Очерк о родном крае

– Мне незачем.

– А увидишь. Всем вам, кацапам, кишки выпустим, только дернитесь. Баб перетрахаем и повесим, а детей ваших ублюдочных...

Марек не уловил движения, то ли отвлекся на Митю, то ли просто не вовремя моргнул, но спустя мгновение оказалось вдруг, что пехотинец растянулся на земле и не делает попыток встать, а министр интеграции и развития, морщась, трясет кистью.

– Вот не надо ему было про детей...

Болельщики озадачено притихли.

– F...ckin' shit!
– произнес кто-то.

– Вы это, - сказал Чуйков 'каскам', - водичкой его облейте, что ли... Журналист, ты не стой столбом, садись.

– Да, наверное, - кивнул Марек.

Они забрались в автомобиль.

Митя, щуря подбитый глаз, развернул 'тойоту', объехал лежащего и вырулил к воротам. Им открыли выезд.

– Анатолий Карлович, я бы и сам, - сказал Митя, лавируя между бетонными заграждениями.

– Сиди уже, - раздражено заметил Чуйков, ощупывая костяшки пальцев.
– Журналист, у тебя с программой как? Может, еще куда свезти?

– Нет, лучше домой, - сказал Марек.

– Это куда?

– К Южной.

– А-а, в рассадник. Ты осторожнее там.

– Кажется, там спокойнее, чем на этой базе.

Митя хохотнул.

– Ладно, - сказал министр, - минут через десять будем. Ты не усни только.

– Не буду.

Марек обнял сумку. Автомобиль покачивало на неровностях дороги. И забор, и здание за ним скоро скрылись за мелким леском, проросшем на рукотворном отвале. Параллельно потянулся недостроенный участок шоссе, уставленный дорожной техникой. Каток, экскаватор, каток, самосвал. Потихоньку ржавеющие и теряющие окраску. Людей видно не было.

– Был проект нового шоссе, - пояснил Чуйков, - но заглох. Сейчас думаем, что делать. Столько денег вбухали...

– Куда?
– спросил Марек.

– В шоссе!

– Но там почти ничего нет.

– А проектная документация? А технико-экономическое обоснование и расчет окупаемости? А подготовительные работы? Кстати, гравий тоже не дешевый в наших краях. Пока разровняли, пока засыпали.

– Но дороги нет.

Митя фыркнул.

– Уел он вас, Анатолий Карлович!

– Молчи, Вова.

– Я - Дмитрий.

– Все вы Вовы для меня.

Марек слушал перепалку и вновь плыл по знакомым местам. 'Тойота' проскочила улицу Седова, втиснулась в короткий переулочек и выскочила на Ленина. Кирпичное здание бывшего горисполкома осталось слева, мелькнуло зеркальное стекло гостиницы 'Советской', сейчас 'Голден Инн', поплыл нестройный ряд трехэтажек.

Сонно думалось, что это перебор - и база, и спиртзавод, и регистрация друг за другом. То есть, сначала регистрация... Или сначала даже магазин, пиво... Цены, конечно, тихий ужас...

Я плыву через время, плыву через время к концу, прижимая оскомины к нёбу, улыбки - к лицу, я дышу этим запахом мая, к себе прижимая звон дождя по карнизу и света сухую пыльцу...

– Извините, - завозился, вспомнив, Марек, - а интернет у вас где-нибудь есть? Мне статью отправить.

– Уже настрочил?
– удивился Чуйков.

– Это дорожное, еще в поезде.

– А-а. Вова, высади-ка нашего европейца у игрового клуба.

– У 'Ктулху'?

– Ага, но мы уже ждать не будем. Тут до Южной - два квартала.

– Хорошо, - кивнул Марек, - дальше я сам. Я примерно представляю.

– Проспись после, ага?

'Тойота', проехав еще метров пятьдесят, остановилась у приземистого здания, в котором под слоем новой штукатурки пряталась городская библиотека. Библиотека, впрочем, в этой жизни именовалась бизнес-центром. К ней был пристроен какой-то нелепый сарай, раскрашенный в красное с коричневым. Потом тот же художник, видимо, обмакнув пальцы в желтое, кривыми-косыми буквами накорябал 'Ктулху'. Но, возможно, это была подпись автора.

Марек повесил сумку на плечо и вошел в дверь, посреди которой пялился на посетителей узкий глаз с вертикальным зрачком.

Внутри царил мрак, прореженный голубоватыми отсветами экранов. В невидимых колонках что-то шипело и периодически взревывало. Игроков, решивших почтить 'Ктулху' своим присутствием, было немного.

Марек заметил стойку с администратором и с порога шагнул к ней.

– Здравствуйте.

– И вам привет.

Администратор был бородат и растрепан. Лет ему было до тридцати, клетчатая рубашка, шерстяная кофта, клипса в ухе.

– У вас интернет есть?

Администратор кивнул.

– Мне нужно полчаса.

– Во что играть будете?

– Что?

– Ну, в 'Дьябло', 'Блэк Десерт', 'Вархаммер', 'Лигу Легенд'? От какой фанатеете?

– Нет, мне только доступ, - сказал Марек, - работа с текстовыми файлами, с почтой. Пересылка сообщений.

– Ясно, - бородач поскучнел.
– Ну, двадцать пять рублей.

– В цену семечек, - сказал Марек.

– Свобода информации.

– С пятиста сдача будет?

Администратор присвистнул.

– Вообще-то у нас сегодня не выходной, наплыв по выходным бывает, ну, вечером еще, где-то с пяти. С пятиста! Блин, это из своих...

Он полез куда-то под стойку. Зашелестел целлофан, потом что-то звякнуло.

– Сука!

Из-за одного из мониторов резко встал парень лет пятнадцати, вихрастый, длинный, с флюоресцентной надписью на футболке 'Мастер по приколу'. Подлетели вверх сдернутые с головы наушники.

– Я все вижу!
– сказал, проявляясь лицом, бородач.

– Бердыч, какая-то непруха сплошная!

– Ну и не ломай наушники.

– Да я это...
– парень аккуратно положил наушники.
– Остыл уже. Но там реально сидят группой на карте...

– А ты думал - ламеры?

– Уроды. Пошел я.

Игрок вышел в двери - свет, рванувший в клуб с улицы, ударил по глазам. Марек сморщился и отвернулся.

– У меня только четыреста, - сказал бородач, протягивая ему четыре желтенькие банкноты.
– Могу вам... ну, не знаю, футболку еще дать.