Одна против зомбей

Я вдохнула полной грудью пахнущий дезодорантом воздух сортира, затем выдохнула все лишнее, задержала дыхание и вышла в коридор.

ГЛАВА 8 . ВООБЩЕ-ТО, Я ЧЕЛОВЕК ДОБРЫЙ

1

"Чего мне бояться-то!
– подбадривала я себя, шагая в сторону кабинета Хорькоффа.
– У меня тут кругом полным полно знакомых. Я уже кучу социальных инвестиций в "ИNФЕRNО" совершила, пообщавшись с местным душевным народом. Я очень плотно сблизилась с вахтером и Мымрой, а уж с мужиком и бабой, с которыми мы катались на лифте, мы вообще кореша. Так что, можно сказать, меня тут каждая собака знает... Нет, о собаках лучше не вспоминать! Лучше обратиться к светлой стороне Силы и попросить у ангелов-архангелов поддержки в драке против нежити. Пусть меня научат ее упокаивать".

Я подняла над головой папку с крестом и с чувством произнесла:

– Господи, помоги мне, недостойной рабе твоей Нике! И спаси меня, грешную, от козней нечистой силы и от живых мертвецов, да не смогут они причинить мне никакого вреда. И пусть на каждого ихнего ожившего мертвеца у меня найдется свой омертвевший живец!..

Я вошла в приемную Хорькоффа, бормоча самопальные молитвы и держа перед собой папку с нарисованным крестом.

– Боже, защити ничтожную рабу Твою Нику Лодзееву!
– шептала я.
– Именем Твоим заклинаю нечистую силу: изыди препоганая, на фиг, из этого офисного планктона! Изыди и убей себя, гадина, об стол!

Сидящая в приемной секретутка (тоже в темных очках!) повернулась ко мне и поинтересовалась:

– Вы по к-какому в-вопросу?

– Изыди, Сатана!
– прошептала я, потрясая папкой перед секретуткой.

Но, увидев, что секретутка не собирается корчиться в муках от созерцании святого креста, я тут же убрала папку под мышку и сказала:

– Здрасьсе! Мне надо на одну секундочку к Андрею Яковлевичу. По делу! Срочно!

– Т-только по з-записи или п-приглашению. П-просто так к нему н-нельзя.

"И у этой дикция ни к черту", - отметила я и вытянула шею, чтобы рассмотреть имя секретутки на бейджике, пришпандоренном к ее блузке.

На оном было написано: "Секретарь приемной Снежана Перебойко".

– Драгоценная Снежана, - улыбнулась я ей самым дружелюбнейшим образом, - а кто Вам наплел, будто я "просто так" иду к вашенскому боссу? Надо рыло начистить тому бесогону, который наплел Вам такую лажу! Затем его следует связать, закрыть в комнате, обитой поролоном и заставить там пару суток слушать выступления депутатов верховной рады. А после этого вруна следует кинуть в кишащую рыбами-мутантами Москву-реку.

Секретутка недоуменно посмотрела на меня.

Чувствуя прилив вдохновения, я продолжила вешать ей на уши лапшу:

– Шмыгунов, которые "просто так" отвлекают внимание президента архикрутейшей международной корпорации, надо колотить шваброй и спускать с лестницы. Только услышали заветные слова: "Я к тебе просто так пришлепал", - сразу же гасите этого пришлепавшего ушлепка шваброй по кумполу. Поверьте мне, иного пути борьбы с такими балаболами нет. Британские ученые доказали это еще в прошлом веке. На подобные темы написаны тысячи диссертаций. Если хотите, я вам парочку научных монографий по этому вопросу занесу в понедельник. Вам как будет удобнее - утром в приемной или вечером в вестибюле?

