Одного поля ягоды

— Ой. Точно, я и забыл об этом, — сказал Лестрейндж. — Но это ведь не остановило её от того, чтобы уложить пятерых подряд. Бам, бам, бам! Я бы никогда…

— Заткнись, имбецил.

После этого признания члены Отдела магического правопорядка спешно отправили всю их группу в свой штаб в Министерстве Магии для более тщательного допроса. К их облегчению, никого не бросили в камеру и не приковали цепями к стулу, чтобы насильно влить сыворотку правды. Их привели через обычный вход каминной сети, взвесили их палочки, а сотрудники стойки Атриума проверили скрывающие их лица шарфы и капюшоны. Том спорил о внесении информации, раскрывающей его личность, в протокол Министерства и жаловался, что этот процесс можно было пропустить, когда его позвали на судебное заседание как Принца Прекрасного. Он снял свой капюшон, ответом на что получил восторженный взгляд секретарши за стойкой, мадам Леоноры Гардинер, которая указала на него и прошептала коллегам: «Вот те на! Это он! Он оставил мне автограф!»

Том отказался сдать свою палочку и задерживал очередь, пока глава Отделения авроров Эвелин Макклюр не прибыл, чтобы лично разрешить задержку.

— Я не позволю Вам забрать мою палочку, — упрямо сказал Том.

— Вы же знаете, что мы её вернём, — сказал аврор Макклюр. Гермиона отчётливо расслышала, как он пробормотал себе под нос слова «безбородый мальчик». — Ладно. Оставьте свою палочку, Принц. Мадам Гардинер, не могли бы Вы записать, что палочка Принца Прекрасного из белого тиса? Двенадцать, нет, тринадцать дюймов в длину. Сердцевина из дракона или феникса. Мы отправим кого-либо к Олливандеру, чтобы он подтвердил, какая именно.

Том нахмурился:

— Это нечестно.

— Палочки в тринадцать дюймов стоят особняком, — сказал Макклюр. — Так уж вышло, что люди их запоминают, когда видят, как кто-то ими хвастается, да ещё и со вкусом вашей яркой магии. А теперь идёмте. Нам нужно закончить допросы до обеда, иначе семьи поднимут шум и потребуют привлечь адвокатов.

— Нам нужны адвокаты? — с подозрением спросил Нотт. — Вообще, не думаю, что мне стоит что-то говорить, пока не прибудут адвокаты. Мне бы не хотелось, чтобы произошло какое-то… досадное недопонимание.

Группу проводили в аврорат, где им предложили сесть за пустые столы авроров, которые либо восстанавливались в больнице Святого Мунго, либо занимались эвакуацией из Норвегии. В кабинете был высокий сводчатый потолок, а столы были расставлены в ряды, как в экзаменационном зале, на каждом стояло по лампе из зелёного стекла и по набору для письма с перьями. Том подёргал ящики сбоку стола, они были заперты. Вдоль одной из стен протянулись высокие эркерные окна, и Гермиона знала, что это личные кабинеты высокопоставленных членов отдела и их заместителей. Она видела один из таких кабинетов в своей фантазии, но всё ещё понятия не имела, знал ли Том, как они выглядят, или просто всё выдумал.

Макклюр записал их имена, возраст и адреса. И снова Том больше всех противился раскрытию своих данных.

— 31-е декабря 1926-го года, — сообщил Том.

— Я спросил Ваше имя, сэр, — сказал Макклюр.

— Фамилия — «Прекрасного», имя — «Принц», — сказал Том.

— Вы же знаете, что мы не можем выдать Орден Мерлина первой степени на имя «мистер Принц Прекрасного»? — спросил аврор.

— Что ж Вы сразу не сказали? — ответил Том. — Меня зовут… — поморщился он. — Том. Том Марволо Риддл.

— Просто «Том»? Это не сокращение от «Томаса»?

— Нет, — сказал Том с дёргающимся глазом.

Гермиона взяла его за руку и сжала его ладонь:

— Орден Мерлина, Том. Повторяй это про себя, и тебе станет легче.

Затем настала очередь Гермионы.

— 19-е сентября 1929-го года. Гермиона Джин Грейнджер.

