Паладин

Его активно отговаривала его новая любовница. Джессвел ей понравился, и она совсем не хотела, чтобы он сгинул, как и многие до него. Но молодой паладин был непреклонен. Он сделал несколько вылазок в Тундру с перерывами в несколько дней, но ничего особенного не нашел. Местность была каменистой и обледенелой, весна здесь наступала с задержкой. Никаких построек, кое-какие развалины, непригодные даже, чтобы укрыться от дождя, заваленные или затопленные остатки подземелий. Ни души вокруг. Вполне ожидаемо. С каждой новой разведкой Джессвел все углублялся в Тундру, но так ничего и не нашел. Разочаровавшись, он в очередной раз вернулся в город и доложил о провальной разведке.

Карта ордена, хранящаяся в местном храме, была довольно подробной, но близ Парахраста на ней была самая что ни на есть мертвая зона. Джессвел надеялся, что эти данные не слишком актуальны или, что кто-то из темных магов повстречается ему в пути случайно, но ничего подобного не произошло. Это удивляло его, ведь местные рассказывали про Тундру такие страшные байки, будто под каждым камнем сидит древний лич, стоит только сделать шаг за стену. Заявления Джессвела о том, что там ни души, сочли либо враньем, либо невероятной удачей.

Вранье здесь не было редкостью, в том числе среди паладинов, они рассказывали небылицы, хотя на самом деле в Тундру выбирались крайне редко и только по прямому приказу капеллана, когда требовалась оборона города. Так что россказням паладинов не доверяли. Но все же у Джессвела была репутация довольно честного человека, к тому же его активное участие в инциденте с братьями-ренегатами было зафиксировано в документации ордена, что наталкивало на определенные выводы. А выводом стало то, что Джессвела спасла удача. Надо ли говорить, что молодой паладин был крайне недоволен таким умозаключением своих коллег.

Желая драки с кем-то из местных чернокнижников, Джессвел дневал и ночевал, не снимая доспехов. В любой момент в город могли заявиться вторженцы, и это будет его единственным шансом вступить с ними в бой. Как бы он ни старался, но целенаправленно выследить кого-то в Тундре ему не удавалось. Это несколько удивляло остальных паладинов, чьи латы уже покрылись пылью, зато было в радость его любовнице, которая обожала броню ордена. Эта броня не выделялась какой-то особой презентабельностью, она была рассчитана на долгие походы, но она была по-своему уникальна, отлично выполнена и на ключевых ее элементах красовался символ Сельи – звезда в обрамлении пернатых крыльев.

Капеллан жажду битвы, с каждым днем нарастающую в Джессвеле, не одобрял. Он предрекал ему скорейшую кончину либо в битве с темным магом, с которым Джессвел сцепится, позабыв об осторожности, либо вообще в пьяной драке с солдатней. Но проходили дни и недели, а предсказание капеллана все не сбывалось. А Джессвел заскучал.

Удача улыбнулась ему в начале лета, когда в город опять прилетел Кислотник. Колдун прервал своим появлением выигрышную партию в карты, на что оппонент Джессвела вздохнул с облегчением и окрестил Кислотника своим спасителем. Джессвел же рванул к темному магу, искрясь боевым азартом. Маг только вошел в раж, разбрызгивая повсюду кислоту и наблюдая, как людишки прячутся по домам, как к нему смертоносной молнией ринулся Джессвел.

Настрой Кислотника сразу же сменился. Он не узнал в Джессвеле паладина, который преследовал его в прошлый раз, они ему и так были все на одно лицо, а этот был еще и в доспехах. К тому же по сравнению с прошлым разом, Джессвел был куда более серьезно настроен. Решив не рисковать, Кислотник тут же дал деру из города. Джессвел погнал его прочь под ликующие возгласы горожан и оскорбительные насмешки патрульных в адрес трусливого чернокнижника.

Темный маг думал, что, отлетев от города на почтительное расстояние, он избавится от преследования, но к его удивлению, Джессвел все не отставал. Костяная змея, верхом на которой летел маг, была очень быстрой, но оторваться от Джессвела не удавалось. Разницу в дистанции грифон быстро наверстывал, когда маг был вынужден сделать остановку для передышки. Мертвый зверь под ним нуждался в подпитке магическими силами для движения, и они все иссякали. Погоня заставила колдуна понервничать, он уже понял, что в этот раз легко не отделается. Доигрался.