Секретутка озадаченно наморщила лоб, все меньше понимая, о чем идет речь. Чтобы и самой не запутаться в собственных измышлениях, я потихоньку начала возвращать нашу занимательную беседу в более деловое русло:

– Я, Ника Лодзеева, представитель ОВО "LАДИК" - самой серьезной страховой компании среди наиболее продвинутых. И никогда не позволю себе какое-то там "к тебе просто так". Тем более что мы тут ни с кем не пили на брудершафт. Или пили? Я чего-то вспомнить не могу. Вроде я у вас танцевала польку-бабочку на корпоративе по поводу юбилея, нет? Или это были похороны и мы пили вермут? Или это были похороны, совмещенные с юбилеем и вермутом, а потом еще и усугубленные вискарем?

– Нет!

– Точно?

– Так Вы по з-записи или по п-приглашению?
– кажется, секретутка начала терять терпенье.

– Не принимайте меня за ту, кем не являюсь, ибо являюсь вовсе не той, кем кажусь Вам в данный момент, будучи неправильно понятой и превратно истолкованной, - завернула я.

И, кстати, весьма мощно завернула. Так завернула, что и сама не поняла, чего сказала.

– Не п-понимаю. О чем Вы?
– моя загадочная фраза встревожила секретутку.

– Я Вам ответственно заявляю, что просто так никогда и ни к кому не захожу.

Я с важным видом выдержала паузу, чтобы секретутка прониклась серьезностью услышанного, и посоветовала ей:

– Обязательно запишите это на каждую страницу своего ежедневника, ибо моей и вашенской фирмам предстоит многовековая дружба. Причем, заметьте, оную не разрушит даже наша с Вами смерть от глубокой старости.

– Как Ваша ф-фамилия?

– Лодзеева! Заметьте, я не стала врать, хотя в данных обстоятельствах имею на это полное право. И, кстати, я уже представлялась Вам. Но Вы, к стыду своему, уже все забыли. И как с такой короткой памятью можно работать на столь ответственном посту?

– Я н-ничего не з-забываю, - буркнула секретутка и начала сверяться с лежащим у нее на столе списком.

– Это правильно, что Вы не стали передо мной извиняться за забывчивость. Не надо, не извиняйтесь, - продолжила я грузить собеседницу.
– Вообще-то, я человек добрый. И уже Вас простила. Я даже простила вашенского вахтера за то, что он меня зверски покалечил, и я теперь почти инвалид со всеми вытекающими из этого последствиями. Вот посмотрите, что со мной сотворил этот монстр.

Я показала секретутке синяки на руке.

Мельком взглянув на него, секретутка начала перечитывать список, пытаясь найти там мою фамилию.

– И не важно, если меня еще не успели внести ни в какие списки, - заявила я.
– Главное, чтобы Вы меня к своему начальнику пустили. Он, поди, уж заждался меня. Думает, небось: "Чо, блин, за дела?! Хочу застраховаться, а ни одного страхового агента под рукой нет, хоть ты тресни от безнадеги и тупиковости ситуации". А агент-то - вот он! Молодой и красивый. Умный и обаятельных. Образованный и высокопрофессиональный. Сидит себе тихонько в приемной и время на всякие объяснения ненужные тратит.

Наконец секретутка оторвала взгляд от списка и повернулась ко мне, сообщив:

– Вашей ф-фамилии тут нет.

2

– Правильно!
– не растерялась я и улыбнулась, словно выиграла кучу денег в лотерею.
– Ее там нет и быть не должно! А, знаете, что это значит?

– Что?

– Это значит: Вы обязаны спросить своего босса, готов ли он, несмотря на столь длительное ожидание моего появления, расстаться со мной, так и не встретившись и не узнав от меня суперважных новостей, которые вне всякого сомнения произведут кардинальные изменения в нынешней стратегии развития "ИNФЕRNО". И как знать, может, через двадцать лет, сидя на своей мультимиллионерской вилле на Канарах, Вы будете с волнением вспоминать тот день, когда увидели мое улыбающееся лицо - лицо мыслительницы и поэтессы, принесшего в "ИNФЕRNО" эру процветания и денежного благополучия. А этот агент - мыслительница и поэтесса - будет в это время сидеть в своей скромной квартирке в Выхино и думать: "Я этим калоедам принесла триллионы баксов прибыли, а они, суки, даже открытку мне ко дню рождения не прислали!"