— Риддл, — сказал Том.

— Прошу прощения? — сказал Макклюр, удерживая кончик своего пера над пергаментом.

— Она Гермиона Джин Риддл, — повторил Том.

Гермиона нахмурилась:

— Том!

— Я знаю, как это работает. Вы же собираетесь передать эту информацию в «Ежедневный пророк», не так ли? Или, по крайней мере, позволить им «подтвердить факты» для Вас, — сказал Том. — Если о Гермионе что-то напечатают в газете, то это должно быть о Гермионе Риддл, — поднял он их сцепленные руки, чтобы показать аврору кольцо Гермионы. — Мы поженимся через несколько месяцев.

— Поздравляю, — машинально сказал аврор Макклюр. Затем он отложил перо и поднял палец. — Минутку! Вы все родились в двадцать шестом или двадцать седьмом. Это выпускной класс этого года! Кучка учеников призывает Непростительные, разбивает проклятья на захваченных в плен обученных аврорах и помогает победить Тёмного Лорда? Герой Британии родился в 1926-м… Неудивительно, что наши сыщики не смогли найти никаких зацепок о ваших личностях. Их и не было, потому что вы все дети!

— Хорошо бы Вам держать подобные мысли при себе, — хладнокровно сказал Том. — Репутация Вашего отдела не выдержит столько ударов. Мне стоит напомнить Вам, как мне тяжело выполнять работу, для которой Вы, по идее, достаточно квалифицированы, да к тому же без компенсации? А я рассчитываю на достойную компенсацию за моё беспокойство. Вы можете начать с того, что убедитесь в том, что Министерство в должной мере будет проинформировано о моём сегодняшнем вкладе и моих товарищей… Включая профессора Дамблдора. Ваши сыщики во время допроса могут счесть природу вклада Дамблдора весьма любопытной, — вытащил Том из кармана стеклянный флакон с переливающейся белой жидкостью. — Если народ сможет увидеть, как именно был побеждён Тёмный Лорд, возможно, это поможет комитету назначения Ордена Мерлина решить, чьи достижения достойны большего признания.

— Как это низко с твоей стороны, Том, — заметила Гермиона. Она видела, что Том всё ещё злился из-за «украденной сенсации», поэтому его решением была попытка украсть перспективы будущей медали Дамблдора.

— Это называется долгосрочная инвестиция, Гермиона, — сказал Том. — Если Дамблдор получит Орден Мерлина Первого класса, он сможет голосовать против любого моего голоса. Ничего личного. Это просто политика.

С тяжёлым вздохом Гермиона расценила свои варианты и решила предоставить и собственные воспоминания с вопросом:

— Меня же не арестуют за ничтожную формальность? — проигнорировала она недоверчивый хрюк Нотта и продолжила: — До сегодняшнего дня у меня было безупречное личное дело, ни единого случая использования магии несовершеннолетней. Я не хочу, чтобы в моём деле значилось, что первой магией, которую я сотворила за пределами Хогвартса, были, эм, многочисленные Тёмные проклятья.

Макклюр изучил Гермиону, которая кусала губу и смотрела на Тома, а затем перевёл глаза на её колени. Том прожигал аврора взглядом, приподняв брови в немом вызове. Он держал стеклянный флакон с воспоминанием некрепкой хваткой, покачивая его кончиками пальцев. Взгляд Тома выразительно метнулся с хрупкого флакона на блестящий кафельный пол, а затем снова на аврора.

— Кхм, — нервно прочистил Макклюр горло. — Как я понимаю, Торквилл Трэверс успешно провёл срочное заседание Визенгамота, гарантирующее сущности, известной под именем «Принц Прекрасного», приказ о выдаче разрешения на произведённые действия по велению Министерства Магии. Возможно, слово «сущность» можно было бы интерпретировать как Принц и его свита. Известно, что Принц сотрудничает с другими волшебниками, например, Зелёным Рыцарем. Насколько я помню формулировку представления мистера Трэверса, в нём использовалось слово «сущность», а не «индивид». Устоявшийся прецедент в законодательстве волшебников позволяет использовать слово «сущность» для обозначения множества лиц.