Отец на час. Работает спецназ

— Я могу продолжить? — перебивает мои мысли Рустам.

«Сливочно-желтый, Влад», — быстро отвечаю.

Подумав, добавляю кокетливо: «А что?»

Еле сдерживаю романтическую улыбку.

— Можете продолжать, — киваю.

— Так вот… в связи с затоплением склада, необходимо заказать независимую оценку почвы, Федерика Теодоровна. Возможно, первичная проверка и выданный вам документ о разрешении на строительство — чья-то досадная ошибка. После экспертизы будет уже что-то понятно.

— Что понятно?

— Можно ли как-то исправить эту ошибку и решить нашу проблему.

— Значит… есть вариант, что мы с вами ее не решим? — ужасаюсь, вспомнив смету с расходами на этот объект.

— Если землю признают непригодной для строительства, то конечно…

Словно кипятком ошпаривает.

Но… Вибрация вновь проходит по столу.

Отвлекаюсь.

«Идеальное место для свидания, красавица?»

Боже мой…

Прикладываю ладони к горящим щекам и пытаюсь соображать не как генеральный директор крупного бизнеса. Это сложно.

«Я бы сходила в театр, Владислав Алексеевич. Что-нибудь классическое, но без оркестра, пожалуйста».

«Добро. На хрен нужен этот оркестр. Как говорится, желание дамы — закидон. Будь готова к 18:00. Я заеду».

— Я вас поняла, — посматривая на часы, обращаюсь к Рустаму. — Давайте сделаем так: мы освободим помещение, что-нибудь придумаем… переместим товарные остатки в Подольск или куда-нибудь… В общем, будем планировать. А вы делайте все, что нужно!

— Хорошо, Федерика Теодоровна. Всего доброго, — уходит.

Крутанувшись на стуле, смотрю на деловую Москву.

Бегущая строка на медиафасаде одной из башен комплекса «Москва-Сити» снова резюмирует мою жизнь, но на этот раз как-то… обнадеживающе, что ли.

Позитивно.

Вместо рекламного текста вижу: «40 лет. Любимый, сильный, честный мужчина. Трое детей. Две обожающие друг друга собаки. Опять беременная непонятно от кого кошка. Выводок котят. И одна, оставшаяся из трех, коробка муравьев, которых я уже давно не боюсь…»

С Владом ничего не страшно! Ни днем, ни ночью!..

Я ведь даже не спросила, с кем он оставил девчонок? Как-то внутренне, подсознательно просто верю ему безоговорочно.

Сто-про-цент-но верю!..

Не дурочка ли?..

Со мной такое впервые, поэтому иногда посещают странные мысли. А вдруг я ошибаюсь?.. Вновь ошибаюсь в своем выборе и вообще не разбираюсь в мужчинах? В целом в людях?..

Потом сама себя одергиваю: ну не добиться успеха не рискуя. Ни в одной сфере.

Будь то отношения или бизнес.

Рисковать, не видя отягчающих обстоятельств, нормально, Федерика.

К примеру, когда я строила региональный склад близ Дзержинска, не было никаких предпосылок к тому, что его подтопит с первыми летними дождями. Но сейчас, зная неутешительный прогноз погоды и убытки, которые мы уже понесли, оставлять там товар — глупо и недальновидно.

Пробовать, ошибаться и идти дальше, не оглядываясь и не повторяясь, — вот что важно. Скорее всего, я не буду заниматься ремонтом складского комплекса. Я просто его продам.

Да, много потеряю, но приобрету другой участок и начну все сначала.

Переживу.

Быстро сменив скучную рубашку и классические брюки на припасенное в офисе для экстренного случая шелковое платье в бельевом стиле цвета молочного шоколада, достаю из стола косметичку и через Василису вызываю Попова.

— Звала? — заглядывает он, спустя полчаса.

Смотрю на циферблат. Без пяти шесть.

— Ты не особо торопился, — раздраженно отвечаю и подбородком указываю на стул.

— Ну я ведь не мальчик на побегушках, Рика. У меня была запланирована встреча... с крупным клиентом.

— Склад в Дзержинске утонул. Ты в курсе? — перехожу сразу к делу и подкрашиваю губы тинтом.

— А как же? С утра до вечера заявки на брак по нашей вине разгребаем.

— Что там с землей в Нижнем Новгороде, про которую ты говорил?

— Тебе же неинтересно было? — скучающе складывает руки на груди.

Обиженно прищуривается.

Детский сад, ей-богу.

Как Маша, которой конфет пожалели.

— Что изменилось?

— Андрей, хватит. Было неинтересно, стало — очень. Это нормально, я у тебя не спрашиваю, что ты ел на завтрак, потому что это не мое дело. Я интересуюсь вполне рабочим вопросом, — к финалу своей тирады повышаю голос. — Поэтому возьми себя, в конце концов, в руки. Я больше не твоя подруга, я твой руководитель. Вызвала к себе — значит, мне все равно на твои планы, и ты должен явиться сразу. Задала вопрос — отвечай без манипуляций, по существу. Иначе… давай расставаться.

Фух.

Не верится, что все высказала.

— Что значит «расставаться»? — Попов привстает, а в его всегда обыкновенных глазах появляется что-то такое… черное и дремучее.

— То и значит, — в дверном проеме замечаю Влада и расслабляюсь. — Подумай до завтра, Андрей. Можешь быть свободен.

Молча наблюдаю, как Попов поднимается и взбешенно поправляет ремень под животом, а затем, смерив сначала меня, а потом Влада тяжелым, прожигающим взглядом, широким стремительным шагом направляется к двери.

— Дай пройти, — рявкает.

— Ну пройди, места мало? — усмехается Влад и отходит в сторону.

Быстро забываю о работе, потому что в руках у спецназовца вижу нечто прекрасное. Бегло осматриваю черную, отглаженную не мной (это особенно возбуждает) рубашку и легкие светлые брюки.

— Что это? — с глуповатой улыбкой спрашиваю.

— Орхидеи, кажется, — отвечает он невозмутимо и... вручает мне аккуратный букет. — Бледно-желтые, как ты любишь.

Я вдыхаю сладковатый, немного цитрусовый аромат и еще глупее улыбаюсь.

— Вообще-то, консультант сказала, что желтый цвет к разлуке, — Влад гипнотизирует внимательным взглядом. — Но я думаю, ерунда все это...

— Конечно, — счастливо соглашаюсь и кручусь, чтобы он рассмотрел мой наряд полностью.

Хочется быть женщиной. Счастливой женщиной.

С цветами, в легком струящемся платье, на каблуках и с гуляющим в голове ветром.

— И?

— Что и? — хрипит.

— Как я тебе? — спрашиваю, закусываю нижнюю губу.

Широкие брови хмурятся, Влад вдруг мрачнеет.