Оскал Фортуны. Трилогия

– Ты готов сесть на весла? – удивился капитан.

– Да, – кивнул приказчик. – Я опаздываю, и мне дорог каждый день!

– Как же это так получилось, господин Мальтус? – усмехнулся Нарон, с любопытством глядя на собеседника.

– Хозяин доверил мне деньги на закупку шерсти у айханов. Вернувшись с гор, я заболел и долго лежал в постели. Я направил весточку в Нидос с кораблем "Сметливая чайка". Но недавно узнал, что судно затонуло. Теперь мой господин Тувий Мрак Секр может заподозрить меня в краже серебра и разорит мою семью, или даже продаст их в рабство. Вот почему мне нужно как можно быстрее оказаться в Нидосе и передать хозяину груз.

Капитан выслушал этот сбивчивый рассказ и почесал бороду. Как показалось Александру, история его не удивила.

– Ну, тогда пойдем в трактир и поговорим, – предложил он приказчику.

– Замечательно! – обрадовался поэт, пристально следивший за диалогом. – Лучше всего пойдем к старому Макаросу. У него в "Прялке времени" подают такие вкусные пирожки с осьминогами…

Нарон окинул юношу полупрезрительным взглядом и лениво процедил:

– А ты что тут забыл?

Треплос даже немного растерялся.

– Так. Я же… Я хочу в вольные гребцы наняться…

– Считай, что я тебя уже взял, – криво усмехнулся капитан. – А о наших торговых делах мы какнибудь без тебя договоримся. Так я говорю, господин Мальтус?

Приказчик запахнул плащ и нервно дернул плечом.

– Да пусть идет. Посидит в сторонке, пирогов пожует. Я заплачу.

– Как хочешь, – развел руками Нарон и, обратившись к юноше, строго добавил. – Только чтобы за нашим столом я тебя не видел.

– Конечно, хозяин, – попытался улыбнуться поэт.

Все трое направились в город.

Служанка повесила на канат влажную рубаху Тусета и нерешительно посмотрела на свою тунику.

– Надень новое платье, – посоветовал ей жрец. – А это постирай. В порту есть вода. Она не очень хорошая, но все же лучше чем морская.

– Я тебе помогу воду таскать, – предложил Алекс девочке, когда жрец величественно удалился в каюту. – А ты поделишься со мной мылом.

– Тоже хочешь постирать? – спросила Айри.

Юноша кивнул.

Они вдвоем натаскали воды, которая била из глиняной трубы рядом с причалом. И устроили прачечную, не обращая внимания на подколки матросов. Когда из каюты выбрался отдохнувший Тусет, на морском ветерке весело полоскались выстиранные рубахи, платье и пара трусов.

Раздевшись по пояс, Александр вновь зашивал разошедшуюся по шву куртку.

"Слабовата одежонка оказалась, – с грустью думал он, орудуя иглой. – Скоро ей тоже придется эпитафию сочинять". Вспомнив произведение Треплоса, тихо засмеялся.

– Что тебя так позабавило? – спросил жрец. Он встал у борта и стал смотреть на город. – То, что остался в живых? Или то, что разбойников на нас натравили такие милые женщины?

– Нет, – ответил юноша, перекусывая нитку. – Этото как раз и не смешно. Обычное дело. Есть бандиты, но свои, и есть – чужаки, которые сделали глупость, выйдя за городские стены.

– Чему же ты тогда улыбаешься?

– Смешно, что этот парень называет себя поэтом.

Тусет улыбнулся тонкими сухими губами.

– Ты так не считаешь?

Саша Дрейк никогда не понимала поэзии и не считала себя её знатоком. Но то, что читал Треплос, так мало походило на стихи, что Александр решительно ответил:

– Если все его стихи такие, то из него поэт, как из меня… жрец!

Старик звонко засмеялся, привлекая к себе всеобщее внимание. Айри, оттиравшая в сторонке котел от остатков каши, с удивлением подняла голову.

– Ты разбираешься в поэзии? – спросил Тусет, вытирая заслезившиеся глаза.

– Разве для того, чтобы понять вкус блюда, надо быть поваром? – вопросом на вопрос ответил Алекс, вспомнив фразу из какогото фильма.

Тусет удивленно вскинул брови.

– Тогда, может, прочтешь какоенибудь настоящее стихотворение?

Александр стушевался. Читать чтото из школьной программы, одновременно переводя Пушкина или Есенина на келлуанский, показалось ему немного кощунственным. Нет у него ни способностей, ни таланта для этого. Вот только оставлять за жрецом последнее словно не хотелось. Внезапно он вспомнил одно стихотворение, что читала Сайо хозяйке змеиного острова. Переложить его с тонганского оказалось совсем не просто. Но он попытался.

О синий ручей, текущий в зеленых горах!

Не гордись, что струишься легко!

Однажды в море попав,

Обратно выбраться трудно.

– Больше похоже на философский трактат, – помолчав, сказал Тусет.

– Помоему это лучше тех, которые читал Треплос, – Алекс накинул куртку и встал. – Хотя у нас говорят, что о вкусах не спорят.

Глава II. Города и море

Для Геда, никогда не опускавшегося со своей Горы, порт был местом, внушающим одновременно страх и восхищение.

Урсула ЛЕ ГУИН

Волшебник Земноморья

Плохой попался Нарону собутыльник. Мальтус чтото гундел о семье и детях, просил поторопиться с отплытием. Они быстро договорились о цене за перевозку. Вот только серебра у приказчика не оказалось совсем.

– Все на шерсть ушло да на лекарей, – пьяно вздыхал он, пряча глаза.

– Что же мне твои тюки даром возить?! – возмутился мореход, намереваясь встать и уйти.

Но Мальтус успел схватить его за пояс.

– Сядь. Как только придем в Нидос, хозяин за все заплатит.

– А если он у других успел купить? – нахмурился Нарон.

– У Тувия Секра большие мастерские, – стал убеждать его приказчик. – Там всегда шерсть нужна.

Капитан задумался. Выпитое вино нисколько не замутило его разум. Только чуть шумело в голове, да улучшилось настроение. Он знал, что айханская шерсть по праву считается одной из лучших. Именно из нее получается самое тонкое полотно.