Его сил хватило продержаться до ночи. Он понадеялся, что с наступлением темноты ему удастся спрятаться, но Джессвел зажег волшебный огонек, который теперь преследовал Кислотника, и тот не знал, как от него избавиться. Кислотник не был опытным боевым магом, просто пакостником, и сейчас он впервые столкнулся с кем-то, кто всерьез охотился на него. Он растерялся.

Когда поддерживать движение своего ездового зверя не осталось сил, маг спустился на землю и бросился бежать на своих двоих. Целый день погони вымотал его. А Джессвел хоть и был утомлен монотонной гонкой, по сути не тратил силы ни на что, его заклинание обращалось к силе божества, которая в сравнении с запасом, имевшимся у затрапезного мага-недоучки, была практически неиссякаемой.

Когда маг выдохся окончательно и упал на четвереньки, пытаясь отдышаться, Джессвел приземлился рядом с ним. Паладин просто наблюдал за своим врагом, думая, как ему поступить дальше. Он понимал, что ему нужно сделать. Но это осознание сталкивалось с отрицанием внутри него. Чернокнижник был миниатюрный, хрупкий и куцый, явно вечно недоедающий и больной. Неравномерный свет волшебного огонька еще отчетливее подчеркивал все это. Джессвел никогда не выделялся габаритами, но на фоне этого дистрофика выглядел стальным великаном.

«Насколько справедливо то, что я сейчас делаю? – задался он вопросом. – Возможно, мне следует пощадить его?» Но в монастыре паладинов готовили к подобным терзаниям. Джессвел знал, что, если отпустит этого молодого чернокнижника, тот с большой вероятностью окрепнет и в будущем станет куда более серьезной угрозой для Селиреста. Джессвел должен был убить Кислотника.

Молодой паладин никогда раньше никого не убивал. Его неоднократно предупреждали, что сделать это в первый раз будет очень тяжело, но это горькая пилюля, которую нужно принять, чтобы рука не дрогнула в другой раз, когда будет действительно необходимо. Врага может быть жалко, ему можно сочувствовать, его можно уважать и даже любить, это никак не возбранялось. Но ничего из этого не является оправданием для того, чтобы отпустить врага на волю.

– У меня есть к тебе вопросы, – заявил Джессвел, стараясь выглядеть уверенно.

Он решил допросить колдуна. Едва ли у него могла быть какая-то ценная информация, но Джессвел просто хотел отсрочить тот момент, когда ему придется оборвать жизнь человека.

Паладин ошибся, думая, что загнанный маг не располагал никакой ценной информацией. Допрос оказался крайне информативен. Правда диалект, на котором говорил маг, Джессвелу было трудно понять. У жителей Селиреста и жителей Тундры изначально был общий язык. Но с течением времени диалекты менялись, и понимать друг друга становилось все труднее. Джессвел помнил, как разговаривали маги, с которыми они контактировали в Тундре, когда он еще был в составе отряда Крэйвела и остальных. В их речи проскальзывали незнакомые слова, термины и обороты, но они также знали, как общаться с жителями Селиреста и использовали понятные паладинам изречения. А вот Кислотник не общался с жителями королевства совсем, так что понятия не имел, как выразить свои мысли, чтобы его поняли.

Продираясь через языковой барьер, Джессвелу все же удалось узнать кое-какие важне вещи. Заклинание, которое использовал маг, действительно имело определенную связь с теми способностями, которые проявлял Фринрост. Где-то относительно недалеко отсюда, недалеко по меркам Тундры, конечно, располагалось жилище чернокнижника, который организовал в подземельях своей обители огромный кислотный резервуар. Он научился хранить огромные количества кислоты и, если можно так выразиться, сдавал в аренду запас в пользование другим магам. Они налаживали магическую связь, которая позволяла магу, заключившему договор, телепортировать определенное количество кислоты по требованию. В сущности, заклинание, которое использовал Кислотник, было примитивнейшим порталом, который отправлял немного кислоты жителям Парахраста на головы. И, как и подтвердилось предположение Джессвела, братья-ренегаты тоже заключали контракт с владельцем кислотного резервуара. Кислотник даже узнавал их имена. Он сказал, что Фринрост и Солигост на просторах Тундры являются желанной добычей для охотников за головами, так как попортили нервы многим местным жителям.