Ошейник Омерта
Шрифт:
— Как думаешь, что нам за это будет? — спросил я Гурцлу, пока мы ожидали открытия ворот.
— Ничего хорошего, земеля… Акционеры очень не любят, когда кто-то режет глотки их имуществу. Нет человека, нет налога.
— Да тут каждый день на тот свет отправляется с полдюжины доходяг, — сплюнул Жвач.
— На то воля Бога, а вот глотки резать не положено.
Надо же, не замечал до этого момента в Гурцле набожности.
На самом деле он, похоже, был сильно раздосадован произошедшим. И дело было не только в налоге, который мы за него проплачивали.
Наконец, ворота распахнулись и появившийся
Запах наваристого борща. Это было первое, что уловил мой мозг, когда мы вошли внутрь двора принадлежащего Хайалу подворья. В центре аккуратно подстриженного зеленого газона стоял огромный котел, рядом с которым суетился пузатый карлик незнакомой расы.
Дом Управляющего Копями выглядел отлично даже для Земли. А уж для этой Богом забытой дыры он был настоящим дворцом! А еще здесь было прохладно. Весь двор накрывал еле заметный купол магии.
Вот и сам хозяин.
Невысокий с заметным брюшком. Морда упитанная, лощеная. На голове большие залысины. Но взгляд серых глаз проницательный и опасный.
— Так-так-так… Это и есть наши возмутители спокойствия? — с улыбочкой доброго дяди спросил он, подходя к нам и складывая ручонки на пузике. За его плечом возвышался огромный рез. Шириной плеч он превосходил даже Бугра. — И что же мне с такими шалунами делать?
Я промолчал. Молчание оно, вообще, знаете ли, золото.
Хайал прошелся мимо нас туда — сюда. Всесильный повелитель Копей, от чьего движения мизинца зависела каждая живая душа здесь, сейчас походил больше на учителя истории.
— Я выслушал доклад Хишимра. В последнее время вы принесли немало дохода акционерам. И только лишь поэтому вы сейчас говорите со мной, а не с Жалом, — сказал он, остановившись напротив меня. — Но и оставить так простоя это дело… не могу. Есть ли у вас, что сказать в свое оправдание за убийство трех принадлежащих Акционерам рабов?
— Убийство? Разве они не переродились в Зверей? — спросил я.
— Конечно же, они переродились в Зверей. Но Звери нам здесь ни к чему, — фыркнул Хайал.
Другими словами, бедолаг прикончили еще по два раза. С одной стороны — это было логично (только толп одичалых поблизости от Копей и не хватало), с другой… жестоко. Жизнь Зверей далека от нормальной. Но это жизнь.
— Боле вам нечего сказать?
Он вновь оглядел нас своими серыми глазами.
Сказать можно было бы многое. Да только в чем смысл? Решение по нам уже давно было принято.
— Что ж… Вы не оставили мне иного выбора. В наказание за потерю Акционерами трех рабов ваша норма вырастает в пять раз. И отныне вы будете добывать ее сами. А теперь уведите их…
И это все?
По-моему даже у Гурцлы отвисла челюсть. Наказание оказалось неожиданно мягким. Но с чем это связано? Если бы Хайал хотел реальной компенсации за убитых ублюдков, то не отбирал бы у нас работников. С двадцатью бедолагами под началом, мы бы окупили ему их в десять раз!
Что-то тут не сходилось.
Глава 37
— Лови, гада! Давай!
Жвач, закусив губу, какое-то время примерялся, а потом резким броском выцепил из прудика кусача. Мы с Бугром, толкаясь, тут же вцепились
в показавшуюся над поверхностью Накипи скользкую тварь.— Твою мать…
Кусач оказался здоровенным и очень длинным. А еще он начал кусаться. Безглазая голова Твари задергалась, как в припадке, и впилась в Перчатку Жвача.
— А-а-ай! Сука-а-а!
Прокусить ее она, конечно, не прокусила, но Перчатка тут же начала выделять едкий сок, который принялся разъедать кожу руки с утроенной силой. Благо дерюжную шкуру нашего гориллообразного товарища не так-то просто было прожечь. Но все равно. Приятного было мало.
Наконец, кусач с громким «чпоком» оторвался от поверхности пруда и тут же затих. Я вытащил Перечницу и быстро осыпал его красным порошком, после чего запихал в Мешок.
— Фух… В гробу я видал это говно, — в сердцах сплюнул Жвач, стягивая Перчатку. Черная щетина на его руке потускнела, покрылась комковатой слизью.
Мы устало опустились на торчащие из грязи камни.
— Ублюдок, по-моему, решил нас просто задрочить этой работой… — сказал Бугор, извлекая из Инвентаря жареную ящерку.
— Мне легче свернуть десяток шей, чем так горбатиться…
Жвач и в самом деле хуже всех нас переносил многочасовую охоту на Нижних Тварей. Жара и духота здесь стояли адские. Мы с Бугром давно уже разделись до портков, Жвачу же в его «шубе» оставалось нам только завидовать.
Последний четыре дня слились в один сплошной поток вылавливаемых гадов. Запихал в Мешок одну, идешь за следующей. Держу пари на что угодно, это Хишимр по приказу Хайла рассчитал нам норму так, что, выполняя ее, мы буквально выбивались из сил.
— Надо что-то делать, — резюмировал Жвач. — Загнемся так ко всем чертям уже через неделю.
Что и говорить, Директор Копей оказался тонким психологом. Легко вычислил, что для нашей троицы будет самым страшным наказанием. Работа. Такие, как мы, привыкли находить обходные пути, переть наверх паровозом. И тупая работа до полного изнеможения, страшная даже не изматыванием, а психологически, стало для нас реальным наказанием.
— Гурцла говорит, надо подождать, — сказал я. — Акционеры будут не слишком довольны, когда узнают, что Хайал вместо заработка бабла занимается своими играми. Если он увидит, что нас это не сломало, то отстанет.
— Так Гурцла базарит? И ты ему веришь? По-моему, все эти говноеды одним миром мазаны! — снова сплюнул Жвач. — Не стоило вообще затевать эту разборку!
— Э-э, не помнишь из-за кого она произошла? — шикнул на него Бугор.
Какое-то время мы сидели молча.
— Пора на охоту, — наконец, сказал я.
«Тень. Тащи Тварей!»
«Да, Хозяин! Уже! Уже-ужежешечки!»
Почему-то процесс охоты доставлял Тени нескрываемое удовлетворение.
«Хозяин…» — вдруг явилась она в мое сознание, когда мы вытащили еще несколько тварей.
«Чего?»
«Этот волосатый… Он тобой недоволен. Очень. Я вижу по его отражению».
Я сплюнул тягучую слюну. Чтобы это понять, не нужно было даже просматривать отражение Жвача в тонких мирах.
Мы охотились на Тварей еще четыре дня, прежде чем Хайал, как и говорил Гурцла, сделал новый ход. Вот только он оказался совсем не таким, какой он ожидал увидеть.