Охота за тенью

– Это не твое дело!
– огрызнулся вампир, наконец-то выпрямившись, и медленно побрел обратно к поляне.

– Я умею видеть в чужих душах.

– Ничего ты не видишь - с досадой отрезал Лаурен, проходя мимо странной, надоедливой, и слишком умной птицы.

Глава 4.

<\b>

Я стою и смотрю на свои руки, которые опутали черные нити, как птицу силки. Пытаюсь выворачивать ладони, выгибать пальцы, снимая с них петли, а они только стягиваются, захлестывают, срастаются между собой.

Что же это вообще такое? Не воспоминания. Не прошлое...

И тут меня словно толкнуло в грудь, и спиной я провалилась в темную воду.

Прошлого хотела? Получай.

...Я с воплем на вдохе выгибаюсь в судороге и впиваюсь пальцами в сырую землю. Земля застряла в моих волосах, которые я лихорадочно пытаюсь убрать с лица. На руке горит охотничья метка - в прямом смысле горит, светится и жжет кожу.

Меня все еще трясет. Я не знаю почему, но тело все никак не может успокоиться. Я вообще ничего не знаю - где я, что я, когда я...

Я долго пытаюсь встать, пытаюсь вспомнить, как должны шевелиться ноги. Хватаюсь за ствол тонкой березки, судорожно хватаю ртом воздух, кашляю. Долго иду в темноте, путаясь в собственных ногах, запинаюсь, падаю, кричу от бессилия и страха, а вдалеке мне вторит чей-то вой.

Путь приводит к городским воротам, и пока я иду, эмоции угасают. Тело движется как ведомое чужой волей. Это не я наколдовала себе морок плаща, не я показываю метку стражам, не я стучусь в двери таверны и чеканю в смотровое окошко: "Требуется помощь человека ордена".

Меня провожают к комнате, отдают тяжелую сумку и вещи. "Нужно еще что-нибудь?"

Кто-то вместо меня, слишком пустой, бесстрастный, отмахивается.

"Оставьте".

Это словно не я, смыв с себя грязь в комнате наверху, облачаюсь, готовлю оружие, потому что собираюсь немедленно идти мстить. Это не могу быть я... Но когда этот кто-то поворачивается к двери, он понимает, что силы закончились. Даже идти больно. И это не я с трудом заползаю под одеяло. Зато именно я просыпаюсь наутро от крика петуха...

...Вскочив, схватила кинжал, но спросонья промахнулась и порезалась о лезвие, от чего экспрессивно выругалась в темноту. Вздрогнул и открыл глаза Рен, прикорнувший с другой стороны костра на моем одеяле.

– Это что, месть!?
– Он раздраженно сел.
– Специально ждала, пока усну?

Рядом, за деревьями раздавался какой-то визг, и странно, что он вообще смог заснуть под такое музыкальное сопровождение. Я проморгалась, привыкая глазами к слабому, неясному освещению от почти угасшего костра.

– В смысле, какая месть?

– Слыхал я о норове ведьм, и что с возрастом они становятся хуже. Или ты поговорить хотела, и не могла придумать повода поумнее?

– Да плевать я на тебя хотела, сам подскочил!
– возмутилась я.
– Тоже мне, нежная барышня!

– Иди тогда к черту со своими воплями, и дай мне хотя бы немного поспать!
– и отвернулся, укладываясь обратно.

– Смотри, как бы тебе вообще не проснуться - зловеще прошипела я. Он передернул плечами.

– Замечательно! Хоть на том свете отдохну.

– Да ты...
– я оборвала себя на полуслове и обернулась.

А почему это визг стих?

Рен тоже насторожился, поднялся, не отрывая взгляда от зарослей. Я чуть позже, чем он, услышала довольное чавканье. Судя по всему, кого-то там все-таки догнали.

– Что это?
– спросила я вслух у ястреба.

– Твои клиенты!
– По ту сторону костра отозвалась иная форма жизни, донельзя мерзким тоном.
– Иди посмотри, чего там, авось тебя сразу же и схарчат.

Я ткнула в него пальцем, хотя он не смотрел в мою сторону, а снова улегся затылком к костру.

– Пять лет! Ты потом просидишь здесь пять лет, не забывай!

Он натянул на голову уголок одеяла, прикрывая уши, и уже в полусне, про себя, раздраженно пробормотал что-то на шалийском наречии.

Шалия? Так что, все-таки были в роду пустынники?

Хотя, какая разница. Хоть кикиморы!

Я последовала его примеру, отворачиваясь и бормоча себе под нос, как

же мне осточертел этот лес, и как я хочу обратно в город, к цивилизации и спокойствию.

***

...-Как же мне осточертел этот город... Как же я хочу куда-нибудь в лес, к тишине и спокойствию!

– Поближе к комарам, клещам и диким змеям?
– Иронично вопрошает молодой человек, расположившийся за соседним столом, боком к окну. В отличие от меня, сгорбившейся над бумагами, он откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол. Видите ли он до того устал, что не может разбирать корявки молодых дежурных стражей. А я можно подумать, после слежки длиной в сутки, не устала!

– К нечисти.
– Мрачно поясняю я.
– К привычной понятной, и считай уже родной нечисти, по которой сразу видно, что она - это она, и бить нужно именно ее. А вместо этого сиди здесь, прирастай к стулу, разбирайся в этом клубке и думай, выясняй, кто плохой, кто хороший, а кто ни то и ни это, просто мимо проходил!

Я подпираю кулаком подбородок и тоскливо гляжу в окно, за которым мелькает и бурлит разношерстная толпа - окна управления городской стражи выходили прямо на центральную городскую площадь.