

Кстати, на отоплении тоже экономят, но тут он сам попросил убавить, так что, шоколадное лицо Патрика уже приобрело сероватый оттенок, хотя, губы и не подрагивали. Хорошая подготовка у парня, плюс глубокая вера в то, что он делает. Эффективное сочетание, так готовят только для долгосрочных проектов, это тебе не смертника в одноразовую пластиковую машинёшку запихать.

Рисунок губ, кстати, у парня интересный - жёстко очерченный контур, сами губы полные, но не вывернутые, кто-то из недавних предков, скорее всего, был одним из последних «древних оккупантов», поди, еще и «неверных».

Хотя... кто для него неверный, и для кого неверный он - большой вопрос. Периодичесуки просачивалась информация о том, что внутри исламских властных кругов, давно сросшихся с крупнейшими корпорациями Востока, есть острый интерес к самым разным экстремистским религиозным течениям.

Впрочем, об этом потом.

Доэрти все же не выдержал, на исходящий тёплым паром стаканчик глянул заинтересованно, Михеев

этот взгляд поймал и тут же, ловя миг переключения контроля, спросил,