Основы человечности. Работа над ошибками

— Ну… у учителей зарплаты не очень большие.

— Одного голодного ребёнка как-нибудь прокормлю, — фыркнул Тимур.

— Я могу макаронами питаться. И готовить умею. И убираться могу.

— И? — не понял Людвиг.

А вот Тимур, к сожалению, понял. И даже раньше, чем Ксюша подскочила к нему почти вплотную, схватила за руку и, проникновенно глядя в глаза, попросила:

— Можно я домой не пойду? Пожалуйста!

Он не сказал «нельзя». Не успел. Но подумал, видимо, достаточно громко. Или у него просто опять все мысли отразились на лице.

— А вот Диане было можно, когда она от родителей сбежала!

— Диана была старше, и её дома чуть не убили.

— И что, мне тоже приходить только когда убьют?

— Никто тебя не убьёт, глупости не говори!

— Это не глупости, это… — Ксюша задумалась, явно подбирая нужное слово. Долго крутила его на языке, пробуя на вкус, а потом тихо и как будто удивлённо призналась: — Я боюсь.

— Бабушку? — на всякий случай уточнил Тимур. Ну да, наверное, стоило бояться человека, который на тебя с ножницами набросился. Или… не ножом же она внучку обкорнала? — Из-за волос?

— Не знаю. Мы вроде как постоянно ругаемся, она в меня и туфлями швырялась, и подзатыльники давала, и полотенцем хлестала сгоряча. И это было больно, обидно, но не страшно. Я всегда знала, что на самом деле она никак мне не навредит, выплеснет ярость — и успокоится. А сегодня мне вдруг так безумно страшно стало… просто паника какая-то. Не как от воды, другая, но всё равно паника.

Ксюша поёжилась, словно до сих пор чувствовала отголоски этой паники. И, кажется, ей было неловко признаваться в своих страхах, но сил храбриться уже не осталось.

А началось всё с того, что один идиот забыл про социальную дистанцию между учителями и учениками. И сейчас ему было очень стыдно. И очень хотелось поймать вездесущего фотографа-компроматчика и популярно объяснить тому, насколько он неправ.

— Хм… — Людвиг прищурился и бесцеремонно развернул Ксюшу лицом к себе. — А ты уверена, что это была твоя паника?

— А?

— Эмоции, которые ты чувствовала, — они точно твои?

— А чьи же ещё?! Или… — Ксюша задумалась. — Хочешь сказать, что это бабушка так испугалась? Но чего? Раньше же всё нормально было.

— Тебе виднее, ты же эмпат.

— Я не знаю. Не выгонят же меня из школы из-за этих дурацких фоток. Это Тимура Игоревича могут уволить, но вряд ли она стала бы за него бояться… — Похоже, она правда не понимала. Даже до Тимура уже дошло, куда клонит Людвиг, а эта маленькая глупышка… Господи, какая же она на самом деле ещё маленькая, а они тут навалили на неё своих взрослых проблем и заморочек!

— Думаю, она испугалась не того, что тебя выгонят, а того, что эти фотки — не дурацкие, а самые настоящие. Она увидела вас вместе, решила, что это правда, и впала в панику от того, что Тимур мог с тобой сделать. Совратить, изнасиловать, просто домогаться — тут уж на что у неё фантазии хватило.

— Да он бы никогда!.. — немедленно выпалила Ксюша.

— Это мы с тобой знаем, что он — никогда. А она — не знает. И она уже была в ситуации, когда дочь загуляла и родила неизвестно от кого. И теперь она очень боится повторения. Боится, что в этой ситуации окажешься ты. За тебя боится, понимаешь?

— А словами она не могла это сказать?

— Не каждый может так легко говорить о своих страхах. — Людвиг развёл руками. — Особенно когда они начинают сбываться. Если ты упадёшь в бассейн, даже в самый мелкий лягушатник, то вряд ли скажешь себе: «Я тону только потому, что боюсь. На самом деле мне надо успокоиться и просто встать на ноги. Здесь воды едва по пояс». И вот представь: когда твоя бабушка увидела фотографии, она оказалась в своём личном бассейне. Доступно?

Ксюша кивнула. Вздохнула.

— Тогда почему она мне не верит? Я же не молчала, я пыталась объяснить, что это всё неправда, но она как будто заранее убедила себя, что я вру. Даже не попыталась выслушать.

— Возможно, давным-давно она кому-то поверила, а потом этот кто-то её обманул. И теперь…

— Но ведь я — не кто-то!

— Да. И именно поэтому ты сейчас немного остынешь, поешь, а потом вернёшься домой и спокойно, без истерик расскажешь, как всё было на самом деле. Поступишь как взрослый и ответственный человек.

— Если я расскажу, как всё было на самом деле, то она мне точно не поверит.

— Спорим?

— Ты что-то знаешь? — Тимур и Ксюша спросили это хором. Слишком уж хитрую физиономию скорчил Людвиг, словно не волк, а лиса какая-то.

— Подозреваю, — уклончиво ответил тот. — Да и в любом случае, что мы теряем?

— Мы? — уточнил Тимур.

— Конечно, мы! Неужели вы думаете, что я останусь здесь и пропущу такое зрелище? Я уже несколько дней мечтаю познакомиться с этой вашей Ольгой Степановной! Думаю, время пришло. Но сначала — пицца!

Глава 14. Крепкий орешек

Отговорить Людвига от визита к Ольге Степановне, конечно, не удалось.

Не то чтобы Тимур всерьёз надеялся… Он прекрасно знал, что переубедить упрямого оборотня невозможно, просто боялся, что пятиминутный поход до Ксюшиной квартиры может привлечь лишнее внимание. Мало им было магов, многие из которых до сих пор мечтали увидеть Людвига в гробу, так теперь ещё и фотограф добавился!

— Если буду в волчьем облике, то никто даже внимания не обратит! — легкомысленно отмахнулся от всех предостережений Людвиг.

— Кроме соседки, которая уже допытывалась, чья это собака тут бегает, — припомнил Тимур.

— Скажи, что твоя.

— Уже сказал, что чужая.

— Ну, мало ли что в жизни случается. Тогда была чужая, а теперь стала твоя.

— Ты точно хочешь, чтобы я выгуливал тебя на поводке и в наморднике?

— Так у тебя же нет намордника! — нашёлся Людвиг и разве что хвостом не завилял, предвкушая возможность размять лапы. А может и завилял — в человеческом теле же не видно.

— Нет намордника — нет прогулки! — обрубил Тимур. — Сиди дома. Или в Доме.

— Да ладно вам. — Ксюша отвернулась от зеркала, перед которым крутилась уже минут пять, печально разглядывая остатки причёски. Тимур следил за ней краем глаза: казалось, стоит на мгновение отвести взгляд, и девочка, поддавшись настроению, обрежет остальные волосы. Мастерицам Дианы её показать, что ли? Пусть наколдуют какую-нибудь приличную стрижку. Говорят, бритые виски — это сейчас модно. — Мы же можем просто переместиться!

— Прямо в квартиру? Не слишком нагло?

— В подъезд. Я ведь сегодня прыгала оттуда в Дом, значит, и обратно можно. Позвоним в дверь, как приличные люди, и будем смиренно ждать, пока впустят.