Орудия смерти. Город Костей

– Нам все-таки лучше спуститься, – повторил он. Понимая, что ведет себя просто неприлично, Люси ничего не могла с собой поделать.

– Хорошо, – наконец отозвалась она.

Слава богу, голос ее не подвел. Более того, Люси даже удалось отвернуться от Нацу. Они двинулись на выход, и в ярком свете взошедшей луны Люси заметила на полу что-то блестящее – нож. Девушка поспешно шагнула в сторону, чтобы не наступить на лезвие, и случайно налетела на Нацу. Тот моментально придержал ее, предотвращая падение. Люси повернулась, чтобы извиниться, но каким-то загадочным образом оказалась в кольце его рук. Нацу поцеловал ее.

Поначалу он почти грубо накрыл рот Люси своим. Потом прижал ее к себе, и его губы стали мягкими. Люси почувствовала, как быстро колотится его сердце. На губах Нацу ощущался сладкий вкус яблок. Она запустила руки в его волосы: ей так давно хотелось сделать это… Волосы струились, как дорогой шелк. Пульс у Люси зашкаливал, в ушах появился странный шум, похожий на хлопанье крыльев…

Со сдавленным возгласом Нацу осторожно отстранился от нее, по-прежнему не размыкая рук:

– Только не пугайся. Кажется, мы не одни.

Люси обернулась. Неподалеку на ветке дерева устроился Хьюго и глядел на них блестящими черными глазами. Значит, это было действительно хлопанье крыльев, а не безумные фантазии в пылу страсти… Обидно.

– Если здесь Хьюго, значит, и Ходж где-то рядом, – прошептал Нацу. – Нам пора.

– Ходж следит за тобой? – удивилась Люси.

– Нет. Просто он часто поднимается сюда, чтобы поразмышлять в тишине. Очень жаль, по-моему, у нас получилась интереснейшая беседа. – Нацу беззвучно рассмеялся.

Они спустились тем же путем, что и пришли, но сейчас Люси чувствовала себя совершенно иначе. Нацу не выпускал ее руку из своей, отчего кожу покалывало, будто легкие электрические разряды пробегали по ладони, пальцам и запястью. В голове роились вопросы, но Люси молчала, боясь разрушить очарование момента. Он сказал «жаль» – значит, вечер закончен. По крайней мере, поцелуи.

Вот и дверь ее спальни. Люси прислонилась к стене и посмотрела на Нацу.

– Спасибо за пикник в честь моего дня рождения, – поблагодарила она как можно более спокойно.

Он нехотя выпустил ее руку:

– Ложишься?

«Просто вежливый вопрос», – напомнила себе Люси. С другой стороны, Нацу вежливость незнакома. И тогда она решилась ответить вопросом на вопрос:

– А ты разве не устал?

– У меня сна ни в одном глазу, – тихо ответил он.

Нацу склонился к Люси. Их губы встретились, сначала легко, но постепенно поцелуй набирал обороты, повинуясь все возрастающей страсти.

Дверь спальни распахнулась, и в коридор шагнул Жерар с взъерошенными волосами. Он моргал спросонья и подслеповато щурился без очков, однако прекрасно разглядел, что происходит.

– Какого черта?!

Люси от неожиданности отскочила от Нацу как ужаленная.

– Жерар! Что ты… то есть… я думала, ты уже…

– Спал? Да. – На его загорелых щеках проступили яркие пятна: верный знак того, что Жерар расстроен или сильно смущен. – Потом проснулся, а тебя рядом нет. Вот я и решил…

Люси просто не представляла, что делать. Ну почему она об этом не подумала? Почему не напросилась к Нацу? Ужасный вывод не заставил себя ждать: Люси начисто забыла про Жерара.

– Прости, – извинилась она, обращаясь непонятно к кому из ребят.

На мгновение лицо Нацу побелело от ярости, затем снова обрело обычное выражение: непринужденное и слегка скучающее.

– На будущее имей в виду, Люсьена, – заметил он, – предупреждай заранее, если у тебя в постели другой мужчина.

– Ты собиралась с ним в постель? – выдохнул потрясенный до глубины души Жерар.

– Смешно, да? Мы не поместились бы втроем, – невозмутимо произнес Нацу.

– Я не собиралась с ним в постель, – ледяным тоном ответила Люси. – Мы просто целовались.

– Просто целовались? – Притворная обида в голосе Нацу больно ранила ее. – Быстро же ты забыла про нашу любовь.

– Нацу… – Люси осеклась: глаза Нацу полыхали недобрым огнем. Продолжать не имело смысла. – Жерар, уже поздно, – устало произнесла она. – Прощу прощения: мы разбудили тебя.

– Я тоже прошу прощения. – Он вошел обратно в спальню и с грохотом захлопнул за собой дверь.

На губах Нацу играла приторная улыбка.

– Давай беги за ним! Погладь по головке и скажи, что он самый лучший мальчик на свете. Тебе же не терпится?

– Прекрати! – взмолилась Люси. – Зачем ты так?

Улыбка Нацу стала еще шире.

– В смысле?

– Если злишься, скажи без обиняков, а не прикидывайся, будто тебе все по барабану.

– А что ж было делать, когда ты кинулась ко мне с поцелуями?

Люси ошарашенно уставилась на него:

– Я? Кинулась с поцелуями?

В глазах Нацу светилась откровенная неприязнь.

– Не переживай. Для меня это тоже досадное недоразумение.

Люси смотрела, как он идет прочь по коридору. Ей одновременно хотелось и расплакаться, и со всей силы ему двинуть. В любом случае Нацу только порадовался бы. Поэтому Люси сдержалась и побрела в спальню.

Жерар стоял посреди комнаты с потерянным видом. Он снова нацепил очки. Люси вспомнился ехидный голос Нацу: «Погладь по головке и скажи, что он самый лучший мальчик на свете». Она шагнула к Жерару… и замерла. В руках он держал ее блокнот, открытый на последнем рисунке, где она изобразила Нацу с ангельскими крыльями за спиной.

– Очень мило! Уроки в художественной школе не прошли даром.

В другой ситуации Люси обязательно бы отругала Жерара за то, что он взял без спроса ее блокнот, но только не сейчас.

– Жерар, пойми…

– Может, я и зря вернулся в спальню, но мне надо забрать свои вещи, – сухо перебил он, бросив блокнот на кровать.

– И куда ты теперь? – поинтересовалась Люси.

– Домой. Я и так слишком задержался. Примитивным здесь не место.

Она вздохнула:

– Слушай, ну прости, а? Я не собиралась с ним целоваться. Так вышло. Я знаю, что Нацу тебе не нравится.

– Мне не нравится минералка без газа, – произнес Жерар ледяным тоном. – Мне не нравятся прилизанные мальчики из поп-групп, мне не нравится стоять в пробках, мне не нравится делать домашнюю работу по математике, но Нацу я ненавижу! Чувствуешь разницу?